Кровь кипела в жилах, вызывая жажду, боя. Сейна неловко уронила арбалет, тетива безнадёжно промокла в сточных водах. Вытерев руки об штаны, и сдержав рвотный позыв, Сейна первой забежала в тёмный коридор, за ней вбежала Кира, а Фаил был последним, запрев за собой массивные двери. За ними, во тьме, слышался глухой рык и бешеное рычание. Но эти твари были за стеной, сейчас же, они всё ближе подбирались к Пэтроту.
Кира слышно выругалась и сплюнула слюну с привкусом крови в сторону. Вновь зарядив арбалет, она шла позади всех, медленно, и пригнувшись. Фаил шёл впереди, с лезвия его меча стекала кровь, еле слышно капая в плохо освещенном коридоре. За ним шла Сейна, прильнув всем тело к тёмной и холодной стене.
Чем дальше они шли, тем светлее и шумнее становилось. Вскоре они вышли к небольшому залу, в котором расположились бандиты, гревшиеся у импровизированного костра. Кира замедлили шаг, руки её стали твёрдыми, а нутро тела загоготало от жажды драки. Фаил вышел вперед, и в мгновение оказался около бандита, который только и успел спросить
— Пароль? — как голова его полетела с плеч, а Фаил зычно прорычал
— Тысяча двести тридцать четыре! — ему это показалось смешным. Спуск. Выстрел. Ещё один арбалетный болт унёс жизнь нерасторопного бандита. Меч Фаила сверкал в свете факела и костра, снося головы и конечности. Даже Сейна успела рубануть одного бандита, вспоров ему брюхо.
Эти залы были запутанными лабиринтами, из переплетений очищенных и осушённых канализационных сточных коридоров. Каждый угол был заполнен ящиками с разными алхимическими ингредиентами, от экстрактов их горьких трав, до кальция и горючих масел. Даже бочки с маслом, коих насчитывалось больше тысячи.
— Он собирается подорвать город — прорычала Кира, вся красная от злости и наплывшего гнева, что шумом расходился по её голове.
— Значит время на исходе! — рявкнула Сейна, уходя вперед. Они шли по коридорам, из тёмного и гладкого камня, освещенным настенными факелами. Людей Пэтрот было не видать, что уже говорило о том, что всё это выглядит странным. Либо контрабандист стягивает все силы для отступления, потому что битва з гавань проиграна, либо Рендон совсем выжил из ума и решился забрать на тот свет весь город и его жителей.
Теперь же, слыша взрывы вдалеке, они бежали со всех ног, сопротивления они не встречали. Ни в комнатах, где могли спать бандиты, не в мастерских, где ковались доспехи и оружие, ни в лабораториях, где обычно готовились наркотические вещества. Всё это начало настораживать их. Спустя час беготни, они подошли к небольшому залу, дверь в который была открыта совсем чуть-чуть. Из зала доносился крик, похожий на рык разъярённого зверя. Знамя белого ворона, что висело на стенах коридора, было неподвижно. Взглянув на стяг, Сейна вздрогнула, вспоминая, как когда-то сама была контрабандисткой.
— Я же сказал, стягивать все силы к гавани и отступать по реке! — истерично прорычал Пэтрот на одного из своих подчинённых. Бандит виновато промямлил
— Господин, император нас разбил, наше люди держаться из последних сил, скоро они пойдут на нас — контрабандист и работорговец Пэтрот, сейчас бился в гневе и истерике, двумя кулаками избивая стол. Затем, глухо прорычав и кидаясь в Лайана всеми тёмными проклятиями, он прошипел
— Не будет больше императора и Кинхарта. Жгите бочки, подорвать город. — бандиты застыли в нерешительности, и Пэтрот вновь заорал
— ВЫПОЛНЯТЬ! — испуганные разбойники, взяв со стен факелы, помчались в тёмные коридоры. Один из них отказался это делать, Рендон медленно подошёл к нему и всадил нож под лопатку
— Всё. Приходиться. Делать. Самому. — прошипел он
В это момент под стол, у которого стоял Пэтрот, закатился серебристый шарик. Взрыв был ослепителен и оглушителен. Кира, Сейна и Фаила Акар соколами залетели в зал, убив трёх нерасторопных солдат Пэтрота, которые были ошеломлены взрывом «Серебреца» Один только контрабандист, ослеплены и обожжённый взрывом бомбы валялся на полу, пытаясь прийти в себя.
Чего здесь только не было! Оружия и доспехов было столько, что можно было снарядить половину легиона, писем, планов, чертежей и схем было не сосчитать. Количество золота, что расположилось в здешних ящиках, хватило бы, чтобы выплатить все долги империи, если таковые предвидеться. Артефакты, картины и драгоценности, который он собирался перевозить, в случае неудачи. Все здесь было обставлено, Словно под копирку императорского дворца. Словно под жалкую копирку, так как всё это напоминало склад, даже кресло Пэтрота было древним и казалось, он купил его в антикварианом магазине.
Охая и ахая, Пэтрот протёр глаза и поднялся на ноги. Всех троих он узнал и всех троих всем сердцем ненавидел.
— Должен признать, ваша облава получилась удачной — (все трое стояли в паре шагов, обступив контрабандиста со всех сторон) он опёрся рукам на стол
— Фаил Акар, избранник Мираны, следовало тебя убить, как только ты приехал в город, а вот с тобою, Кира, я бы поразвлёкся, первая красавица Кинхарта в моей постели — он безумно облизал потрескавшиеся губы
— Пришёл твой час, сукин сын — прорычала Сейна
— Сейна? Сейни, лисичка ты моя. Я же говорил тебе, что зверь загонный в угол, будет биться до последней капли крови, лишь бы выжить? Лишь бы продлить своё существование. Раньше ты внимала моим урокам, ты была такой покорной ученицей. Жаль, что ты так и осталась глупой девчонкой! — с этими словами он сунул руки в карманы и метнул в лицо Сейне странный и измельчённый порошок, на секунду ослепив её. Кира не успела выстрелить в него, так как контрабандист оказался проворен, быстр и ловок.
Сейна, словно разъярённая фурия помчалась за ним, не разбирая дороги. Они свернули в левый тоннель, а вот Фаил побежал прямо, за бандитами, что собирались подорвать город. Кира металась из стороны в сторону, но в конечном итоге, побежала за Фаилом, ибо, если Кинхарт будет взорван, всё будет потеряно.
***
Лайан бился как волк, оправдывая нахождения зверя на его доспехах, мече и стяге. Юный император трубил в рог и его люди шли в бой. Люди предателя Пэтрота отступали, молили о пощады, но государь отдал приказ истребить врага, даже если легионеры знали их, даже если это были восставшие жители Кинхарта, он отдал приказ убить каждого, так как они убили пять стоне их братьев и сестер по оружию. Легионеры с радостью исполняли этот приказ. И вот вновь звучит боевой рог легиона, и не один рог. Сотни рожков звучат, когда последний предатель и мятежник падает, поваленный мечом верных легионеров.
— Победа! –
— Ура! Ура! Ура! –
— С нами боги! -
— Слава Лайану Первому! –
— Слава Императору! — солдаты кричат, кричат от радости и усталости, кричат, испачканные в крови, грязи, поте и человеческих останках, но они победно вопят, вознося оружие к небу, скандируя имя своего императора. Он слышит, как его имя разноситься эхом по улицам разрушенной столицы, только проклятый зуд всего тела не давал ему покоя, но от этого он отмахнулся. Сейчас он был уставший, почти, что при смерти. Веки налились свинцом, а ноги превратились в две хрупкие соломинки.
Даже Алкион Альгольф отличился в этом бою, заблаговременно устраняя тех, кто швырял бомбы из картечи в войска Лайана, отправляя в них огненные шары и молнии, взрывая ряды бандитов, обращая их в бегство. Сейчас же маг занимался тем, что всячески помогал раненным. Для себя юноша зарубил на носу. Что в жизни не станет смеяться над этим стариком, даже за глаза.
Это была его первая победа. Первая, но не последняя. Чувство того, что это только начало, не покидал юношу. «Гордись мною, отец» думал он, проходя сквозь ряды своих солдат, что кланялась и расступались перед ним. «Я отомстил за тебя. Сколько людей погибло за столь короткий срок и сколько погибнет, если не сжечь все эти трупы, чтобы чума не распространилась на всех земли провинции и империи? Мне предстоит ещё много работы, всем нам предстоит ещё много работы, и придёт час, когда отложим мечи и будем пировать, но он так далёк»
