Девушка открыла рот, чтобы что-то сказать. Наверняка опять про свою вину в произошедшем. Но ничего не стала говорить. Только кивнула.
В приподнятом настроении я вернулся в особняк. В холле продолжались ремонтные работы. Запах краски и лака наконец перебил вонь гари. Здесь же я встретил и Беринну, раздающую указания.
— Мам, собери всех людей, включая Прислуживающих, кто вхож в главный дом. Я потом объясню, зачем.
— Хорошо.
На сборы много времени не ушло. Вещей, правда, получилось прилично. И одежда, и рисовальные принадлежности, официальные бумаги и награды и многое другое. Надеюсь, Пылинка сдюжит.
В холле в один ряд выстроилось около двадцати обитателей поместья разных профессий. Среди них стояла и Самека. Рядом что-то обсуждали родители.
— Селин, зачем это тебе? — спросил отец.
— Сейчас узнаете. "Желтая, Кружок, поможете?"
— "Согласие" — пришло синхронно.
— "Я сейчас начну говорить, а вы внимательно слушайте мысли двуногих. Кто-то из них украл наше имущество."
— "Украл? Зачем?"
— "У нас деньги и дорогие вещи имеют большое значение. Тот, у кого их много становится важным. В вашей стае подобное невозможно, скорее всего."
— "Мы поняли. Начинай."
— Спасибо вам за отличную службу нашей семье. Многие из вас работают десятки лет, — больше ничего в голову не приходило, поэтому я перешел к делу. — Однако в последнее время стали пропадать ценные вещи. Кто из вас сделал это?
Молчание послужило мне ответом. Басхи пока также не спешили открывать имя преступника.
— Признайтесь, и я смягчу ваше наказание, — продолжил я тянуть время.
— Селин, это бесполезно, — подошел отец.
— "Нашли! Двуногий. Радость, злорадство. Идиоты, они никогда не найдут меня."
Несколько асенд ушло у нас с басхами, чтобы выяснить, кто именно этот двуногий. Преступник стоял третьим слева. Новый Управляющий Гоэмисто, и года у нас не проработал. Интересно. Я подошел к мужчине, стоящему в ряду совершенно спокойно и уверенно.
— Это вы вор?
— "Я. Вам никогда не узнать."
— Нет, лер.
— Где вы прячете украденное?
— "Картинка. Отдельный закуток в новом, отстроенном после пожара бараке. Лежанка и тумба. Подпол, третья доска, подцепить ножом."
— Не понимаю, о чем вы. Лер Селин, я не имею отношения к этим кражам. Разве что недостаточно следил за слугами, — посетовал Управляющий.
— Задержите его. — скомандовал я Прислуживающим. Те недоуменно начали переглядываться. Как все сложно. — Отойдите в сторону от Гоэмисто.
Это указание холопы выполнили быстро. Я моментально активировал оглушающее Бао из посоха и приложил Управляющего. Мужчину отбросило на пол. Охраняющие заволновались и потянулись к ножнам.
— Идите за мной, — прервал я все разговоры и пошел на выход.
Место на картинке я нашел быстро. Достав нож, я отковырял тайник и вытащил ценности. Тут и серебро столовое, пара колец и даже ожерелье.
— Бабушкино колье. Вот мразь! — прошипела Беринна.
— Как ты узнал, Селин? — поинтересовался Калар.
— У каждого свои секреты.
— Знаешь, служба изменила тебя.
Я безразлично пожал плечами.
— Я возвращаюсь в Мостфель. Когда вернусь сюда — не знаю.
— Что ж, удачи тебе, — отец быстро обнял. — Если нужно помочь чем — обращайся. Напиши, где остановишься, чтобы мы были в курсе.
— Хорошо.
— Береги себя, — подошла мама и поцеловала в щеку. — Помни, мы всегда примем тебя, что бы ни случилось.
С чувством выполненного долга я спускал вниз тяжелые баулы с пожитками. Буквально в паре шагов от конюшни меня окликнули:
— Подожди!
Подбирая руками подол бежевого платья с замысловатой вышивкой, ко мне бежала Самека. Волосы девочки заплетены в косу. Еще на голове я приметил яркую переливающуюся заколку. В общем, с виду обычная девочка-подросток.
— Вы с Лим ведь уходите, верно? — тяжело дыша, выпалила Самека. — Возьмите меня с собой! Прошу, я буду делать все, что пожелаете!
— Тебе не понравилось в поместье?
— Я так больше не могу. Твои родители хорошие. Намного лучше, чем родные Тангальдо. Но… Они заставляют меня вышивать, кроить одежду, готовить, прибираться. Вышивать, понимаешь?
— Хмм. Что плохого в вышивке?
— Ты сам любишь вышивать?
— Нет. Наверное.
— Вот. Понимаешь, я себя чувствую лишней здесь. Чужой. Уверена, у Лим схожие чувства.
— И ты готова снова все бросить? Что ты будешь делать в столице?
— Я хочу стать Наемничающей! — выпалила Самека. — В детстве я всегда бегала с мальчишками. Мы устраивали рыцарские турниры, фехтовали на деревянных мечах, — девочка говорила очень быстро, как будто опасаясь, что я просто уйду. — Мы учились ездить верхом, когда была возможность. Я не хочу жить так, как сейчас.
— Девчонка-Наемничающая? Это смешно само по себе. Знаешь, как тяжело научиться владеть клинком?
— Знаю, но я готова. Я справлюсь и не буду жаловаться. Разве вы когда-нибудь слышали от меня жалобы? Я не буду вам мешать.
— Как ты собираешься отрабатывать проживание?
— Буду делать всю работу по дому, готовить, стирать.
— То же самое, чем ты и здесь занималась?
— По крайней мере, меня не будут заставлять сидеть с вышивкой.
— Лим может быть против.
— Я уговорю ее!
— Тогда иди собирайся.
— Я мигом! — радостно сообщила Самека и побежала в дом, постоянно оглядываясь, не уехал ли я еще.
Не спеша, я навьючил Пылинку и стал готовить к выходу того безымянного старого коня, что нам подарила Адриана. В конюшню ворвалась запыхавшаяся Самека, держа за плечом небольшой узелок. На ней был тот же потрепанный наряд, в котором она и приехала в Старбрадфель. По-моему, одежды ей стали тесноваты.
— Это все твои вещи? — спросил я скептически.
— Я не хочу брать то, что мне одолжила лер Беринна.
— Поехали.
Мы вывели лошадей наружу и направились к выходу из поместья.
— Ты сказала родителям?
— Да.
— "Кружок, проверь, правду она говорит или нет."
— Точно сказала?
— Да.
— "Ложь" — пришло от басха.
— Я очень не люблю, когда мне врут.
— Нет… — поникла девочка.
Мы подошли к выезду, где дежурил Охраняющий. Не помню его имени.
— Эй! Скажи Беринне, что Самека уехала со мной. И передай ей извинения от нас обоих.
— Да, лер. Передам.
— Вот видишь, — повернулся я к спутнице. — Ничего страшного не произошло. Если хочешь жить с нами, то изволь придерживаться некоторых правил. Главное — говори только правду, либо молчи.
