Как и дракона — я шел убивать не за тебя, Наир, — а за себя: из зависти, желая возвысить себя хотя бы таким способом… Найти хотя бы кого-то виноватого. И уходил не ради тебя.
Мы видим только то, что хотим. И выходит, что Винд прав, — я просто ничтожество и трус…
И из-за этого труса он может погибнуть!
— Винд, не надо! Оно того не стоит! Винд, не глупи! Это же я облажался, а не ты!
Винд, стой! Ну, прости ты меня! Стой, я буду с ним биться!
Но разве может кто-нибудь остановить дракона?
Тем более, когда схватка уже началась.
Он был молод. Он был смел. Он умел желать всем сердцем… И он знал, чего стоит желать.
Храбрый маленький дракончик! Я видел, что он что-то понял для себя… в себе. О себе. Он получил ответ. И после того, как он это понял, не нашел другого выхода, кроме как сразиться со мной.
Глупый маленький дракончик! Но из него получится хороший хранитель…
И я позволил моему сну стать явью!
Драконы кружили друг против друга, — бесшумно, молча, глаза в глаза, — как будто в завораживающем диковинном танце. И даже в человеческом обличье в их движениях была непринужденная легкость полета и невыразимая опасная красота.
Он молод, он силен, убеждал я себя. Кто их драконов, знает! Может и повезет…
Винд атаковал. Скай не стал уклоняться, ответив ему таким же стремительным броском навстречу, и Винд был вынужден качнуться в сторону, одновременно выгибаясь, что бы зайти за спину противника. Маневр не удался, Скай уже развернулся, и Винд отскочил. Холодея, я увидел кровь у него на щеке и на левом плече. Ская ему даже коснуться не удалось…
Надо же, почему-то никогда раньше я не задумывался, что наша кровь одного цвета!
Винд был не только силен, он был быстр и точен. Вот только Скай каждый раз чуть-чуть его опережал!
Снова драконы закружились в своем смертоносном танце. И снова Винд атаковал первым. На этот раз ему почти удалось достать до груди Ская. Тот отпрыгнул, прогнувшись назад, как кошка, и прыгнул сам — Винд упал на колено, пригнувшись, почти распластавшись на камнях. Перелетевший через него Скай взвился, и коршуном обрушился на откатившегося противника. Винд даже не пытался скинуть его с себя, наоборот стремясь вывернуться, что бы удобнее нанести удар. Несколько биений сердца они составляли один клубок, а потом я услышал то, что слышать не мог — хруст кости.
Клубок распался, драконы отскочили друг от друга. Правая рука Винда неестественно висела, а крис остался лежать между ним и Скаем. Дракон — Хранитель по-прежнему был цел, если не считать нескольких неглубоких порезов на предплечьях. Он кружил, не давая противнику возможности достать до оружия. И Винд каждый раз был вынужден отступать.
Я смотрел на поединок, зная, что теперь у раненого и безоружного дракона нет никаких шансов победить. И Скай это знал: он улыбался, и в улыбке его не было ничего человеческого: так могла бы улыбаться кобра перед броском…
И Винд тоже знал… знал, что сейчас погибнет…
Непослушными пальцами я достал свой сакс и послал его в сторону дракона.
— Винд!
Он просто взял левой рукой из воздуха летящий нож, не отрывая взгляда от врага…
Бросок. Подсечка, — Скай падает, оплетая ногами ноги Винда, и сакс отсекает только прядь волос за ухом. Винд прогибается, посылая свое тело назад, — и волнистое лезвие достает лишь до бедра, чуть повыше колена. Винд неудачно приземляется на сломанную руку: кость выходит наружу. Подняться он успевает только на одно колено, посылая руку с саксом навстречу настигшему его Скаю.
Белый дракон плавно перетекает вниз, подныривая под клинок, и крис входит в бок его молодого противника. Винд подается вперед, хоть и заваливаясь в сторону, — и Скай вынужден отскочить, что бы обратное движение сакса его не задело…
Но это уже не имело значения.
Падая, Винд все равно попытался ударить неторопливо приблизившегося к нему Ская саксом. Этот отчаянный выпад был играючи перехвачен. Нож выпал из вывороченной руки Винда, и раздался еще один хруст — Скай сломал ему левое запястье.
Винд по-прежнему смотрел только в глаза — своему сородичу, противнику, победителю — своей смерти…
И Скай тоже смотрел только в глаза, — продолжая поединок…
Когтистая длань сжалась на горле искалеченного, истекающего кровью дракона, и белый дракон без усилий поднял его вверх… Скольким своим собратьям он уже вот так порвал глотки?…
Когти прокололи кожу, и я знал, что через мгновение они сомкнутся еще сильнее — и еще одним драконом станет меньше.
Хвала богам…
Только для меня это был не просто дракон. Вообще, не дракон…
Какая разница?!
Я не понял, как крис Винда оказался у меня в руке, а я сам летящим на Ская…
Он молниеносно развернулся ко мне, попросту отшвыривая уже не достойного его внимания противника в сторону. Его небрежное движение было исполнено такой силы, что Винд — так же без звука, без стона, — бабочкой отлетел, врезавшись в скалу, и безжизненно осел на землю.
Дьявольщина! Ящерица поганая! В этом твоя мудрость?!.
Изящным порхающим движением Скай перехватил свой крис, — он все еще улыбался… а я знал, что все равно успею… раньше, чем он достанет и меня.
И снова я не понял, что произошло, словно какая-то малая часть времени выпала из восприятия — острие замерло в волосе от моей шеи…
Замерло, потому что его руку держала стоявшая между нами Наир. Крис в моей руке разрезал ей платье, на котором проступало темное пятно… Войди крис чуть глубже — случилось бы непоправимое.
— Не надо, Скай… Свершилось. Разве нет? — она улыбалась сквозь слезы.
Ошеломленный, растерянный я застыл, смотря, как Скай спокойно вытирает клинок и прячет его в ножны, а потом уходит, подхватив ее на руки…
Не знаю, как долго я так стоял, провожая глазами Ская и Наир. И даже после, когда оба они уже скрылись в пещере.
Когда драконы сошлись — она испугалась, я знаю, — совсем как в детстве… За него? Разве за такого — можно бояться?!
Потом она успокоилась немного и стояла рядом, наблюдая, как Скай расправляется с бросившим ему вызов, — все равно, то и дело дергаясь…
А потом она перехватила его руку… Значит знала, что может его остановить.
Почему?..
Интересно, остановила бы она Ская, если бы не вмешался я?.. Сомневаюсь…
А я ее едва не убил… и даже не знаю каких богов благодарить, что смог задержать удар… Но смогу ли я — она знать не могла, потому что я сам не знаю как у меня это вышло…
Проклятье! Я понимаю, что драконов — понять невозможно, но почему я не могу понять собственную сестру?!
