Перевод «Шанхайцзин», над которым он работал для профессора Чакраварти, по-прежнему лежал на его столе, наполовину законченный на середине предложения. Должно быть, недавно здесь побывал скаут, потому что на столе не было ни пылинки. Устроившись на мягком матрасе и вдыхая знакомый, успокаивающий запах старых книг и плесени, Робин почувствовал, что стоит только лечь и закрыть глаза, как утром он сможет встать и отправиться на занятия как ни в чем не бывало.
Он проснулся от того, что над ним возвышался Рами. «Боже правый! Он резко вскочил на ноги, тяжело дыша. «Не делай этого».
«Тебе действительно стоит начать запирать дверь». Рами протянул ему чашку. «Теперь, когда мы... ну, ты знаешь. Чай?
Спасибо. Он взял чашку в обе руки и отпил глоток. Это была их любимая смесь Ассама, темная, пьянящая и крепкая. В этот блаженный момент, когда солнечный свет струился в окно, а за окном тихо щебетали птицы, все, что произошло в Кантоне, показалось страшным сном, а затем холодная, извилистая память нахлынула на него. Он вздохнул. «Что происходит?»
«Девочки здесь,» сказал Рами. Пора вставать.
Здесь?
В моей комнате. Пойдем.
Робин умылся и оделся. В другом конце зала Виктория и Летти сидели на диване Рами, пока Рами разносил чай, мешочек с булочками и маленький горшочек со сливками. Я полагал, что никто не хочет идти в зал, так что это завтрак».
«Это очень вкусно», — сказала Виктория, выглядя удивленной. «Где...
В хранилищах, перед самым их открытием. У них всегда есть вчерашние булочки за меньшую цену». У Рами не было ножа, поэтому он поскреб свою булочку прямо о крем. «Вкусно, да?»
Робин села напротив девушек. «Как вы двое спали?
«Все хорошо, если подумать», — сказала Летти. Странное ощущение, что мы вернулись.
«Здесь слишком уютно», — согласилась Виктуар. «Кажется, что мир должен быть другим, но это... не так».
Робин тоже так себя чувствовал. Казалось неправильным возвращаться к своим удобствам, сидеть на диване Рами и пить их любимый чай с булочками из их любимого кафе. Их положение не соответствовало ставкам. Ставки, скорее, требовали, чтобы мир был в огне.
«Итак, слушайте.» Рами сел рядом с Робином. Мы не можем просто ждать. Каждая уходящая секунда — это секунда, когда мы не в тюрьме, и поэтому мы должны использовать их. Мы должны найти Гермес. Птичка, как ты можешь связаться с Гриффином?
«Я не могу,» сказала Робин. Гриффин был очень категоричен на этот счет. Он знал, как найти меня, но у меня не было никаких способов связаться с ним. Так всегда было».
Энтони был таким же, — сказала Виктория. Хотя — он показал нам несколько точек, где мы оставляли вещи для него. Предположим, мы пошли бы и оставили там сообщения...
«Как часто он их проверяет?» спросила Летти. Проверяет ли он вообще, если ничего не ждет?
«Я не знаю,» сказала расстроенная Виктория. «Но это наш единственный выход».
Я думаю, они будут присматривать за нами», — сказал Робин. После того, что случилось в ту ночь, когда нас поймали — я имею в виду, осталось слишком много неувязок, и теперь, когда мы все вернулись, я полагаю, они захотят с нами связаться».
По выражению их лиц он понял, что это не слишком обнадеживает. Гермес был привередлив, непредсказуем. Гермес может постучаться в ближайший час, или они могут замолчать на шесть месяцев.
Сколько времени у нас есть, в любом случае? спросил Рами после паузы. Я имею в виду, как скоро они поймут, что старый добрый Ричард не вернется?
Никто из них не мог знать наверняка. Семестр должен был начаться только через неделю, и тогда было бы очень подозрительно, что профессор Лавелл не вернулся к преподаванию. Но предположим, что другие профессора ожидали их возвращения раньше?
Кто с ним регулярно общается?» — спросила Летти. «Конечно, нам придется рассказать какую-то историю преподавателям...»
А... миссис Пайпер, — сказал Робин. Его экономка в Иерихоне — она будет интересоваться, где он, я должен позвонить и ей».
«Вот идея,» сказала Виктория. Мы можем пойти в его офис и просмотреть его корреспонденцию, посмотреть, нет ли там встреч, которые он должен был назначить — или даже подделать несколько ответов, если это поможет нам выиграть немного времени».
«Для ясности, — сказала Летти, — вы думаете, что мы должны проникнуть в офис человека, чье убийство мы скрыли, и рыться в его вещах, надеясь, что нас никто не поймает?»
«Самое время сделать это сейчас», — заметила Виктория. «Пока никто не знает, что мы это сделали».
«Откуда ты знаешь, что они еще не знают? голос Летти повысился. «Откуда ты знаешь, что нас не заколют в кандалы, как только мы войдем в башню?»
«Святой Боже», — пробормотал Робин. Внезапно показалось абсурдным, что они ведут этот разговор, что они вообще находятся в Оксфорде. «Зачем мы вернулись?»
Мы должны поехать в Калькутту», — резко заявил Рами. Давай, давай сбежим в Ливерпуль, мы можем заказать билет оттуда...
Летти сморщила нос. «Почему Калькутта?
Там безопасно, у меня есть родители, которые могут нас защитить, есть место на чердаке...
Я не собираюсь провести остаток жизни, прячась на чердаке твоих родителей!
«Это будет только временно...»
«Все успокойтесь.» Так редко Виктория повышала голос, что они сразу затихли. Это как — как задание, вы понимаете? Нам нужен только план. Нам нужно только разложить все на составные части, закончить их, и все будет в порядке». Она подняла два пальца. «Итак, похоже, нам нужно сделать две вещи. Задача первая: связаться с Обществом Гермес. Задача вторая: накопить как можно больше информации, чтобы, когда мы доберемся до Гермеса, они смогли что-нибудь с ней сделать».
«Ты забыла о третьей задаче», — сказала Летти. «Не попасться».
«Ну, это само собой разумеется».
Насколько мы уязвимы?» — спросил Рами. Если подумать, то здесь мы даже в большей безопасности, чем на корабле. Тела не могут говорить, и он не собирается нигде отмываться. Мне кажется, что если мы все будем молчать, то все будет хорошо, не так ли?
‘Но они начнут задавать вопросы», — сказала Летти. То есть, очевидно, в какой-то момент кто-то заметит, что профессор Ловелл не отвечает на письма».
Так что мы продолжаем говорить им одно и то же, — сказала Виктория. Он заперт в своем доме, он тяжело болен, поэтому он не отвечает на письма и не принимает посетителей, и он сказал нам вернуться без него. Вот и вся
