— Я ничего не понимаю в вашей религии, извини, — покачал головой эльф, — поэтому мне трудно понять тебя. Но сила пришла, и это не подлежит сомнению. Я чувствую её мощь и содрогаюсь. Она изменит мир, да, собственно, уже меняет, просто ты не видишь этого, или видишь только внешние проявления.
— Странно, но примерно то же самое я уже слышал полгода назад, — задумчиво сказал Вольфгер.
— От кого же? — приподнял брови эльф.
— От лесного гоблина, которого мы встретили в самом начале путешествия при странных обстоятельствах.
— Гоблин… вот как… — пробормотал эльф, — а я-то думал, что они давно покинули круг вашего мира.
— Они и покинули, — подтвердил Вольфгер, — этот оставался последним.
— Что ж, гоблины — древний и по-своему мудрый народец, они владеют собственной магией и имеют отменное чутьё на подобные вещи. Значит, я был прав в своих предчувствиях.
— Но что же делать нам, людям? — воскликнул Вольфгер, — посоветуй, ты, мудрый и бессмертный!
— Мудрый не даёт советов, — покачал головой Алаэтор, — это тоже может нарушить течение реки времени, так что пусть всё идёт своим чередом. Впрочем, я, пожалуй, нарушу правило и один совет всё-таки дам. Забирай своих друзей и поезжай домой, возвращайтесь в свой Альтенберг. Живите спокойно, а там — будь что будет. Осенью отвезёшь мою дочь в лес, туда, где ты её нашёл, и круг замкнётся.
— Я не могу вернуться с полдороги, — невесело возразил Вольфгер. — Во-первых, я обещал съездить в Прагу и не могу нарушить данного слова, а, во-вторых, я должен дождаться своего друга. Возможно, ты будешь удивлён, но он — оборотень, вербэр, он неожиданно перекинулся в медведя и убежал в лес. Я не могу уйти без него.
— Я не буду удивляться, — улыбнулся эльф. — Нам, знаешь ли, стоило большого труда найти медведицу, которая выманила бы твоего друга с поляны. Он агрессивен и мог помешать нашему разговору.
— Так, значит, медведица — обман? — нахмурился Вольфгер.
— Разве я сказал, что она — обман? — удивился эльф. — Нет, медведица настоящая и самая обычная. Мы умеем находить общий язык с животными, так что скоро твой друг станет отцом семейства… медвежат. Не беспокойся, к утру он вернётся.
— А медвежата тоже будут оборотнями?
— Нет, скорее всего, это будут самые обычные медвежата, — легко поднимаясь на ноги, ответил эльф.
— Прощай, барон фон Экк, да будут твои дороги счастливы на много лет. А сейчас ложись и спи спокойно, ты в полной безопасности, заклятия эльфов будут хранить тебя до самого утра.
Алаэтор повернулся и исчез во тьме.
Вольфгер долго и задумчиво смотрел ему вслед, потом вздохнул, завернулся в плащ, улёгся на лапник и спокойно заснул.
Его разбудил запах жареной грудинки.
Вольфгер открыл глаза и увидел Карла, который, сидя на корточках, жарил на завтрак кусочки свинины, нанизанные на ивовые прутики.
— Карл! — радостно воскликнул Вольфгер, — ты вернулся! Как и предсказал эльф!
— Какой эльф? — удивился Карл, оборачиваясь к своему хозяину, — здесь не было никакого эльфа, на поляне нет чужих следов и запахов. Вам, наверное, что-то приснилось.
— Ну, не было, и хорошо, — радостно сказал Вольфгер, — а медведицы тоже не было?
— Не знаю, господин барон, я не помню ничего из того, что было со мной в медвежьей ипостаси, — ответил Карл, но по его довольному лицу Вольфгер понял, что оборотень всё отлично помнит.
Март 1525 г.
— Вот не знал, что в Богемии умеют варить такое вкусное пиво, — сказал Карл, с наслаждением прихлёбывая из громадной деревянной кружки. — По мне, так оно лучше саксонского! Может, ещё по кружечке, а, господин барон?
— Можно, — засмеялся Вольфгер, — тащи!
Путешественники сидели в придорожном кабачке. Перед ними на замызганном столе стояло большое глиняное блюдо с тушёной бараниной в густой подливе. Мясо они уже съели, и теперь, не торопясь, макали ломти свежевыпеченного хлеба в подливу и, блаженствуя, запивали каждый кусок пивом.
— Я бывал в Брабанте, — сказал Вольфгер, — там варят совсем не такое пиво, как здесь, оно тёмное, густое и крепкое, как вино. Больше двух кружек, пожалуй, и не выпьешь…
— А где это, Брабант? — с любопытством спросил Карл.
— Как я тебе объясню? Вернёмся в замок, напомни мне, покажу на карте.
— Да не умею я разбирать карту, господин барон.
— Научишься!
— А зачем мне? — спокойно спросил оборотень, — Вы-то, господин барон, в картах разбираетесь отменно, а я уж при вас…
— Ну, коли так, скажу просто: Брабант на северо-запад отсюда, там примерно, — Вольфгер махнул рукой.
Карл равнодушно взглянул в указанном направлении, кивнул и отвернулся.
— Ну вот, до Праги мы доехали, — сказал он, — а что будем делать дальше? Вы бывали в Праге?
— Нет, ни разу, я знаю, что нам нужен Жидовский квартал,[97] но понятия не имею, где это. Попробуем найти проводника из местных. Так… А это ещё кто такой?
Один из посетителей кабачка, который сидел по соседству и слышал разговор Вольфгера и Карла, встал и, стянув с головы шапочку, приблизился к их столу.
— Тысячу извинений, господа, что позволяю себе вмешиваться в ваш разговор, но мне послышалось, что вы нуждаетесь в проводнике по Праге?
— Ну, допустим, нуждаемся, — настороженно сказал Вольфгер, который терпеть не мог кабацких прилипал, одинаковых во всех странах, — и что дальше?
— Я готов стать вашим Вергилием, — ещё раз поклонившись, сказал незнакомец.
Вольфгер открыто разглядывал его. Перед ними стоял невысокий человек лет тридцати, круглолицый, с заметным животиком. Его светлые волосы уже сильно поредели, и как большинство людей, подверженных облысению, он пытался компенсировать недостаточную густоту волос их длиной: светлые и не особенно чистые пряди свисали до плеч.
— Ого! Богемские пьяницы читают «Божественную комедию?» — весело удивился барон.
— С вашего позволения, я не пьяница, а студиозус медицинского факультета Каролинума, сиречь Карлова университета Праги. Ян Бржихачек, к вашим услугам, — сказал он и похлопал себя по животу, радостно улыбаясь своей шутке[98].
— Если ты студиозус, то почему с утра в кабаке, а не на занятиях? — спросил Вольфгер.
— Да какие там занятия… — пренебрежительно махнул рукой Бржихачек, — изволите ли видеть, после того, как ректором Каролинума стал Ян Гус, преподаватели-немцы в знак протеста покинули университет, а от тех, кто остался, толку мало. Вот если бы мне удалось накопить денег и поступить в Лейпцигский или Гейдельбергский университет… Но на это надежды мало. Чтобы зарабатывать медициной, нужно иметь степень бакалавра или хотя бы магистра, вступить в гильдию и платить взносы, а чтобы стать магистром, опять-таки нужны гульдены, которых у меня нет. Вот и получается заколдованный круг. Хватает только на пиво и кнедлик с подливкой без мяса, да на оплату жилья. Вот дежурства в больнице и правда пропускать нельзя, но моя очередь только завтра в ночь, так что пока я ничем не занят и могу попытать счастья заработать хоть что-нибудь, поступив во временное услужение к благородному господину.
