Для медноволосого мага это означало одно: пора было изменить тактику. Теперь он скорее оборонялся, нежели атаковал. Почуяв подвох, Северин поспешил огородиться мощным заклинанием щита, о который ломались даже стрелы. В то же время он почувствовал, как его почти подобравшийся к ребру Вертопраха меч отяжелел, словно острие угодило в болотную жижу. Ему пришлось выпустить рукоять, чтобы успеть увернуться — лезвие Лагема рассекло воздух над вовремя пригнувшимся магом. Через мгновение Белозор выпрямился и вновь вцепился в рукоять своего меча, пытаясь возвратить оружие. Рисковый шаг удался, хоть и с трудом.
Отскочив в сторону, наперсник не преминул воспользоваться висящим на его поясе кинжалом. Подчинившись своей интуиции, Северин увернулся. Правда, не совсем удачно. Благополучно миновавшая магический щит острая сталь задела его ногу. Посмотрев на вспоротую материю своей штанины, маг выругался. Похоже, что кинжал являлся одним из найденных в подземелье артефактов, с вкованной в лезвие очень древней руной, для которой чары щита не являлись преградой. Впрочем, рана была пустяковой.
Раззадорившийся Лагем продолжил чреду атак и послал в сторону противника силовую волну, которая отбросила последнего к каменной стене. В этом случае, чары щита сработали как надо, потому что у мага не появилось ни одной новой царапины, ни одного нового синяка. В ответ он послал дюжину боевых сфер, но амулет действительно обладал мощной силой, причем такой, которая до некоторых пор виделась Вертопраху лишь в мечтах. Благодаря амулету многие заклинания, использованные против его обладателя, были неэффективны. А вот какие именно заклинания могли бы подействовать на Лагема, Северину еще предстояло выяснить. И чем скорее, тем лучше.
Наперсник увернулся от боевых сфер и кинулся в сторону каменного проема, где буквально нос к носу столкнулся с испуганной Ястребинкой, за которой, отставая шагов на пятьдесят, гнались наемные бандиты.
Как того и следовало ожидать, ее побег не привел ни к чему хорошему, потому что многочисленные каменные ступени привели юную чародейку в лапы Сига и бандитов, которые отправились следом за Лагемом. Еще ничего не подозревающий Сиг просто хотел выяснить причину длительного отсутствия медноволосого мага. Заслышав звук шагов, они поначалу подумали, что это возвращается Вертопрах. Каково же было их удивление, когда они увидели худого "пацаненка", который, при виде незнакомцев, с резвостью зайца взметнулся обратно вверх по ступеням. За Ястребинкой тот час же была организована погоня. Впрочем, на выходе ее тоже ждал сюрприз в лице Лагема.
— Сегодня мне несказанно везет! — Наперсник Караггана занес над ней меч. В запале он не заметил того, что его реагирующий на любое проявление светлой магии амулет начал беспокойно подергиваться.
Осуществить расправу над смиренно зажмурившейся Яськой не удалось — Вертопрах был отброшен увесистым пинком зашедшего с боку Белозора, который на тот момент не смог придумать ничего лучше. За этим последовала серия атак, состоящая только из вертикальных и засечных ударов.
Стряхнувшая с себя оцепенение дочка знахаря решила посодействовать учителю и с помощью магии перегородила огромным валуном путь своим преследователям.
В душе Лагема зарождалось смутное подозрение о том, кем на самом деле является сопровождающая мага компания юнцов, но времени на дальнейшие размышления совсем не оставалось. Крест-накрест сложенными ладонями он накрыл амулет и в сторону Северина устремился рой стальных шипов, который порвал в клочья магический щит. И все же добрая половина шипов, не долетев до цели каких-то полшага, со звоном осыпалась на камни. Наперсник ошарашено отпрянул, потому что вокруг бывшего пленника возник новый щит. Это была белая магия! Теперь Вертопраху стала ясна причина возвращения давнего неприятеля Караггана в мир людей. Но в данный момент важным было вовсе не то, что он понял, а то, как ему действовать, когда у Белозора появился такой союзник?
— Ты сумел найти обладателя светлой силы среди миллионов людей?.. Не боишься, что недоносок, которого ты обучаешь, пойдет по твоим стопам? Прибьет тебя где-нибудь и скажет, что так и было.
— Да ты шутник!
— Не увиливай от вопроса!
— Ты что-то спрашивал?
Лагем скрестил руки и окатил презрительным взглядом своего врага:
— Как ты мог так низко опуститься? Как ты можешь обучать тому, о чем сам не имеешь понятия?
— Все объяснения ты получишь в загробном мире, — усмехнулся маг, на всякий случай загораживая собою Ястребинку.
— Сейчас ты туда отправишься! — Наперсник снова атаковал.
И пока Северин сосредоточился на том, чтобы отбить летящие на него боевые сферы, амулет Лагема сверкнул ослепительным светом и его обладатель растворился в воздухе.
На утопающем в солнечных лучах, объятом ленью острове воцарилось прежнее спокойствие. Недавний поединок двух магов казался привидевшимся миражом, не имеющим ничего общего с полусонной реальностью Фандиана.
Напустив на себя невозмутимый вид, Белозор присел на горячий камень и принялся заживлять полученную в поединке рану: он закрыл ладонью окровавленное бедро и сосредоточился на заклинании. Со стороны, валуна, который ранее пытались отодвинуть неугомонные бандиты, все затихло, потому что те поняли, что обретший прежнюю магическую силу Северин, наверняка пожелает с ними поквитаться. Именно по этой причине Сиг и сотоварищи поспешно ретировались. Ко всему прочему, бандиты были уверены, что отныне к имени Лагема вполне можно добавлять слово "покойный". Теперь их главной целью являлась лодка. Дело свое они выполнили, сокровища нашли, артефактов, правда, меньше, но все же таковые тоже имелись, а Караггану они скажут, что Лагем сделал все что мог и вообще, все они яростно сражались и понесли потери!.. В общем, времени для того, чтобы сочинить проникновенную речь было навалом.
— Куда он исчез? — недоуменно спросила юная чародейка, с опаской глазея на то место, где ранее стоял Вертопрах.
— Это не столь важно. Важно когда он вернется, — ответил Северин, вытирая окровавленную ладонь о найденную в походном мешке тряпицу.
После того, как Ястребинка по его просьбе отодвинула валун, он осмотрел прямоугольный проем и принялся что-то подсчитывать в уме. Затем он подошел к месту, откуда так благополучно испарился Лагем, взглянул на полосу горизонта, а затем на небо, туда, где с наступлением сумерек появляются две яркие звезды. Они всегда зажигались первыми — пульсирующие, похожие на бьющиеся в такт два небесных сердца. Вдобавок к этому они часто служили ориентиром для морских путешественников.
