«Ты о чем?» — спросил я, поглядывая на хутор.
«Гинора говорила, что Колос нельзя назвать полноценным творением Скульптора. Будто бы Кавалар взял идею его создания в древних книгах, написанных еще до Раскола. Колос — бледное подобие того, что уничтожило Западный материк. Смотри! Белый!»
— Колдун, — одновременно с Лаэн произнесла Рона.
Я глянул на идущего вдоль забора мужчину в драном мундире имперской тяжелой пехоты. Он ничем не напоминал некроманта. При нем даже посоха не было.
Вновь загавкал пес, человек шикнул на него и, отворив дверь, вошел в сарай.
Га-нор нахмурился. Мы втроем напряженно следили за распахнутой дверью.
Примерно ун двадцать ничего не происходило, а затем Рона встревожено произнесла:
— Он воспользовался Даром!
— Зачем? — Северянин нахмурился еще сильнее.
— Не знаю.
Она подобралась, словно кошка, готовая броситься на собаку, и, прищурив глаза, следила за зданием, едва ли не дрожа от напряжения.
Развязка наступила через пятнадцать ун. Неожиданно глухо грохнуло, с сарая сорвало крышу, словно над ним пролетел ураган, и в одной из стен появилась широкая брешь. В небо взметнулся столб сероватой пыли.
— Клянусь Угом, это всех переполошит! — прорычал сын Ирбиса.
Из разрушенного сарая, сгибаясь в три погибели, появилась длинноволосая девушка в порядком истрепанном платье. Я толком не успел ее рассмотреть, но тут Рона ахнула:
— Спаси меня Мелот! Это же Альга!
Она рванулась вперед, но я вовремя схватил ее за плечо:
— Куда?!
Ходящая рванулась:
— Пусти! Там Альга! Моя сестра!
У нее были такие глаза, что я разжал пальцы, и Рона бросилась из-под прикрытия деревьев к поселку. Не знаю, как здесь могла очутиться ее сестра, но думать об этом не было времени. Альга между тем метнулась в другую сторону, через хутор, к лесу, где сидела вторая половина нашего отряда.
Пришлось бежать следом.
Га-нор, впервые на моей памяти, не сдерживаясь, ругался самыми грязными словами. И было от чего сквернословить — маленький хуторок начинал напоминать растревоженное осиное гнездо. Осы пока еще не поняли, что к чему, но это — вопрос одной минки.
Какая-то девица, появившись из-за плетня, не замечая нас, собрала из воздуха ледяное копье и швырнула в сестрицу Ходящей. Но та вовремя юркнула за дом, и кристаллы льда посекли стены и выскочившего из дверей мужика.
Рона зарычала и атаковала колдунью, отвлекая ее внимание от девчонки на себя. Замерцали бледные щиты, засверкали плетения.
«Еще одна! Нэсс, скажи ей, что справа еще одна!» — предупредила меня Лаэн.
— Справа еще одна, Рона! — крикнул я.
Какая-то старушенция с хилссом, количество позвонков которого я не успел сосчитать, едва нас не угробила, но Ходящая вовремя получила предупреждение. Мы оказались в пузыре с толстенными стенками, спасшими от первого удара.
— Вместе, Грита! — каркнула старая ведьма.
Не знаю, что должно было случиться, но тут с другого конца деревни подоспели Шен, Лук и милорд Рандо.
Целитель сцепился с отвлекшейся от Роны каргой, а Ходящая продолжила схватку с девицей, крикнув мне:
— Найди ее, Нэсс! Слышишь?! Найди!
— Га-нор, прикрывай Рону! — крикнул я.
Из-за домов на нас выскочил отряд врагов. Набаторцев было человек восемь, к Ходящей бросились двое, остальные направились к отряду Шена.
Я уложил четырех противников, расстреляв их с безопасного расстояния, и, боясь зацепить своих, опустил лук.
Роне все-таки удалось прикончить сдиску, и теперь она вступила в схватку с противницей Шена. Старуха была не чета девчонке и пока, казалось, без особого напряжения отражала атаки сразу двух носителей «искры».
Я, помня о том, что где-то рядом должны быть Митифа и Аленари, и удивляясь, что они до сих пор не вступили в игру, побежал к другому краю хутора, туда, где в последний раз видел сестру Роны. И здесь нос к носу столкнулся с круглолицым парнем в выпущенной из порток крестьянской рубахе.
Я едва не пропустил удар ножом в солнечное сплетение. Второй клинок он держал обратным хватом и постарался достать меня на обратном движении. Я парировал его руку луком, выбив из нее оружие, ткнул кулаком в лицо, но этот «простак» ловко откатился в сторону, вскочил и вытащил из сапога еще один нож взамен утраченного.
Он оказался хорошим бойцом. Чувствовалась серьезная школа. Его не смущал мой лук, который я сейчас использовал как боевой посох. Парень вертелся угрем на коротких, крайне опасных для меня дистанциях, не давая мне возможности воспользоваться своим оружием в полную силу.
Он умудрился перерезать тетиву. К тому же я заработал глубокий порез на внешней стороне правого предплечья. Затем повезло мне, и я, словно дубиной, разбил ему «плечом» лука лицо, а вторым концом подсек ноги и дал по голове еще раз, чтобы он не дергался. Все остальное было делом нескольких мгновений.
Когда я поднял взгляд от его тела и посмотрел в сторону леса, то увидел женщину в черном платье. Она быстро шла по тропе прочь от поселка в сопровождении знакомого мне по Радужной долине зверя.
Я ничего не смог сделать — тетивы на луке не было. Пока я натягивал новую, Аленари скрылась за деревьями прежде, чем я успел вытащить из колчана стрелу.
— Забери тебя Бездна! — выругался я, бросаясь следом за Оспой.
«Ты забыл о девушке», — напомнила мне Лаэн.
«Разве Проклятая не важнее?» — спросил я, на ходу затягивая порез сорванным с шеи платком.
«Аленари — не Митифа. Мы ищем Корь», — напомнила она мне.
Лаэн была права. К тому же Рона попросила меня о помощи, и я не могу от этого отмахнуться. Мне надо найти Альгу, пока ее кто-нибудь не прикончил. Палачу Зеркал придется подождать.
Я бросился по следам девчонки. За спиной грохотала магия: Рона и Шен продолжали сражаться.
Темные «искры» вспыхивали повсеместно. Альга чувствовала бесконечные обращения к Дару и слышала несмолкаемый грохот и надсадный вой. За ее спиной кипела серьезная битва, и девушке оставалось лишь гадать, что там происходит и кто с кем сцепился. Колдуны явно не поделили что-то серьезное, раз устроили драку между собой.
Ходящая была не против, если все они сдохнут точно так же, как и Кадир. Туда им и дорога. В Бездне хватит места для каждого носителя тьмы.
Девушка бежала сломя голову, не разбирая дороги, разумно полагая, что сейчас всем должно быть не до нее.
Лес, яркий, светлый, уютный, родной и дружелюбный, казалось, приветствовал ее. Альга несколько раз меняла направление и не останавливалась до тех пор, пока вокруг не наступила тишина. Солнце било сквозь изумрудную завесу, освещая заросшую молодым папоротником тропку, ведущую в неглубокую ложбину.
