бы простой вопрос.
– Был. И мы, кажется, нашли с ним общий язык.
– Хоть одна хорошая новость за сегодня! – обрадовалась Катя. – Я жутко боялась, что он накричит на тебя и выставит за дверь.
Я усмехнулся. Собственно, так оно практически и произошло на самом деле.
– На этом новости не заканчиваются. Следователь пообещал устроить завтра свидание с Александром.
– Завтра? – взволнованно вскрикнула Катя.
– Тише! – попросил я, приложив палец к губам.
Она кивнула и продолжила почти шёпотом.
– Боже мой, я целую вечность не видела Сашу… Ты можешь взять меня с собой? Я так хочу увидеть мужа.
– Я понимаю тебя, сестрёнка, но с этим лучше повременить. Ты в курсе, что Александр категорически отказывается сотрудничать со следствием?
– Да, следователь сказал мне, что Саша не хочет давать показания. Я понимаю мужа: он тоже полагает происходящее фарсом. Он никого не убивал. Странно, что следователь так и не смог понять этой простой истины.
– Следователь не должен ничего понимать, следователь должен доказывать или опровергать. А Александр не желает сообщить даже то, где находился в момент совершения убийства. Знаешь, о чём это говорит?
– Нет, – недоумённо произнесла сестра. – Ей-богу, даже не понимаю…
– Возможно, он молчит, чтобы не выдать дорогого для себя человека. И потому, Катя, сейчас я задам тебе очень важный вопрос, на который ты мне обязана ответить честно, как на духу.
– Задавай, – кивнула сестра.
– Скажи правду, Катя – это не ты убила Хвылина, а муж молчит, чтобы не выдать тебя?
Катя остолбенела.
– Жора! – воскликнула она, – ты, верно сошёл с ума? Да как у тебя язык повернулся, спросить у меня такое! Я же твоя сестра!
– Катя, не надо оценивать моё психическое состояние: просто скажи, да или нет – Александр молчит, потому что выгораживает тебя? Ну, не бойся, сестрёнка – я спокойно перенесу эту новость и тоже не выдам тебя! – взмолился я.
– Боже, как ты невыносим, Жора! Как ты вообще мог такое подумать обо мне! Ты что – действительно можешь представить меня в роли убийцы? Да я даже не знаю, с какой стороны подойти к пистолету, что уже говорить про другое, – едва не зарыдала сестра. – И с какой стати я бы поехала к тебе, чтобы ты нашёл убийцу? Тебе не кажется, что тут нет логики?
– Прости, Катюша, – я прижал сестру к себе. – Я был должен это узнать.
– Ты веришь, что я никого не убивала? – всхлипнула она.
– Верю, – погладил я её по голове. – Ещё раз прости: это работа, она накладывает свой отпечаток – я привык подозревать всех и каждого.
– У тебя ужасная работа, – улыбнулась она.
– Это единственное, чего я умею, – вздохнул я.
– Ты голоден? – переключилась она.
– Как волк, – признался я. – После ухода от тебя весь день питался святым духом, чаем и чужими бутербродами.
– Тогда иди – мой руки. Это твоё, – подала она мне полотенце.
Она с тревогой посмотрела на меня:
– У тебя осунувшееся лицо… Ты почти не ешь и мало спишь. Мне кажется, ты весь издёргался.
– Это тоже издержки работы. Не бери в голову, хорошая еда и сон мигом приведут меня в порядок, – улыбнулся я.
– Я тебе постелила на кушетке. На ней обычно спят наши гости. Поужинаешь и сразу на боковую. Завтра у тебя трудный день.
– Спасибо, Катя, – поцеловал я сестру.
Сытный ужин подействовал на меня круче любого снотворного. Стоило огромных усилий раздеться, перед тем как бухнуться на тахту. Тело было ватным, мозг просто цепенел. Теперь я понимал, что чувствуют звери перед тем, как впасть в спячку.
Вырубило меня сразу, как только голова коснулась подушки. Словно кто-то нажал кнопочку «выкл».
Проснулся, как водится, с первыми петухами. Я и в прошлой жизни не был соней, хватало пяти-шести часов сна в сутки. Чтобы не ворочаться и не будить любимую и Дашку, выходил на кухню, пил кофе и читал, причём неважно что: книги, газеты, журналы, этикетки на упаковках, любой печатный текст. Когда на кухне появился маленький телевизор, я включал его только когда все уже встали.
Чуть попозже, после покупки смартфона, пробегал глазами новости в Интернете.
Я, кстати, заметил, что несмотря на тот бешеный темп, который приняла моя жизнь в новом теле, мне вдруг стало не хватать информации или, как говорят – контента. Я осознал это не сразу. Информационный шум, а если быть точнее – мусор, оказался тем самым наркотиком, без которого постепенно начинало «ломать».
Наверное, понадобится какое-то время, чтобы мозг перестроился и смог адаптироваться к новым условиям.
Катя спала чутко. Стоило мне пошевелиться, как она встала, пожелала мне доброго утра и отправилась готовить завтрак.
После того, как Даша переехала к мужу, я успел забыть, что такое женское внимание. На душе сразу стало тепло. Боже мой, как это приятно, когда о тебе заботятся! Как много это стоит! И какой же счастливчик Александр, что повстречал Катю!
Не всем так повезло, как ему. Куча примеров стоит у меня перед глазами что в той, что в этой жизни.
На его месте я бы держался за Катю руками и ногами.
А я… я давно остался без своей «половинки», и если бы не Дашка, даже не знаю, что бы стало со мной. Вряд ли что-то хорошее.
– Катя, – позвал я, когда пришёл на кухню.
– Что, Жора? – спросила она.
Поверх халата сестра надела передник и теперь хлопотала возле плиты.
– Ты случайно не знаешь, а этот Птахин женат?
– Случайно знаю, – усмехнулась она. – Он вдовец. Очень грустная история: жена скончалась при родах. Ребёнка тоже не спасли.
Птахин вдовец… Как и я.
Одна из связанных с ним версий, которая только что пришла в мою голову, с треском разбилась и осыпалась, как стекло.
Самбур назначил встречу перед «Крестами» в тринадцать часов, но я вышел из дома пораньше. Тут тот случай, когда лучше подождать, чем опоздать. Решалась судьба Катиного мужа. Смешно, но я даже не знал, как он выглядит. Сестра перед тем, как я шагнул за порог квартиры, подала мне узелок:
– Передай, пожалуйста, Саше. Я собрала для него маленькую передачку: еда, табак, чистые вещи… ну, в общем всё, что ему может пригодиться. А это, – Катя протянула сложенный вчетверо лист бумаги, – моё письмо.
– Ты же понимаешь, что передачу обязательно досмотрят, а письмо будут читать? – спросил я.
– Понимаю. В передаче нет ничего запрещённого, а письмо не содержит интимных деталей или того, что может повредить Саше.
– Умница, – улыбнулся я. – Что передать на словах?
– Передай, что я его
