Глеб замолчал и пожалел о сказанных словах. Он думал, что Диона вскочит и уйдет, но она не ушла. Она чуть склонила голову набок и посмотрела на Глеба долгим, грустным взглядом.
– Диона, – неуверенно заговорил Глеб, – прости, что я...
– Я заслужила эти слова, – проронила она спокойно. – Пока тебя не было, я наделала много бед. Но я больше не хочу... – Она замолчала и молчала несколько секунд, кусая губы, потом тихо сказала: – Я хочу быть достойной тебя, Глеб. И если ты меня не прогонишь...
Глеб не дал Дионе договорить. Он присел рядом, порывисто обнял ее и поцеловал в губы.
Диона закрыла глаза. Она почувствовала, как губы Глеба прижимаются к ее губам, как его сильные руки обнимают ее, и прильнула к нему всем телом.
Пальцы Глеба расстегнули рубашку Дионы, его губы заскользили по ложбинке между ее грудей.
– От тебя пахнет цветами, – хрипло прошептал Глеб. – Этот запах сводит меня с ума.
Диона улыбнулась, не открывая глаз.
– Я умылась водой, заваренной на высушенных травах и цветах, – сказала она. – Целуй меня крепче, Глеб. Прошу тебя – целуй меня крепче...
Губы Глеба целовали Диону, а его руки, ловкие и умелые, раздевали ее. Диона закусила губы и поежилась от сладкой истомы. Терпеть больше не было сил. Диона притянула Глеба к себе и хрипло прошептала:
– Войди в меня...
Когда он сделал это, она вздрогнула и задрожала. Затем обвила его руками и ногами и изо всех сил прижала к себе.
– Да... – шептала она. – Да... Да...
Когда он взорвался внутри ее, ей показалось, что она падает в пропасть, и у нее захватило дух.
Полчаса спустя они лежали в постели. Свет из приоткрытых ставней падал Дионе на лицо. Она лежала раскрытая, откинув одеяло, и тяжело дышала. Ложбинка между грудей вспотела, искусанные губы слегка припухли и потемнели.
– Я уже забыла, как хорошо быть с мужчиной, – тихо проговорила она. – Ответь мне: почему мы сделали это только сейчас?
Глеб улыбнулся и пожал плечами.
– Не знаю. Наверное, потому что я был полным дураком.
Он протянул руку и взял с комода берестяную коробку с самокрутками. Вынул одну, сунул в губы и щелкнул зажигалкой, высекая пламя.
– Для чего ты это делаешь? – спросила Диона, глядя на то, как он пускает дым.
Глеб усмехнулся.
– Привычка. У меня на родине многие курят.
– Для чего?
– Ну... – Глеб пожал плечами. – Не знаю. Это успокаивает.
Диона протянула руку:
– Дай мне! Я тоже хочу попробовать.
Глеб отвел руку с самокруткой и покачал головой.
– Нет, Диона. Это очень вредно. Дым попадает человеку в легкие и съедает их.
– Правда? – Она сдвинула брови. – Тогда я не хочу, чтобы ты курил.
Быстрым, точным движением она вырвала сигарету из пальцев Глеба, повернулась к столу и сунула ее в кружку с недопитым вином.
Глеб вздохнул и примирительно проговорил:
– Ладно, пусть будет, как ты хочешь.
Диона провела пальцем по повязке, стягивающей плечо Глеба, и спросила:
– Ты так и не сказал, откуда это?
– Один идиот, практикуясь в стрельбе из лука, спутал меня с деревом, – небрежно ответил Глеб. – Но не беспокойся, рана несерьезная, и она почти затянулась.
Диона сдвинула брови и тихо проговорила:
– Глеб, я видела на твоих губах бурую пыль.
– Вот как? – Он усмехнулся. – Ну, хорошо. Ты меня раскусила. Плечо действительно болит, и бурая пыль помогает мне справиться с болью.
– Бурая пыль опасна.
– Я знаю! – отозвался Глеб чуть резче, чем было нужно. Поняв, что переборщил, он улыбнулся и добавил, смягчив тон: – Не стоит переживать. Правда. Через пару-тройку дней боль уйдет.
«Главное, чтобы мне хватило бурой пыли», – добавил Глеб про себя.
Диона вгляделась в его лицо, и веки ее тихонько дрогнули. «Уж не читает ли она мои мысли?» – встревожился Глеб, но тут же прогнал от себя это предположение как вздорное. На ладонях у Дионы больше не было этих чудовищных глаз. От них остались лишь шрамы. А вместе с глазами она утеряла и дар вещуньи. Опасаться нечего.
Диона провела пальцем по губам Глеба, нежно поцеловала его в грудь и попросила:
– Расскажи мне о княжестве, из которого ты прибыл.
Глеб улыбнулся:
– Ну... Даже не знаю, с чего начать. Во-первых, оно очень большое.
– Как называется это княжество?
– Россия.
Диона нахмурила черные брови, затем качнула головой и сказала:
– Я никогда о таком не слышала. Оно такое же большое, как Болгарское царство?
– Да. И даже больше.
– А как называется твой город?
– Мой город называется Москва.
– Москва, – тихо повторила Диона. – Странное слово. Не сразу и выговоришь.
– Правда? – Глеб улыбнулся. – А я и не замечал. Должно быть, привык.
– Должно быть, так. А твой город красивый?
Глеб погладил Диону по черным, отливающим синевой волосам и кивнул:
– Очень. Дома там сплошь белокаменные и такие высокие, что подпирают кровлей небо. По улицам там разъезжают самоходные телеги, которым не нужны кони. А среди облаков летают огромные железные птицы, которые переносят людей туда, куда тем вздумается. Чтобы поговорить друг с другом, людям не нужно выходить из дома. Волшебная трубка позволяет им беседовать, даже когда они находятся на разных концах княжества. По вечерам люди ходят в кружала, где им предлагают самую изысканную еду, которую железные птицы приносят из заморских стран. А еще там есть кино.
– Кино? И что же это такое?
– Ну, это... – Глеб наморщил лоб. – Даже не знаю, как тебе объяснить. По белому натянутому полотну ходят тени людей, неотличимые от самих людей, и показывают разные истории.
Диона вгляделась в лицо Глеба и вдруг засмеялась.
– Либо в твоей стране слишком много чародеев, либо ты выпил слишком много вина! – сказала она. – Может, ты и сам чародей?
Глеб качнул головой:
– Не совсем. Но кое-какие чудеса совершать умею.
– Два чуда ты уже совершил, – игриво проговорила Диона. – Может, попробуешь еще раз?
– Конечно! И обещаю тебе, что третий раз будет не последним!
Глеб повернулся к Дионе и стал нежно целовать ее губы, шею, ключицы, грудь, спускаясь все ниже и ниже. Когда губы его нашли то, что искали, Диона застонала и выгнулась дугой. Она закрыла глаза и, запустив пальцы в густые волосы Глеба, прижала его голову к своему животу...
* * *
Проснулась она внезапно, словно кто-то ее окликнул. Открыла глаза и сперва не поняла, что произошло. Повернула голову и взглянула на Глеба.
Серый вечерний свет пробивался сквозь щель в ставнях и падал Глебу на лицо. Ходок спал, хмуря во сне брови. Диона поднесла руку к носу. Затем взглянула на пальцы. Вот оно что – у нее пошла носом кровь. Ничего страшного, если только... Диону обдало ледяной волной ужаса.
Кровь на пальцах была черная, похожая на грязную болотную жижицу. Кроме того, что-то было не в порядке с ее лицом. Правая щека словно бы онемела. Диона подняла руку и осторожно прикоснулась пальцами к щеке. Пальцы наткнулись на твердый нарост.
