Приободрившись, противники и вправду «наваливаются», атакуя «сверло» самыми мощными из заклятий магии Лиангхара, ведомых им. Видимо, они хотят затолкнуть «бур» обратно, Я усмехаюсь еще раз. Они так увлеклись нашим с Иорамом творением, что забыли о нас самих. Хорошо бы наказать их за глупость, да некогда — надо уходить.
— Пошли, пускай разбираются! — прохрипел я, пытаясь выровнять дыхание. Увы, похоже, сегодня не наш день…
Очередное заклятие бывших коллег (кажется, «зеркальные» чары, благодаря которым заклятие перенацеливается обратно) словно подстегивает замерший, начавший истаивать, «бур». Он рвется ввысь — и згорящая емля веером разлетается во все стороны. «Бур» взмывает в воздух и, описав широкую дугу, низвергается в середине главного русла Хирты.
Взрыв, наверное, видели и в столице. Исполинский столб пламени, окруженный кипящими брызгами и паром, поднявшийся до облаков колоссальный гейзер. Обнажается на несколько долгих мгновений покрытое толстым слоем ила, тут же спекшегося от зноя, дно. Потом пламя опадает, взрывная волна гонит огромный вал крутого кипятка на берег и остров. В водах взбесившейся реки мелькают обломки рыбачьих судов и сварившейся рыбы (хорошенький вышел супчик!). Волна, ударившая в берег, слизывает пристань рыбачьего поселка и несколько ближайших к берегу домов. А вот пошедшая на остров Убывающей Луны…
Словно паря над местом катастрофы, со злорадством наблюдаю, как Ксандеф и его подчиненные лихорадочно пытаются выстроить против стены кипятка защиту. Но они не успевают — точно так же, как я миг назад. Вложив все силы в очередное заклятие, они не могут скопить их для отражения удара — тем более, что в волне крутого кипятка нет ни грана магии. Она только задерживается, копя мощь и готовясь смести незримую плотину, и обрушивается в узкую расщелину, сметает скалу, за которой находилась скрытая бухточка.
Конечно, я не угробил цвет храмовых магов. В последний момент они творят перемещающее заклятие, потоки кипятка захлестывают пустоту. Волны шутя ворочают огромными валунами, с корнем вырывают вековые сосны, слизывают с острова все живое. Но Палачей и Старших Убийц там уже нет. Лишь один мешкает с заклятием — и короткий страшный вопль заживо сварившегося звучит над обезумевшей рекой. Только он все равно теряется в реве и грохоте катастрофы…
Заклятие сотрясает самые кости земли, колоссальную каменную глыбу, на которой стоит вся наша страна. Своды, без того едва держащиеся после призрачного бура, неудержимо рушатся. На наши головы валятся уже вполне реальные глыбы, а не спрессованный магией воздух.
Я ощущаю все, что пережила на пыточном станке бедняжка Халила, когда я пустил в ход палаческое мастерство. Ничего, терпеть можно — когда за дело брался Палач Иероним, было стократ хуже. Потом сознание и вовсе покиндает меня.
Забавно, но я еще жив. Иногда быть Палачом Лиангхара, одним из главных слуг и посланцев Смерти в Мире, не так уж плохо. В сумме пройденные малоприятные посвящения дают способности, кажущиеся непосвященным чудесными. Впрочем, почему «кажущиеся»? И в самом деле, кто, кроме нас, Палачей и сильнейших среди Старших Убийц, выжил бы на Сумрачном острове после того заклятия? А я — выжил.
Погребенный под слоем земли толщиной копий в пятьдесят, со всех сторон стиснутый раскаленными глыбами, я остался в живых. Глыбы оставили ровно столько пространства, сколько нужно, чтобы неглубоко вздохнуть. Как такое получается, спросите вы? Владыка хранит нас. Или, наоборот, насмотревшись на наши злодейства в Мире, даже бог смерти хочет оттянуть близкое знакомство. Кажется, второе объяснение, которое выкрикнула мне в лицо одна истязаемая жрица Исмины, ближе к истине, чем официальное…
Острые грани раскаленных глыб вдавливаются в тело, причиняя жуткую боль. Не всякий палач способен на такое, не убив «клиента»… В каменных объятиях невозможно не то что двигаться — даже глубоко вздохнуть. И все-таки, если не размазало о камни сразу, надежда есть — я могу обходиться без воды, пищи и даже воздуха гораздо дольше, чем простой человек. Магия позволит выбраться наверх, или что еще лучше, к незаваленному подземному ходу. Увы, в пределах родной державы мне после случившегося места нет.
Но сначала — выяснить, где ближайшее пустое пространство, понять, что с Иорамом и, самое важное — убрались ли восвояси господа загонщики. Заклятье несложное, выполнимое даже в нынешнем моем состоянии, и почти незаметное: даже Мелхиседеку, случись он здесь, сразу его не обнаружить.
Оно начинает действовать не сразу: плата за незаметность и экономность. Магия услужливо показывает, что обвал похоронил далеко не все подземные галереи. Даже каземат, где дрались мы с Иорамом, завален не весь. Дальний конец остался свободным, надо лишь прокопаться через полтора копья каменного крошева и глыб. Для мага моего уровня пустяк. Дальше на многие мили тянулся тонущие в вековечной мгле подземелья, уходящие в недоступные для магии глубины. По ним, напоминающим кишки окаменелого от безделья, непредставимо громадного чудовища, тянется вереница людей с едва заметными фонариками. Значит, они все-таки успели уйти… Быстро собрались. А, впрочем, жить захочешь — и не такое сделаешь.
Остальные результаты разведки не радуют. Я бы даже сказал, наоборот. Во-первых, Иорам. Ну ладно — я, Палач Лиангхара, прошедший все посвящения, кроме последнего — Высшего Палача, каковым сейчас является Мелхиседек. Иорам — исминианец, да еще, по нашим меркам, Убийца, даже не Старший. С ним чуда не произошло: что осталось после падения на голову глыбы в двадцать тысяч фунтов весом, покоится под этой самой глыбой, а душа давно отлетела. Иорам безнадежно мертв, и только храмовые некроманты (да и то едва ли) могут слепить из него что-нибудь дееспособное. Значит, действовать надо одному — ну, не привыкать.
Третье настораживает больше всего. Увы, загонщики прекрасно осведомлены о способностях Палачей Лиангхара. Они сбежали от волны кипятка, но как водичка схлынула, вернулись на изуродованный остров. Да не одни, с подкреплениями: из Палачей кроме незабвенного Ксандефа прибыли Шаббаат (я же говорил, не побрезгует расправиться с оступившимся), Натан, видимо, еще не успевший отбыть в Таваллен, и даже древнего Зосиму вытащили из его любимых судов и тюрем. Прибавилось, конечно, и Старших Убийц, вместо двоих погибших прибыло еще пятнадцать, ну, и всякой мелочи вроде Младших Убийц просто Убийц и полсотни согнали. Поодиночке они мне не опасны, вместе взятые — если не наделаю глупостей, тоже, а вот в компании со всеми четырьмя Палачами… Палачи, в принципе, могут справиться и сами, но подмастерья окружают высших магов мощным щитом. Чтобы добраться до главных, я должен уничтожить не меньше половины этой мелюзги — и, по закону магических боев, подставиться под удар Палачей. Зачем терять высших магов, на «выращивание» которых требуются десятилетия, когда можно, как всегда, расплатиться подмастерьями?
