О немертвых знакомых и старом разговоре насчет заброшенного монастыря полусотник помнил. Его давно интересовало, что скрывалось в старом святилище, почему Селеста настойчиво пыталась узнать о состоянии храма. Возможно, она говорит правду и там действительно обитают опасные твари той же породы. Но Рихард был готов дать руку на отсечение, что есть еще какая-то причина для расспросов упырицы. Хорошо бы пошарить по подвалам, посмотреть, какие вещички припрятали нынешние хозяева для своих нужд. Днем ведь упыри спят – угрозы никакой.
Вожак поставил в памяти зарубку, пообещав при первой оказии навестить монастырь.
Селеста всей кожей ощущала бросаемые Медеей взгляды и сама желала навестить Хастина этой ночью, но, стиснув зубы, занялась текущими делами. Она предпочитала сначала переложить синицу из рук в клетку, а потом уже пытаться ловить журавля. Оборудование надо перетащить, помочь Сташу организовать лабораторию, навестить Ласкаша и вытянуть из него имена людей, чье бедственное положение заставит их согласиться работать трактирщиком в организуемом заведении. Именно вытянуть: паренек информацию выдавал охотно, но бессистемно.
«Парадное лицо» кабака Селеста намеревалась искать среди бедняков. Ей требовался мужчина средних лет, в меру деятельный, грубый, жестокий, отчаявшийся. Обязательно с семьей, чтобы иметь дополнительный рычаг воздействия. В трущобы попадал разный народ – наверняка найдутся подходящие кандидатуры. Люди продолжали пробиваться правдами и неправдами в Талею, хотя основной поток беженцев давно схлынул. Среди них встречались очень любопытные личности. Большая часть оседала среди низших слоев городского общества, со временем превращаясь в «государственных крепостных», однако наиболее активные имели возможность стать кем-то повыше. Ремесленники, бывшие рыбаки устраивались неплохо, крестьяне и агрономы тоже могли занять достойное место. Селеста надеялась найти кого-то не слишком шустрого и хитрого: ей был нужен надежный и верный исполнитель.
Психи-морваниты по понятным причинам отпадали.
– Может, среди лишенцев посмотреть? – неуверенно предложила Медея.
– Все лишенцы в деревнях – крепят сельское хозяйство страны, – мрачно пошутила Селеста. – Еще возиться, выкупать их. Нет, нужен простой человек. Сташ!
– Да, темная госпожа, – подбежал и склонился в поклоне алхимик.
– Что происходит с людьми, только-только пришедшими в Талею? Вот они подошли к патрулю, порадовались, слегка отдохнули… Какова их дальнейшая судьба?
– В основном они соглашаются принять полное подданство и становятся слугами герцога, – охотно ответил морванит. – Считается, что бывшие подданные герцогства Талейского продолжают служить Диниру: присягу верности ведь не отменяли. Тех, кто отказывается, отправляют в деревни. Оставшихся в городе распределяют по общинам; если человек владеет полезными умениями, его направляют к артельным мастерам.
– Меня интересуют обычные люди. Есть ли какое-то место, нечто вроде фильтра, где они ждут решения властей?
– Нет, госпожа, – немного подумав, покачал головой Сташ. – Система отлажена, предписания выдаются очень быстро.
– Жаль. Похоже, времени уйдет больше, чем я рассчитывала. Когда будет готова первая партия товара?
– С помощью Хозяина, не пройдет и четырех дней, как процесс брожения завершится, – заулыбался алхимик. – Если госпожа позволит, я осмелюсь предложить некоторые добавки, делающие последствия приема продукта более тяжелыми для человеческого организма. Отказаться от наркотика будет труднее…
– Не сейчас, Сташ. Сначала продадим первую партию, потом станем экспериментировать. Но я ценю твое рвение, ты верно служишь нашему Господину.
– Хвала Морвану!
– Хвала.
Без подобных диалогов не обходилась ни одна беседа с морванитами. Фанатиков постоянно требовалось хвалить и контролировать, чтобы они, не дай бог, чего не натворили с бешеным энтузиазмом.
– Я схожу поговорю с жителями в бедняцких кварталах, – поднялась Медея. Она чаще общалась с информаторами и могла быстрее узнать нужное имя.
– Да, начинай. Можешь не торопиться: лучше потратить время и выбрать исполнителя понадежнее. Нам еще деньги на обустройство искать.
Звучит форменным идиотизмом, но денег опять не хватало. Кончились. Последние гроши ушли в оплату за купленное оборудование для перегонки наркоты. Селеста рассчитывала использовать вырученные средства на постройку и обустройство кабака, но, во-первых, может не хватить, во-вторых, жить на что-то надо. Покупать одежду, до которой Медея была большой любительницей, платить информаторам, поддерживать морванитов. Сектанты тоже хотели денег: их преданность должна подкрепляться дарами.
Сама судьба вынуждает идти на поклон к Факасию за новым заказом. Упырица слегка прищурилась, больше ничем не проявив недовольства. Она считала Святейшего последним человеком, которому стоит знать об ее проблемах. Он как акула: почуяв запах крови, стремится растерзать ослабленную добычу.
Стремясь поскорее разобраться с затянувшимся поручением и поскорее получить обещанную плату, девушка зашла в бордель. На нее сначала не обратили внимания – ну, ошиблась, как пришла, так и уйдет. Заступивший дорогу охранник широко улыбнулся, пробежав опытным взглядом по скрытой глухим плащом фигурке:
– Пришла подработать, девочка?
– Уже. Проводи к Святейшему, он сегодня должен сидеть здесь.
Широкоплечий мужчина мгновенно насторожился:
– Какой еще Святейший? Нет здесь таких!
– Скоро здесь не будет тебя, – хмыкнула странная гостья. – ВЕДИ.
Власть, прозвучавшая в голосе незнакомки, заставила человека испуганно отшатнуться. Словно пьяный, пошатываясь, он двинулся в глубь заведения, указывая дорогу. Они прошли по длинному, богато обставленному коридору с множеством дверей – из-за некоторых доносились разные звуки и запахи, – прежде чем последствия психического удара прошли. Мужчина, однако, продолжил путь, справедливо рассудив, что старшим виднее. Если девка напрасно пришла в это место, прямо сейчас и пожалеет о своей наглости. Подвал, к которому они пришли, пользовался у работников плохой репутацией.
Стоявший у входа охранник при виде Селесты тоже насторожился. Он не знал, кем является девушка, какие у нее дела с хозяином, – только несколько раз видел, как они встречались. Причем Факасий демонстрировал уважение и даже некоторую опаску перед невысокой пигалицей, стелился перед ней, словно перед важной шишкой из числа благородных. Но и внутрь ее пускать боец не собирался. Причина, по которой Святейший сегодня задержался в борделе, была не то чтобы редкой – просто посторонним видеть ее не следовало.
– Простите, госпожа. – Охранник предусмотрительно поклонился, предварительно жестом отослав провожатого. – Хозяин сейчас немного занят. Не могли бы вы подождать?
Из-за плотно прикрытой двери, не слышимые человеческим ухом, доносились голоса. Первый, громкий и визгливый, что-то недовольно выговаривал. Ответная речь толстяка журчала знакомой гладкой скороговоркой. В воздухе витали флюиды боли, возбуждения, отчаяния, сильно пахло кровью, потом и человеческим семенем. Селеста слегка фыркнула:
– Да, входить внутрь мне не хочется. Я подожду здесь. – Она кивнула на еще одну дверь, ближе к выходу. – Когда это ничтожество уберется, позовите Факасия сюда.
– Госпожа, сюда…
Предупреждение мужчины запоздало: Селеста уже открыла дверь.
– …не стоит входить.
Восставшая хищно раздула ноздри, вдыхая знакомый, но ничуть не менее желанный запах крови. Судя по разложенным вдоль стен предметам и приспособлениям, комната использовалась под пыточную камеру. Совсем недавно использовалась. Аромат страха густо пропитал атмосферу, и сидящий внутри упырицы демон инстинктивно потянулся наружу. Единственным источником пищи поблизости оказался нервно переминавшийся за спиной мужчина. Селеста прикрыла глаза, усилием воли успокаиваясь.
– Чего-то в этом духе я и ожидала. – Осмотрев камеру еще раз, она заметила распластанное по лавке обнаженное тело. – А это кто?
– Э-э-э… работник.
Натянув на лицо тряпичную маску, девушка приблизилась к истерзанной жертве. Жестокая жизнь подготовила ее к разным зрелищам, но такое… Ногти на правой руке содраны, кожа обожжена и собралась складками. Спина исхлестана – ее покрыла корка спекшейся крови. Самые глубокие раны приходились на ягодицы. Строение тела указывало на мужской пол раненого, хотя девушка не была уверена – паховая область скрывалась испачканными смесью крови и дерьма бедрами. Нет, все-таки мужчина. Хуже всего пришлось лицу: неизвестный палач над ним хорошо потрудился. Из-за распухших губ торчали осколки зубов, сломанный нос превратился в смятую лепешку, глаза… Глаз не было.
– Что здесь произошло?
Возвышавшийся на две головы над девушкой мужчина внезапно почувствовал бегущую по спине струйку пота.
