— Я еще пирожков с яблоками взяла, — пролепетала в растерянности огневичка.
— Богиня! — восторженно выдохнул наглый эльф, принимая сумку и глядя в мою сторону с показной обидой и скрытым злорадством. — Она меня второй день голодом морит! — пожаловался он на меня моим же друзьям, некоторые из которых тут же отреагировали осуждающими взглядами. — Книжками обложилась, — кивнул на стол, — учится с утра до ночи, готовить отказывается, а в город не пускает!
Я от такой бессовестной лжи просто опешила.
— Учится? — строго переспросил Сэллер. — Гал, тебе же тэр Марко специально лишний выходной дал, что бы ты отдыхала!
Ясненько, зачем Иоллар этот цирк устроил — сейчас еще и школьные товарищи начнут мне нотации читать.
— А почему ты его в город не пускаешь? — недоуменно спросила Мила, очевидно, беспокоившаяся больше не обо мне, перегруженной учебой подруге, а о симпатичном голодающем эльфе.
— Его отпусти — через три дня воротится! — вернула я остроухому вруну ехидный взгляд. — Ты думаешь, он в трактир пойдет?
— А куда? — наивно удивилась Милара.
Най с Фертом переглянулись с понимающими улыбками. Неужели наши мальчики уже настолько повзрослели, что добрались-таки до злачных мест Портового города?
— Действительно, куда? — оскорбленным тоном поинтересовался Иоллар.
— Ну, я, как девушка порядочная точного адреса не знаю…
Парни снова переглянулись, и заметившая эти перемигивания Риса подозрительно уставилась на Дана.
— И чем я заслужил подобное мнение? — голосом прославленного трагика вопросил Ил, вышибая слезу из сострадательных слушателей.
— А какого мнения я должна быть о мужчине, который едва в лес зашел, как тут же подцепил майлу?
— Майлу? — практически одновременно повскакивали со своих мест парни, включая Дана, который, впрочем, под гневным взглядом возлюбленной тут же изобразил на лице полнейшее равнодушие.
— Ты что, правда, лафию встретил? — с изумлением и даже с завистью спросил у эльфа Най.
Иоллар только плечами пожал:
— Ну, если Галла имеет в виду ту бесстыжую особу, которую я хотел всего лишь поцеловать и даже не заметил, как она стянула с меня штаны…
Я густо покраснела. Впрочем, никак себя этим не выдала, так как подобная реакция наблюдалась у всех девчонок — не привыкли мы добропорядочные, чтобы при нас велись столь откровенные разговоры.
Ил и сам понял, что сболтнул лишнего. Закашлялся.
— Ладно, — пришла я в себя. — Выкладывайте свои булочки, а я пойду, чай заварю, чашки достану.
— Я помогу, — неожиданно вызвалась Риса.
Войдя следом за мной на кухню, подруга плотно прикрыла дверь.
— Мы пришли, — тихо начала она, — потому что очень за тебя волновались. Ты после того случая совсем нас забросила, даже просто видеться перестали. Тэр Марко Сэлу сказал, что выходной тебе дал, потому что ты себя совсем учебой измучила…
— Риса, ты же видишь, со мной все в порядке, — успокоила я ее. — Я очень рада, что вы пришли, но переживать за меня не нужно.
— Я теперь за тебя еще больше переживать буду, — вздохнула девушка.
— Почему?
Она какое-то время собиралась с духом, прежде чем выпалить:
— Он же эльф!
Я не успела и рот открыть.
— Только не ври мне! — сказала она грозно. — Я же не слепая! Я, как только вас вместе увидела в Чародейкину ночь, сразу все поняла.
В Чародейкину ночь? Так ведь тогда ничего еще и не было!
— Вы же только друг на друга и смотрели, — грустно усмехнулась моему недоумению подруга. — А потом, на том кладбище… И после, когда он в лечебнице сидел. И сейчас. Только это все равно ничего не меняет.
— Почему? — отпираться я уже и не думала.
— Я же сказала, он — эльф!
— Ну и что? — я действительно ее не понимала.
— Что? — набросилась она на меня. — Родителей своих спроси, полукровка!
— От полукровки слышу! А родители мои давно умерли.
— Извини, — смутилась Риса. — Тогда у Ферта поинтересуйся, как долго его папаша эльф с матерью его прожил. Или, хочешь, я тебе расскажу, сколько моя мать эльфийка была с отцом? Или почему она меня на Каэтар отправила?
— Учиться?
Зачем же еще?
— Не только, — горько выговорила девушка. — Она не хотела видеть, как ее дочь начнет стареть у нее на глазах, а потом умрет, в то время как она все еще будет молодой и красивой. Поняла? Эльфы и люди слишком разные, чтобы их любовь продолжалась долго. А ты, пусть и не совсем человек, но со временем все же состаришься, а он будет все таким же. Думаешь, когда у тебя на лице появятся морщины, твой саатарский красавчик будет любить тебя все так же сильно?
Ее слова заставили меня задуматься. Несоответствие продолжительности жизней — в самом деле проблема. Хотя, так как я дракон всего лишь на половину, есть надежда, что я проживу ненамного дольше эльмарского эльфа.
— Знаешь, Риса, — улыбнулась я, — мы пока не строим далеко идущих планов, я даже не уверена, что все это серьезно. Так что хватит за меня волноваться, и помоги, как и собиралась, с чаем. И если не трудно, сохрани этот разговор в секрете. Надеюсь, ребята не все такие же догадливые?
К беседам о голодных эльфах и лафиях (к огромному сожалению парней) мы больше не возвращались, выпили чай, болтая о городских и школьных новостях, большинство из которых сводилось к скорому приезду эльфийского посольства. Чуть царапнуло по сердцу, когда Ферт неожиданно вспомнил о недавнем происшествии, но к счастью, оказалось, что разговор он завел для того, чтобы попросить Иоллара продемонстрировать свои чудесные мечи. Хвала богам, на Таре тоже были известны случаи проявления необычных способностей среди перворожденных, и клинки Т'арэ не вызвали нездорового интереса. Парни тут же затеяли дискуссию на тему кровного дара эльфов, разглагольствуя, что лучше: подобный дар или истинная магия. А девчонкам обязательно понадобилось потыкать в дивное оружие пальцами, дабы убедиться, что оно вполне реально. В результате Алатти, решившая помимо реальности проверить еще и остроту меча, поранила палец и со страдальческой миной и благосклонной улыбкой принимала извинения от моего ненаглядного, покуда он с непритворной тревогой прикладывал платочек к нежному аристократичному пальчику. Пришлось (тщательно подбирая выражения, чтобы не устроить банальную сцену) напомнить жеманной маркизе, что затягивать порезы Мара научила нас еще в первые месяцы.
Когда закончились чай и булочки, Ил достал из погреба вино, сыр и копченый окорок, и, выложив все это на стол, существенно поколебал миф о собственном недоедании. А когда и вино было выпито, гости попрощались, и мы наконец-то остались одни. Как ни была я рада встрече с друзьями, но тратить на них последний перед возвращением Эн-Ферро вечер мне не хотелось.
