— Вранье! — разъяренно закричал из ложи Магистр Рук, под недовольный гул своих коллег. Но перекричать имеющего луженую глотку жреца оказалось не так-то просто.
— Ребяческие заигрывания Магистрата с таким опасным элементом каким всегда был Ниаз, никогда не находили одобрения у нашего господина… так же как и у прежнего Хранителя Оси! Он-то в отличие от остального Магистрата хорошо знал историю! Помнил каких стараний стоило народу Оси одолеть в прошлом Владыку Мертвых! Как тяжко было привести его к миру! Ваше — да-да! — ваше пренебрежение привело к тому, что страшный враг вновь стоит у порога нашего мира! И это достаточное основание призвать вас к порядку!
— Нелепые домыслы мракобеса! — эмоционально воскликнул Магистр Права. — Место Хранителя пробудет пустым до тех пор пока не будет доказана гибель его официальных преемников! Только молодой Ренард Достиар или же Альма Валеа, имеют право занять соответствующее положение! Твои слова, это даже не аргумент ты…
— Мои слова, это слова моего Повелителя! Сейчас нам некогда дожидаться вестей о судьбе означенных вами молодых людей! Пока вы, с вашими методами, с вашей ленью и вечной занятостью сумеете узнать об участи наследников, от Оси останутся одни только головешки! Мой хозяин не может этого позволить. А значит я буду руководить заседаниями Магистрата, до тех пор пока Достиар или Валеа не найдутся, либо пока нам не будут представлены доказательства их смерти.
— Горный Хозяин хочет узурпировать власть?! — истерически взвизгнул Магистр Рук. — Отдать её в лапы своего пса?! А Вы что на них смотрите? — вдруг вызверился он на Айвери. — Вышвырните отсюда этих бродяг! Немедленно! И можете не переживать о деньгах, вам заплатят в два раза больше обещанного.
Сказал он тоном человека привыкшего решать все вопросы звоном презренного металла. Айвери однако не двинулась с места.
— Лестное предложение. И все же мне оно не подходит, — пожала плечами Мессия. — Моя гражданская позиция не позволяет вмешиваться в политические процессы. Так что если вам угодно, можете попробовать вышвырнуть своих оппонентов сами. Я же здесь только чтобы получить свои деньги. Больше ничего.
— Какая восхитительная прозорливость, Госпожа, — послал Ей воздушный поцелуй Бефар. — Знаю Ваше неприятие наших скромных будней, но все же не соблаговолите ль Вы принять предложение нашего Владыки…
— Мне это не интересно.
— Жаль, — искренне огорчился жрец. — Впрочем, в данной ситуации мне будет довольно и того, что Вы не вмешиваетесь.
— Это измена! — злобно вскричал Магистр Рук, не делая впрочем попыток спуститься со своего места. — Гвардейцы вышвырнут вас…
— Владыка исходит из собственного понимания блага! — с достоинством перекрывая выкрики старика ответил Бефар. — Если же вы, господа не склонны к цивилизованному продолжению диалога, я позволю себе пригласить в зал Черных Сердец. Думаю они сумеют найти те необходимые стимулы, которые позволят вам смириться с данностью!
На этих словах двери в зал вновь открылись, давая пройти уже знакомым фигурам в грозных доспехах.
— Звать охрану бесполезно, — с глубокомысленной задумчивостью пояснил верховный жрец. — Гвардейцы, стоявшие в карауле в отличие от вас уже вняли нашим доводам. И не станут нас тревожить.
— Что это значит?!
— Только то, — пояснил Бефар, — что первым своим решением на посту Хранителя я обращу внимание Магистрата на необходимую реформу гвардии. Которой будет предшествовать ряд кадровых назначений. Не умеете вы отличать достойных людей, верой и правдой служивших вам все эти годы. Но я это исправлю.
'Что есть то есть', - мысленно согласился со словами жреца Треф.
Сидевшие в ложах люди оцепенели от ужаса, при виде той недвусмысленной решимости с которой Черные Сердца взяли наизготовку длинные старомодные копья. Похожие на широкие листья наконечники чуть покачивались на весу. Больше того — спокойно стоявшие жрецы, все за исключением двоих извлекли из-под просторных одеяний короткие резные жезлы с магическими кристаллами в навершиях. Подобные, предназначенные для исторжения огня, Треф не раз видел у смотрителей Преисподней.
— Треф! — неожиданно воскликнул Магистр Рук. — Треф!
Позвоночник только лишь развел руками. Неужели от него ждут какого-то вмешательства в подобной ситуации?
— Обожаю процедуры легитимации власти, — хмыкнула, наблюдающая за исказившимися от страха лицами магистров Мессия. — Нигде так ярко не проявляет себя человеческая природа. Ну что ж, думаю нам пора.
— Деньги будут переведены сегодня же. Ваш счет нам предоставят господа магистры, — с почтением добавил Бефар. Он с превосходством разглядывал съежившегося на скамье Магистра Рук. Но когда Айвери, а с нею и Треф (не оставаться же ему было!) направились к выходу позади вдруг прозвучало: — Однако прежде чем покинуть нас, не могли бы Вы ответить на один несущественный вопрос. Тот демон был убит до… или после завершения Ритуала?
* * *
Красный камень на потолке сочился горячей влагой. Иногда через кладку прорывались тонкие струйки пара. Раскаленные капли падали на железное ложе и тут же с шипением испарялись. Некоторые из них попадали на растянутое вдоль ложа тело и тогда узник вздрагивал. Это могло вызвать улыбку. Ведь при виде его тела первой возникающей мыслью становилось 'неужели это еще может хоть что-то почувствовать?'
Нагое тело, прикрытое лишь узкой набедренной повязкой имело поразительное сходство с попавшей в мясницкую оленьей тушей. Выбитые из суставов руки были вытянуты над головой и скреплены толстыми железными кандалами. Кожа от локтей до запястий висела изящно порезанными лоскутами. На костях красовались гладкие кольца золотых обручей, не иначе как магией продетые на руки. Сломанные под давлением мощных винтов ноги, остались плотно зажаты в перепачканных кровью колодках. Кровь, кровь покрывала почти все его тело, щедро стекая по кровотокам в отверстия пола. Грудная клетка была покрыта хитроумной вязью ожогов. Чувствовалось, что палач подошел к вопросу с фантазией. Он был настоящим мастером, выжигая на плоти символы и знаки тайного языка.
Человек был жив. В некотором смысле он был живее всех живых. Потому что разум его, прикованный к растерзанному телу, приобрел необычайную остроту. Магия мучителя сделала свое дело и несчастный чувствовал каждую клеточку своего тела. Каждую, пораженную болью клетку, которая превращала мгновения в заново и заново переживаемые смерти. Однако магия бережно хранила разум, не давая тому забыться в спасительном безумии.
