— То, что Аэ — будущая жрица, и у нас важное дело, плевать? — спрашивает Неккара. Порой пуладжийка доводит до белого каления и уравновешенную целительницу. Но горянку не так-то просто смутить. Язык у нее подвешен лучше всех, особенно когда злится — или когда злятся на нее.
— Во-первых, у Аэ грехи и перед богиней. И не маленькие: она скрыла проступки и обманом втерлась в доверие к Амелии. Во-вторых, она никакая не жрица, а послушница. И никогда жрицей не станет, потому что когда обо всем этом узнает Амелия…
— Откуда? — спрашивает Тетрик.
— Ну, если Неккара не напишет об этом в отчете, то, как бывшая ученица, скажу Верховной я, — обещает Сати. — Вам что, не понятно, что обманщица, солгавшая служителям богини, наконец, получила по заслугам?
Воцаряется тяжкое молчание. От злости Тетрик, кажется, лишился дара речи, но и остальные не знают, что сказать. Доводы Сати неоспоримы, но вот так бросать в беде человека, ставшего близким другом? И Неккаре, и Тетрику это кажется мерзким предательством — совсем как то, которое совершил Элрик, пригласив в город Хитту и ее незабвенного дядюшку. Но, с другой стороны, если освобождать Аэллу силой, они могут потерять время, даже если никто из отряда не пострадает. А главное, ссора со ствангарцами, нарушение законов может сделать путешествие на север вообще невозможным.
— Тетрик, мы не можем рисковать, — наконец произносит целительница. — Было бы возможно освободить ее, не нарушая законов — иное дело. А так…
— Мы- не подданные Империи, — не сдается он. — И, арестовав послушницу Храма, они нарушили наш закон. И неужели нельзя освободить ее законно?
— Можно, — нарушает молчание Крейтон. — Если удастся доказать, что муженек — преступник, если преступление тянет на смертнукю казнь, и если его убить при задержании. Нам ничего не будет, а то и наградят. Если бы Беренгард — так его зовут, Тетрик? — был в чем-то таком замешан… Кстати, чем он занимается?
— Раньше был мельником в деревне Аэ, в Васте, — отвечает Тетрик. — Теперь, наверное, сильно разбогател.
— Да уж, — вздыхает Неккара. — Если понять, как именно, наверняка что-нибудь всплывет.
— Это мысль, Нек, — оживляется Крейтон. — Как я сам не додумался? Воитель Аргелеба, называется… Можно проследить за муженьком при помощи чар, времени прошло мало. Отличная идея: мне тоже не хочется оставлять девочку этому уроду.
— Мы что, начнем за ним шпионить вместо выполнения задания? — отстраненно интересуется Сати. Голос ровный и спокойный, даже с ленцой, но весь ее вид выражает возмущение.
— У тебя есть возражения? — холодно осведомляется Неккара. Целительницу начинает нешуточно бесить стремление пуладжийки оставить подругу в лапах бывшего мельника. Ревнует, что ли? Но к кому? — Что-то ты подозрительно рьяно пытаешься оставить все, как есть. С чего такая прыть?
Сати, наконец, понимает, что ее упорство могут истолковать как измену.
— Хорошо, — сквозь зубы цедит она. — Хотите — пожалуйста. Я вытаскивать безродную девку, обманувшую Храм, не буду.
— И не надо, княжна ты наша, — не удерживается от сарказма Тетрик. — Можешь вообще не ездить на Север — там ведь полным-полно безродных девок, да и парней тоже, которых придется защищать. Еще замараешься…
— Тетрик! — Неккара говорит негромко, но так, что он осекся на полуслове. — Замолчи! Она тоже часть Храма, оскорбить ее — оскорбить богиню. Лучше займись делом, своди Крейтона на место ареста. Крей, ты займись заклинанием — мы должны знать, во-первых, куда девали Аэ, а во-вторых, чем занимается этот муженек, и кто навел его на Аэллу. Тут не обойтись без сильных покровителей. Мы должны знать, что происходит, если не хотим остаток жизни провести на ствангарской каторге.
— Вот это дельный разговор. Тетрик! Пошли, покажешь!
Днем Площадь Роз совсем не такая манящая, как ночью. Лишь немногие из ночных забегаловок открыты, и там почти пусто. Пустынны и танцевальные площадки, ветер гонит по ним пыльную поземку. Полдень, для южан-семиградцев жара вполне терпимая, но местные жители стараются на улице не появляться.
— Здесь все и случилось. Мы танцевали… вот тут…
— Говорила же Нек — надо держаться вместе. Нет, вы решили повеселиться отдельно. Доплясались? Смотри, не осталось ли чего из ее вещей.
Тетрик елозит в пыли. Он уже решил, что все напрасно, и подметальщики, в чьи обязанности входит поддержание города в относительной чистоте, отнеслись к работе добросовестно, но тут рука натыкается на тонкую металлическую проволоку, вдавленную в слой пыли. Миг — и в руке лежит помятый тонкий золотой браслет, еще вчера украшавший руку танцовщицы. Возможно, Аэ сама и втоптала его в пыль, чтобы не подобрал случайный прохожий.
— Да, это ее браслет, — кивает Крейтон. — Отойди в сторону и не мешай. Попробую проследить путь нашей плясуньи и ее супруга.
Тетрик оходит, и мир для Воителя Аргелеба исчезает. Сейчас Крейтона, одного из лучших ныне живущих воинов, можно брать голыми руками… при условии, что кто-то сможет незаметно снять предусмотрительно построенные сторожевые заклятия, призванные своевременно предупредить хозяина об опасности. Для этого нужен маг, самое меньшее равный Крейтону. Не правда, что жрецы Аргелеба — только непревзойденные воины. Скорее, непревзойденные боевые маги.
Заклинание, примененное Крейтоном, известно многим — наверное, даже деревенским знахарям. Поэтому оно почти не привлекает нежелательного внимания. Другое дело, и защититься от него проще простого, и потому настоящие маги им почти не пользуются. Сейчас, впрочем, противодействия ожидать не приходится.
Любой предмет способен «запомнить» все, что с ним происходило. А достаточно сильный и умелый маг может заставить его «говорить». Но сам браслет может «рассказать» немногое — как раз до момента, как он соскользнул с руки Аэллы, упал в пыль и был вдавлен в нее ногой танцовщицы. Но от оброненного золотого ободка благодаря Заклятию Подобия незримые нити тянутся к таким же браслетам, оставшимся на ее руках.
Крейтон сам не замечает, как залитая солнцем площадь сменяется небольшой землянкой, в которой на широкой постели сидит пленница. То, что никакого противодействия Крейтон не ощущает — добрая примета: по крайней мере, не придется иметь дела с магом. Теперь посмотрим, куда ведет дорожка…
Землянка находится неподалеку от уютного домика в лесу за военным городком. Домик охраняют — по крайней мере, Крейтон видит два кольца постов оцепления — весьма грамотно замаскированные арбалетчики на деревьях. Сколько народу охраняет заимку, не определить, явно несколько десятков, в небольшом окопчике расположилась старенькая полевая пушка, возле нее скучает молодой разбойник. Именно разбойник — отсутствие формы недвусмысленно говорит о том, что Аэ занесло в разбойничье логово. С разбойниками же Империя сражается насмерть — другое дело, не всегда успешно. Увы, многие важные шишки, ответственные за борьбу с бандами, имеют в награбленном долю. Потому местная стража может сбиться с ног, обыскав всю округу, пока бандиты спокойно пережидают облаву на чьей-нибудь вилле.
