— Если хочешь, можешь добавить, — усмехнувшись, ответила колдунья.
— Ну вот, ты опять вернула нас в подлунный мир! В таком случае, расскажи, почему ты вдруг оказалась в Комарго.
— Мне нужны деньги, война совсем нас разорила. — Сафия налила себе вина и сделала пару глотков. — Селина все еще варит свои зелья: она хочет увидеть в них рыжую девушку и получить за нее награду, а я приехала сюда, чтобы попросить тебя о помощи.
— Почему меня? Насколько я знаю, в холмах Аминак…
— Эти холмы так далеко, а мне нужны деньги, очень нужны! Ты ведь не откажешь мне? — Она коснулась пальцами его виска, провела рукой по подбородку.
— Даже если откажу, все равно ты меня заставишь. Хорошо, я дам тебе, сколько попросишь, но при одном условии.
— Вечно ты не можешь без условий! Ну, выкладывай!
— Взамен ты скажешь мне, где прячется рыжая девчонка.
Сафия расхохоталась:
— Спроси у своей хозяйки, это у нее есть волшебные зеркала.
— Сафия, я прошу тебя. — Он взял ее за руку. — Сафия, пожалуйста!
— Что, пожалуйста? Ты вечно много просишь, но ничего не даешь взамен.
— Да, может, я не все сделал для тебя…
— Ты? — Она вновь рассмеялась. — Ты пока ничего для меня не сделал. Хотя, собственно, я и не просила.
— Как не просила? А деньги?
— Ну, — по ее губам расплылась улыбка, — это такая мелочь.
— Сафия, не упрямься! Ну же, дорогая.
— То, что дорогая, это верно. Меня за сто талланов не купишь. Кстати, как поживает та милая стервочка?
Колдунья подалась вперед и, наклонив голову, одарила его пристальным взглядом.
— Ревнуешь? — довольно улыбаясь, спросил дакирец.
— Ты мне не нужен, не тешь себя надеждой! Просто у нее слишком длинный язык, как бы в один прекрасный день она не уколола его обо что-то острое в своей чашке.
— Если тебе так интересно, я выгнал ее: надоела. Вот если бы ты согласилась…
— Жить с тобой? — фыркнула Сафия. — Ты смешон, Уфин! Просить о мелкой услуге — да, но платить за нее такую цену? Запомни, я из тех, кто выбирает, так что гордись, что я выбрала тебя своим другом, чем ты, кстати, безбожно пользуешься.
— Другом? Так ты называешь это дружбой?
— А чем же еще, Уфин? Или ты считаешь, что та ночь что-то значила? Я просто уступила тебе, пожалела, пригрела в своей постели. Ты был тогда так жалок…
— Сафия!
— Что Сафия? Ну, хорошо, не жалок, но это не меняет дела. Так ты дашь мне денег?
— Зависит от тебя. Я знаю, что ты можешь мне помочь. Где она, где эта девушка?
— Здесь, — со скучающим видом ответила колдунья. — Сидит и смотрит на нас.
— Здесь? — удивился Уфин.
— Да, прямо у тебя под носом. Ты должен мне тысячу талланов.
Дакирец тяжело вздохнул.
— Деньги получишь у Блана. Послушай, скажи честно, ты не солгала, когда сказала…
— Обернись, она сидит в углу.
Стелла вздрогнула и испуганно посмотрела на Уфина. Их взгляды встретились, и девушка поняла, что даже при таком скудном освещении он узнал ее.
Дакирец протянул Сафии кошелек, велев заплатить по счету, и направился к принцессе. Конечно, нужно было сразу встать и уйти, но она не успела: сработал фактор неожиданности.
Сжавшись в комок, девушка смотрела на то, как Уфин приближается, останавливается напротив нее, облокачивается о стол… Он улыбается, он — кот, поймавший мышь.
— Доброе утро. Понимаю, нехорошо прерывать Ваш завтрак, но у меня нет выбора, так что заранее извиняюсь. Она по-прежнему у Вас?
— Да, — с вызовом ответила девушка. Замешательство прошло, если она и была мышью, то храброй мышью.
— Отдайте ее и спокойно возвращайтесь домой.
— Как же мне надоели подобные предложения! — вздохнула Стелла и ударила Уфина бутылкой по голове.
Она попыталась проскользнуть к выходу, но, видимо, удар не был так силен, как ей хотелось: несмотря на стекавшую по лбу кровь, дакирец не был серьезно ранен, даже оглушен. Он сумел схватить ее за руку и водворить на прежнее место.
Теперь Уфин не был так любезен:
— Отдавай звезду, живо!
— Как бы ни так!
Взбешенная принцесса выхватила меч и нанесла удар. Дакирец покачнулся и отпустил ее. Девушка бросилась к двери, увертываясь от десятка рук, пытавшихся задержать ее.
Кто-то выбежал на улицу, видимо, чтобы сообщить властям.
— Удачи! — крикнула ей вслед Сафия.
Стелла была уже в седле, когда к ней подошла колдунья.
Принцесса вздрогнула от ее прикосновения и потянулась за оружием. Сафия покачала головой и улыбнулась:
— Я не Селина, я не натравливаю на людей собак ради награды. Вы смелая девушка, и я помогу Вам. Поезжайте через северные ворота, через мост Саркулер, скачите, что есть мочи! Постарайтесь покинуть Дакиру до конца недели. Еще раз удачи.
Сафия рассмеялась и затерялась среди прохожих.
Палева, впервые за несколько суток пустившаяся в галоп, скакала к воротам, разгоняя нерасторопных торговцев и зазевавшихся прохожих; принцесса знала, что по соседним улочкам летят пущенные по ее следу Уфином генры — или кого он там позвал? — и продолжала методично нахлестывать лошадь.
Заветные ворота были так близко, рукой подать, но перед ними дежурил конный патруль.
Глубоко вздохнув, девушка изо всех сил ударила Палеву по бокам, и умудрилась проскользнуть между всадниками. Они, наверное, ожидали, что она остановится, испугается, — и растерялись, когда она этого не сделала, подарив ей такие нужные, недостающие минуты.
Позади нее с грохотом захлопнулись ворота. Слишком поздно — девушка была уже за пределами города и скакала по широкому каменному мосту через Трофенар.
Удача снова оказалась на ее стороне.
Глава II
И снова бескрайние просторы, снова ветер, развивающий волосы, и бешеный стук сердца, летящего впереди лошади.
Стоило Стелле ступить на земли Супофестского губернии, как к ней вернулось ощущение постоянного страха. Он, словно червь, вгрызался в душу, не было уголка, в который бы он не добрался. Но у нее не было выбора, ей нужно было миновать эти земли.
Окружающий пейзаж был прекрасен. Вздыбленный легкими волнами холмов, изрезанный оплетенными кружевом деревьев неглубокими оврагами, испестренный лоскутным одеялом полей и мягким ковром лугов, он, наполненный ароматом трав, душистым облаком кустарника, не мог не пробуждать в человеке художника. Холмы мягко переходили в равнины, тонкие ниточки логов сквозь заросли жасмина и диких роз взбирались к темным бороздам озимых посевов.
— Не удивлюсь, если Ильгресса родилась где-то в Дакире. — Девушка знала, что покинувшим эту страну богом была Хранительница Света. — Это место напоминает рай, только люди в вечной погоне за властью превратили его в обитель зла. Симонароки — "зеркало неба", или что-то в этом роде, — и откуда она знает? — наверное, они хранят много тайн. Можно прожить всю жизнь и узнать лишь частичку того, что они видели.
