Посмеявшись, мы приготовились бояться, ведь следующий конкурсант заявил, что создаст иллюзию, вызывающую у каждого зрителя свой, индивидуальный страх. И он не соврал – на сцене мне померещился Фирон. Что привиделось вмиг напрягшемуся следопыту, увы, выпытать не удалось.
От просмотра дальнейших номеров неожиданно отвлекло кольцо Антара, больно сдавившее палец.
«Оно словно куда-то тебя зовет. Попробуй подчиниться», – предложил Грэм.
«Угу, только кольцо еще и не диктовало свои требования».
Поворчав для вида, попросила Юлиана следовать за мной и вклинилась в людскую массу. Извиняясь, наступая на ноги, а порой и отбиваясь от игривых шлепков по мягкому месту, двигалась по указке пульсирующего на пальце артефакта. И вскоре столкнулась нос к носу с Вариором Эспинсом, облаченным не в традиционный плащ мага, а в костюм охотника на нечисть. И я с трудом его узнала.
– Простите, – обронил огневик, протискиваясь мимо.
И вдруг резко развернувшись, удивленно-обрадованно схватил за руку:
– Эва? Это ты, моя девочка?
– Эй, ты! Убери лапы от моей сестры! – Чуть отставший Юлиан ринулся, как он полагал, на мою защиту от нахального борца с нечистью.
– Да спасут боги Эву от родства с тобой, Юлиан.
– Ого, магистр, – спутник схватился за мою вторую ладонь, – вы решили сменить профессию? Или вместе с фестивалем проводят маскарад, а нам с Эвой никто не сообщил?
Вариор недовольно поморщился.
– Или я путешествую инкогнито, а ты только что выдал меня с потрохами перед целым скопищем народа?
– Прошу прощения, магис… риэл, – вовремя спохватился следопыт. – Но до вас тут никому нет дела, особенно после того, как вы набросили на нас «полог безразличия», – думаете, я его не заметил? Так, что вы там говорили о моем родстве с Эвой?
– Такой молодой, а со слухом проблемы… Прискорбно, юноша. Я сказал, что боги должны уберечь от родства с тобой мою внучку.
– Боги вам ничего не… – с пафосом начал Юлиан и, споткнувшись на слове, переспросил: – «Внучку»? Но как?
«Вот так прямота! Уважаю, Эспинс», – хохотнул сатуриец.
Я ничего не уточняла у Вариора – и без меня было кому этим заняться. Оглушенная его заявлением, молчала, пытаясь принять услышанное.
– Девочка моя, жаль, что ты не дождалась результата ритуала, – стихийник откровенно игнорировал моего попутчика, – я бы смог раньше тебя обнять.
И Эспинс прижал меня к широкой груди. Немота не проходила, а голова разрывалась от потока взбесившихся мыслей. Я – дочь пропавшего без вести Александра? В храм меня подкинула не изнасилованная хэмеллом мать? А кто тогда? Мой дедушка – один из могущественных магистров? Карим и Лавджой – дядья? И я принадлежу к потомкам Антара? Может, я сплю? Или вообще ополоумела?
«Тише, отдышись, – посоветовал Грэм. – Неужели чего-то подобного ты не ожидала? Когда Вариор прямо тебе заявил, что твое кольцо – родовой артефакт Антара? Не лицемерь, Эва, ты ждала доброй вести».
Озадаченным выглядел и Юлиан. Не пойму, он-то чего переживает из-за моего родства с Эспинсами?
«Может, влюбился? И теперь боится, что Эспинсы не захотят себе в зятья такого нищеброда?»
Ехидное предположение сатурийца, что мой попутчик имел на меня матримониальные планы, повеселило, но не убедило.
– Вариор? Что случилось? – Тревожный голос Сиеллы Иллиан заставил огневика выпустить меня из объятий.
Рядом с магистром водников стоял мой бывший учитель, которого здесь я точно не ожидала встретить.
– Представляете, друзья, я нашел свою внучку! – У расчувствовавшегося деда влажно блестели глаза. – Сиелла, Тристан, знакомьтесь, это Эвангелена, дочь моего Александра. Эва, это магистр ордена Воды Сиелла и Тристан, временный хранитель ордена Земли.
Пробормотав полагающиеся случаю слова вежливости, встретилась взглядом с обеспокоенным учителем и едва заметно кивнула. Да, Тристан узнал меня, но требовал подтверждения.
– Вариор, безумно за тебя рада, но нам нужно вернуться к остальным. Бери девушку с собой, если хочешь.
Натуральный цвет волос и наряд зажиточной купчихи Сиелле не шел, а вот на Тристане доспехи воина смотрелись неплохо. Интересно, зачем Магистрату подобный маскарад?
– Эва не может с вами пойти, магистр, у нее другие, жизненно важные планы, – напомнил о себе Юлиан, а я согласно кивнула.
Конечно, я счастлива найти родственников, но сейчас мне не до них.
– Эва? – Пренебрегая объяснением следопыта, вопросительно взглянул на меня дед.
Дед… как же чудесно оказаться его внучкой, несмотря на то, что он проводил на мне опыты! Грэм в ответ на мой мысленный визг счастья глумливо расхохотался.
– Увы, Юлиан прав, я не могу оставить незаконченными свои дела.
– Хорошо. Честно говоря, я тоже немного занят, поэтому давай договоримся вот о чем. Ты решаешь свои проблемы и возвращаешься домой. И, Эва, попытаешься вновь исчезнуть без объяснений, я отыщу тебя и выпорю ремнем. – Угрозу магистр произнес с улыбкой, но мне отчего-то стало неуютно.
«Ого! Скорый на расправу дедуля. Эвка, может, к демонам такого родича?»
«Было б из кого выбирать, подумала бы над твоим предложением».
– Да, Вариор, я согласна. Вы собираетесь найти меня по кольцу? Вы повесили на него следилку?
– Не только на него, – неоднозначно ответил Эспинс и, глядя поверх моей головы, нахмурился. – Грозящее международным скандалом выступление… Куда градоправитель смотрит?
М-да, разочарована: разговаривая со мной, магистр умудрялся поглядывать и на иллюзионистов. Надеюсь, представление того стоило.
На сцене очередной конкурсант умудрился развернуть целое действо исторического характера. Мастерски выполненные иллюзии показывали знаменитейшее событие, случившееся во времена еще первого конфликта с хэмеллами. Верхушка Дюжины натолкнулась на некроманта, сражающегося с военачальником меняющихся. И вместо того чтобы прикончить обоих, выступила на стороне черномага. Многоликому устроили символическую казнь – сожжение на костре. В древние времена так поступали с еретиками и ведьмами, то есть магессами, которые творили злую волшбу, вредящую людям.
Вот и сейчас иллюзионист в черном некромантском плаще воссоздал на потеху публике картинку давно минувших дней. Только вместо магистров прошлого на сцене действовали иллюзорные копии нынешних магистров. Мастерская работа – если бы не знала, что Вариор с Сиеллой стоят рядом со мной, решила бы, что они участвуют в представлении.
– Поджигай скорее монстра!
Одиночный выкрик нетерпения вскоре подхватила восторженная толпа, скандируя по слогам:
– Под-жи-гай! Под-жи-гай! Под-жи-гай!
– Чернь никогда не отличалась терпимостью, – холодно заметила Сиелла.
– Помилуй боги, Си, какая чернь? – удивился Тристан. – Здесь лишь те, кто может позволить себе отдых в городе тысячи утех.
– Под-жи-гай! Под-жи-гай! – неустанно повторяли зрители.
И криворотый некромант – фу, как неэстетично по отношению к окружающим, да еще во времена, когда косметологическая магия достигла невероятного подъема! – поднес факел к дровам, разложенным вокруг прикованного к позорному столбу хэмелла. Огонь жадно накинулся на угощение.
– А-а-а! – восхищенно завыла толпа.
Замечательная иллюзия – четкая, яркая, детальная, реалистичная…
«Ну-ка, ну-ка, дай взглянуть на криворотого некроманта и правдоподобного хэмелла».
Зрение на миг затуманилось…
«Эва! Это не иллюзия! Точнее, не все иллюзия! Некромант и хэмелл – настоящие!»
Несколько мгновений ушло на осознание сказанного сатурийцем. Еще мгновение я смотрела на Солара, к которому неуклонно подбиралось пламя.
Затем вцепилась в плечо деда и заорала:
– Это по-настоящему! Там сжигают посла Вискура!
К чести магов Дюжины, им не потребовалось время, чтобы переварить услышанное. И они не допытывались, каких грибов я поела, прежде чем бросаться дикими обвинениями. Они действовали.
Только что три стихийника находились рядом со мной, – взмах ресниц – и вот они уже на подмостках. Скупое движение руки деда – и костер погас. Сиелла с Тристаном освободили хэмелла от цепей – и вискурец, оставаясь в боевой форме, упал на пол без поддержки пут.
«Ослабел, бедняга, скорее всего, морили голодом и жаждой», – резюмировал телохранитель.
Когда Вариор схлестнулся в поединке с мнимым иллюзионистом, паника, охватившая зрителей, сидящих в креслах и стоящих в первых рядах, сослужила дурную службу. Стремясь удрать от летающих в воздухе смертельных заклинаний, они натыкались на тех, кто стоял за их спинами и еще не утратил интерес к происходящему на сцене.
Но любопытство угасло, когда четыре элементи выскочили из темноты, из-под дощатого настила сцены. Паукообразные монстры – отсюда я не сумела понять, к какой стихии они принадлежали, – бросились на магов и верещащих зрителей.
«Уходим, Эва!»
Хорошо приказывать, а как это сделать?! Очутившись в давке, чувствовала, что еще немного – и меня затопчут. Подобная участь постигла уже нескольких женщин – некоторые представители сильного пола подзабыли о своей роли защитников и, наоборот, выкарабкивались по головам слабых.
