казался пыткой. Я не могла отделаться от ощущения, что среди пятерых участников беседы (отец, мать, Креста, Джензбург и я) только Карл — истинный дворянин. Бред! Но какой навязчивый.
Потом была верховая езда для жениха и невесты, как я ни упрашивала мать перенести ее на потом, помня последствия "невинной" прогулки по саду. Отказ, как же иначе. А вдруг великий Джензбург разорвет помолвку.
— Ты будешь делать все, что он скажет, предугадывать невысказанные желания. Запомнила?
В итоге я ожидала самого худшего, а Карл(!) извинялся!
Мы вновь перешли на "ты". Обсудили, как нам повезло, что судьба связала "красотку" Элен Мирра и "загадочного" Карла Джензбурга.
Я тихо кивала в ответ, пораженная его словами.
Поцелуи, смех, улыбки краешком губ — меня переполнял восторг…
Карл уехал к вечеру:
— Я не прощаюсь, — в духе старых пьес сказал он.
— До встречи, до скорой встречи, дорогой, — я смотрела ему вслед и спрашивала себя: каков Карл на самом деле, когда он предстал передо мной в маске, а когда открыл свое настоящие "я"?
А может, оба лика лживы?
Наступила ночь, но не принесла успокоения. Как раз наоборот. Восторг от прогулки с женихом начал проходить. Я возрождала в памяти каждую подробность: разговор, природу вокруг нас, одежду, жесты, но не могла понять свои чувства, которые еще недавно бушевали во мне. Они казались наваждением.
А ведь я едва не призналась ему в любви…
Я теряла последние нити, связывающие меня с реальностью.
Только одно оставалось бесспорным: Карл Джензбург — необычная личность. Но хочу ли я его понять, провести всю жизнь рядом? Что-то сомнительно. Но, почему тогда в его присутствии я думаю иначе, почему я чувствую себя счастливой, как никогда раньше?
Вопросы… В конце концов, они мне безумно надоели. Ведь, из-за отсутствия слушателей, их приходилось задавать себе самой. И я напросилась вместе с девчонками к гадалке. Тот обряд, который я пыталась провести несколько дней назад, ничего не дал (да я на это и не рассчитывала), не спрашивайте, зачем я его проводила: сама не знаю. А предсказательница, возможно, сможет ответить на мои вопросы… возможно… как же я на это надеюсь…
— Катрин, можно тебя на минутку? — я подошла к девушке, которая в ответ на мой вопрос, высоко подняла брови, но не отказалась от разговора тет-а-тет.
Джефри и Михель, с которыми до этого болтала Катрин, были слегка обескуражены, но я только улыбнулась, добавив:
— Девичьи секреты, — и прижала палец к губам, в знак, что это великая тайна.
Катрин тоже быстро надела маску таинственности на лицо, не забыв добавить:
— Я скоро вернусь, не скучайте без меня.
Решив не искушать судьбы, я промолчала, хотя безумно хотелось позлить Катрин, сообщив приглушенным до шепота голосом:
— Я тоже.
Впрочем, мои усилия пропали даром. Катрин даже не стала играть в приветливость, начав разговор с шипения. Толи она все еще злилась на мою победу на балу (в прошлом году, кстати, я тоже стала королевой), толи ей досталось от Олина. Я ведь под большим секретом сообщила ему, что Катрин собирается сбежать вместе с Джианом и тайно выйти за него замуж. Брата Катрин легко обмануть…
— Ну, и в чем дело? — резко оборвала мои мысли Катрин.
— Помнится, ты говорила, что вы собираетесь к гадалке.
— Ты…, - девушка резко замолчала, раздумывая о чем-то — мы все еще собираемся к ней.
— Когда именно? Ты предлагала мне пойти с вами. Я, в общем-то, не против, — разыграла я легкое безразличие, хотя на самом деле сгорала от любопытства и желания попасть к ней.
— Думаешь, предложение еще в силе? После того, что ты сказала Олину?
Интересно, она знает точно, что это я "проговорилась", или только делает вид? Да, ладно, какая разница…
— Ты обиделась на мою маленькую шутку? Она же совершенно безобидна, — Катрин едва ли не заскрипела зубами. Да, хорошо ей досталось — я даже не думала, что Олин воспримет это всерьез, — я быстро скрыла маску беззаботности и немного посерьезнела — но настоящие тайны я никогда не выдаю.
— Допустим, — Катрин слегка прищурилась и сменила аргументы — но ты ведь говорила, что знаешь, кто твой суженый. Вы уже даже обручились.
— Катрин, не уподобляйся Клоди. Неужели меня может волновать только брак? Не ты ли на прошлой неделе перечисляла Тирину другие варианты?
— А ты подслушивала за дверью? — в голосе у Катрин мелькнуло любопытство, как будто она и в самом деле хотела услышать мой ответ, но в душе, я была в этом уверена, "подруга" мечтала меня убить.
— Нет, что ты. Просто мы много общаемся с братом. У нас нет секретов друг от друга.
— О нашем визите к Ундине ты тоже сообщишь?
— Возможно, ты ведь так и не сказала, когда вы к ней собираетесь, но я думаю, что это его заинтересует.
Катрин молчала, затем бросила на меня взгляд из-под прищуренных ресниц:
— Сегодня. В половину первого ночи. Если ты опоздаешь, мы не будем тебя ждать, — девушка махнула мне рукой и подошла к кавалерам, которые в разрез ее словам, начинали скучать.
Снова подойти к ним? — я медленно облизала губы, раздумывая.
— Не стоит этого делать, почему бы тебе не вернуться в замок, да и ночью…, - внутренний голос начал затихать, но я все равно сделала несколько шагов к дому, а потом резко остановилась: это не был внутренний голос. Что же это было?..
До конца дня почти нечего необычного не произошло, (и если бы не это "почти" я бы не пошла к Ундине: побег из замка может дорого стоить) но лицо Джензбурга, как будто, преследовало меня. Я видела его везде, и к вечеру, меня уже, то и дело, начинала бить дрожь, в преддверии нового видения.
Нужно было идти.
Гадалка могла если и не решить полностью мою проблему, то хотя бы сказать что-то, что натолкнуло бы на мысль. Все предыдущие клиенты уверяли, что она мастер. Один из плюсов — полная анонимность. Ундина приглашала людей по очереди. Никакие восклицания: "Мы лучшие подруги, у нас нет секретов друг от друга" ничего не меняли. А это означало, что мои тайны, так и останутся тайнами…
Нас было четверо в тот вечер, если первый час ночи можно назвать вечером: я, Катрин Стефаль, Лиса Асперенса и Клавдия Шлиан. Столь позднее время объяснялось просто: нужно было подождать, пока все заснут. Родители всегда с предубеждением относились к разного рода гадалкам и предсказательницам. К тому же пребывали в уверенности, что у их детей не может быть от них тайн, а потому последние обязаны рассказать все, что им нагадали.
Крики: "нельзя. Не сбудется", не станут помехой на пути узнавания желаемого.
Что же заставило нас солгать и, пусть не на долго, но сбежать из дома. Катрин так и не удовлетворила мое любопытство, ответив:
