- Нужно разбудить ее.
- На меня не смотри, - попытался пошутить Ил.
- Я разбужу, - Лара подбежала к лежащей женщине, стала в изголовье и несильно подула чародейке в лицо.
Ничего не произошло, и дочурка дунула снова.
Женщина несильно поморщилась, и я вздрогнула, вцепившись в руку мужа.
Потом она открыла глаза, медленно села и огляделась. Недоуменный взгляд больших голубых глаз скользнул по улыбающимся мордашкам детей и задержался на мне.
- Я ждала не тебя, - в мягком голосе мешались разочарование и тревога.
- Я знаю, - да, сейчас знаю. - Меня зовут Галла, я… дочь Дэрии.
Все произошло так, как должно было, и тогда, когда должно было. Несколько лет назад я не смогла бы ее понять, но теперь я сама мать и знаю, как тяжело матери пережить разлуку со своим ребенком.
С отцом Дэрии Велерина познакомилась в одном из своих путешествий по Саатару. Загадочный странник, чьих глаз и сердца ни на минуту не покидали печаль и обреченность. Он мало что рассказывал ей о себе, хоть и любил ее, и в этом у нее не было сомнений. А она любила его. Он умер у нее на руках спустя всего месяц после того, как узнал, что она беременна, словно единственным его предназначением и смыслом их недолгого счастья было оставить по себе новую жизнь. А может, так оно и было…
- Дэрия родилась в Лар'эллане, - рассказывала чародейка. - Я вернулась туда после смерти ее отца…
Поднявшись с каменного ложа, выслушав мои путанные объяснения, Велерина присела на скамью у окна, а Дэви и Лара, облепили ее с двух сторон - милые малыши, от одного взгляда на которых потеплело бы самое черствое сердце. А для сердца, в миг пробуждения испытавшего горе огромной потери, их добрые улыбки и нежные ладошки должны были стать живительным бальзамом. Не позволив себе слез, лишь справившись, какой нынче год, женщина рассеянно кивнула и вдруг, без всяких просьб, начала свой рассказ, делясь тем, что веками хранила в своей душе.
- Она была похожа на тебя, - чародейка погладила Лару по волосам, - такая же любопытная и неугомонная. И на тебя, - улыбнулась она Дэви, - так же умела хранить свои тайны. И на тебя, - посмотрела на меня, - ей тоже не сиделось в одном мире…
Дэрия не могла рассказать матери, куда уходит и зачем, но Велерина не была бы Велериной, если бы не смогла заглянуть в сердце и мысли дочери, и узнать, чем та живет. На Таре ходили легенды о путешественниках по Мирам, первые эльфы, по словам Тэриана, были пришельцами в этих землях, и наверняка Велерина слышала эту историю. А так же понимала, от кого ее дитя получило подобные способности. Она и радовалась за дочь, и тревожилась, но больше всего, конечно, скучала, оставаясь одна. Беспокоилась и ждала, иногда несколько дней, иногда - несколько дланей или даже месяцев. В последний раз ожидание растянулось на семь лет.
- Я чувствовала, что с моей малышкой что-то случилось. Но не верила, что больше не увижу ее, и как прежде ждала…
А потом поняла, что ей может не хватить жизни, чтобы дождаться.
- Моя дочь нарисовала когда-то этот дом. Сказала, что хотела бы жить в таком, в маленьком игрушечном замке…
И Велерина построила для нее этот замок. А потом сплела заклинание застывшего времени. И еще одно, то, которое удержало бы ее дочь на Таре и однажды привело бы ее сюда.
Те, кто звал Велерину величайшей чародейкой своего времени, ошибались: она была величайшей чародейкой всех времен. Ее чары продержались долгие века, растворились в воде, впитались в землю, наполнили собой воздух. Невероятная сила и материнская любовь поддерживали плетение, которое не смогли распознать даже драконы Хранители. И сейчас, рядом с этой невероятной женщиной, я испытывала восторг и преклонение перед ее даром и ее чувствами. И мне было неловко за то, что я, путь ненамеренно, но обманула ее ожидания. Ведь я - не Дэрия.
- Ты называешь себя ее дочерью… Это и правда, и нет. Мне трудно это понять, но я хочу верить твоим словам. И у меня есть для этого причины: у тебя ее улыбка, в тебе ее кровь.
- И ваш дар.
- Мой? Вряд ли. Твой дар - только твой. В нем есть немного от моей силы, есть что-то другое, чуждое людям, но куда белее мощное. Но моих способностей ты не получила, если ты об этом.
Я сама уже поняла это: все, что делала я когда-либо, не шло ни в какое сравнение с деяниями Велерины, и сомневаюсь, что когда-либо мне удастся достичь такого уровня.
- Я думала, эти слова… про кость… - пробормотала я пристыжено.
- Нет, - чародейка с улыбкой покачала головой. - Я помню свои слова, но говорила я не о тебе. О ней.
Она указала взглядом на Лару.
- Но она… она же не…
- Что? - усмехнулась женщина. - Не ты ее выносила и родила?
Я испуганно поглядела на дочку, но малышка по-прежнему безмятежно прижималась к плечу Велерины. Может, не поняла этих слов, а может, уже давным-давно все знала.
- Это не имеет значения. Иногда хватает одной капельки крови… и целого моря любви.
- И что будет теперь? С нами? С вами? Вернетесь в большой мир?
- Вернусь? - она задумчиво вела к переносице брови. - Нет. Мир уже привык жить без меня. К тому же этот мир не так уж сильно изменился, судя по вашим рассказам: все те же бессмысленные распри и войны. А я никогда не любила его таким.
- Но ведь в этом мире остались не только войны. Там есть те, кто вас помнит и любит.
- Талли и Лест? - Велерина поняла, кого я имела в виду. - Да, Талли любила меня. Но ее любовь - это больше, чем чувство, это - дар и проклятие. Аэрталь не может не любить, и ее любовь обтекает этот мир, словно море. Помнит ли море каждый свой камушек? А Лест… Когда-то он сам напророчил себе, что влюбится в человеческую чародейку. А потом придумал, будто бы нашел ее, чтобы тут же сбежать и от нее, и от своих чувств… Первые, с ними так сложно порой. Надеюсь, он получил то, что хотел, и его дети унаследовали его дар.
- Правнучка Лорда Лестеллана получила силу первых, она управляет пространством, как и дед, - сказала я. - Но она - оборотень.
- Оборотень, - повторила задумчиво. - Судьба любит посмеяться над теми, кто пытался ее обмануть. Но думаю, однажды Лест встретит свою чародейку.
- Но как же вы?
- Я останусь здесь, в доме Дэрии. И снова буду ждать.
Она склонилась к Ларе, погладила ее по щеке:
- Ты ведь придешь ко мне, когда подрастешь, маленькая Омстлира?
- Я не Лира, - надулась малышка. - Я Лара!
- Но ты придешь ко мне, Лара? Если, конечно, захочешь у меня учиться. И ты приходи, - развернулась она к Дэви. - Но боюсь, тебя мне нечему будет научить. Придете?
- Конечно! - Лара обняла ее руку. - Ты же наша бабушка!
Последняя капелька, переполнившая чашу душевных потрясений. Прижав к себе малышку, Велерина расплакалась, уткнувшись лицом в вихрастую макушку девочки. Мы с Илом переглянулись, чувствуя неловкость, но женщина быстро взяла себя в руки.
