— А как же тот британский маньяк-ликантроп, который детей кусает? Ты же говорил, что он как-то себя контролирует. Значит, этому можно научиться?
— Сложный вопрос. Вроде бы способ себя контролировать есть, но в нашей стае такого никто не умеет. Это скорее из области легенд. А спрашивать шлёпнутого на голову Сивого никто в здравом уме не станет.
— Понятно. Посмотрим. Шон, прости за нескромный вопрос, на что ты живёшь?
— Пенсия. Военная пенсия, Маклауд. Я так понимаю, тебе она не светит?
— Нет, но мне и так неплохо. А сколько отстегиваешь в общак?
— Половину. Но мне на жизнь хватает с лихвой. Тут жизнь дешёвая… для своих. За новые ноги половины пенсии не жалко. Дом мне предоставила коммуна за символический один франк. Фермеры цены не ломят. Бухло своё.
***
К следующему полнолунию всё было готово. Пик полнолуния приходится на двенадцатое сентября, но уже одиннадцатого весь посёлок, за исключением детей, вечером собрался в бывшей шахте. Лишь один оборотень и один человек остались дома. Перед этим Шон принял антиликантропное зелье. Дункан накачался своими зельями. Ему хотелось действовать, тело распирало от богатырской силы, казалось, он может свернуть горы…
И вот наступил ключевой момент. Ночь, на небе полная луна, Дункан с небольшим порезом с ужасом наблюдал за мучительной трансформацией друга. Шон перевоплотился в волка, но страха не было. Хоггарт смотрел в умные глаза зверя и понимал, что товарищ ему не навредит. Не сейчас.
Волк направился к нему, готовясь облизать рану. Он скривил морду так, что легко можно было угадать его эмоции: «Лизать друга… Ну да, всю жизнь об этом мечтал!». Но в этот момент Дункана словно что-то толкнуло под руку.
— Стой! Не сейчас!
Волк от резкого возгласа сел на задницу и прижал уши к голове.
Хоггарт метнулся к сумке и вытряс из неё гору содержимого. Он уверенно выудил оттуда пару пузырьков с зельями. Даже не зная, что это за составы, он поспешно опустошил флаконы. Обострившаяся под Феликс Фелицис чуйка вопила, что так надо.
Лишь после этого он вернулся в гостиную к волку и подставил тому левое предплечье с небольшой раной. Его колотило от волнения. Во рту пересохло, а горло перехватило спазмом. Даже с зельями шанс на выживание как у сквиба, то есть пятьдесят процентов. Умирать Хоггарту не хотелось. Волк аккуратно стал вылизывать рану шершавым языком.
— Хватит! — озвучил свои ощущения Дункан.
Пара капель Рябинового отвара залечили рану. Кровопотери не было, не считая нескольких капель, но это ерунда. Поэтому Кроветворным он не стал пользоваться.
Хоггарта начал охватывать жар. Он принял Настойку растопырника, добрался до кровати и лёг. Глаза начали слипаться, но не от болезни или усталости — сила так и пёрла из него. Видимо, это действие одного из тех зелий, которые он выпил не глядя.
Рядом с кроватью сидел взволнованный волк.
— Шон.
Волк приподнял голову и внимательно посмотрел на друга.
— Я выписал тебе чек на четыреста пятьдесят тысяч фунтов. Завтра же езжай в город вне зависимости от того, жив я или мертв. Поставь всё на матч Арсенал — Манчестер Сити, который состоится двадцать восьмого сентября. Ставь на счёт один-ноль в пользу шлёпанного Арсенала! Понял? Один-ноль — Арсенал выиграет. Ставку делай в конторе Шендеровича. Остальные кинут!
Последнее, что увидел Дункан перед тем, как провалиться в мягкую и сладкую темноту, как волк поднял правую лапу и покрутил у виска. Почти… Так изогнуть лапу оборотень не сумел, но по смыслу было очень близко.
***
Дункан выплыл из кошмаров. Он чувствовал себя отвратительно. Тело ослабло, болела каждая мышца. Запах пота ударил в ноздри. Вся постель насквозь мокрая.
Кое-как он поднялся на ноги и по стеночке отправился в туалет. На выходе из санузла он повстречал товарища. Шон с облегчением выдохнул.
— Выжил! Я уж боялся, что твоё тело придётся сжигать на покрышках на заднем дворе.
— Я тоже рад тебя видеть, — прохрипел Дункан. — Сколько я провалялся?
— Четверо суток. Сегодня пятнадцатое число.
— Ты сделал ставку на Арсенал?!
— Фокайль сасанах*! — в сердцах воскликнул Шон. — Ты чудом не сдох, а думаешь о ставках!
— Так поставил или нет?
— Фокайль сас**! Сам поставишь. Я не собираюсь тратить деньги человека, который бредил и нёс полную чушь.
— Да блин… Я хоть стал оборотнем или просто так штырился?
— Бычий хер знает, — развёл руками Шон. — В следующее полнолуние станет точно известно. Но раз не сдох, то почти наверняка стал.
— Спасибо, Шон. Извини, что тебе пришлось ухаживать за мной.
— Заткнись, Мак. Просто заткнись! Я не собираюсь выслушивать это сас от человека, который после того, как я подорвался на мине, тащил меня несколько миль на своём горбу! С тебя бочонок пива за то, что мне пришлось тебя лизать! Нет, два… Два бочонка ирландского лагера!
— Без проблем. Будет тебе пиво.
***
Дункану понадобились две недели, чтобы вернуться в былую форму. Это напоминало восстановление после тяжелой болезни. Ещё через неделю он чувствовал себя лучше прежнего. Прибавилось сил, улучшилась реакция, увеличилась выносливость, обострились слух и нюх, но вместе с этим возрос аппетит.
Он всё же поставил все свои сбережения на победу Арсенала. Выигрыш составил четырнадцать с мелочью миллионов франков или же два миллиона восемьсот тридцать тысяч долларов — весьма солидная сумма, с которой можно ни в чём себе не отказывать.
Оборотни пока не спешили принимать его за своего. Он жил в качестве гостя у Шона. Но в этом имелся и плюс — не нужно платить в общак ежемесячный взнос.
Поскольку в Великобритании его проекты накрылись, он начал поиск специалистов по истории и финансам во Франции. По сути, ему без разницы, кто составит ему методичку по быстрому обогащению при попадании в прошлое. И таких людей он нашёл. Задание не самое простое, его выполнение способно затянуться как минимум на полгода.
Дункан подумывал, что сумеет ещё и с британских исполнителей стрясти их доклады, всё же предоплату они получили. Можно не самому с ними связаться, а через посредников. Но лучше не складывать все яйца в одну корзину.
Суббота десятого октября — знаменательная дата. На следующий день придётся пик полнолуния, но уже за сутки до этого оборотни изолируются. Вопреки расхожему мнению, будто они превращаются всего один раз в месяц, как раньше думал и Дункан, они оборачиваются два-три раза в месяц. Начинается это в ночь перед полнолунием и продолжается на следующую ночь после него. В полнолуние оборот происходит обязательно, а перед ним и после него не всегда. Отчего это зависит — никто не знает.
Так что по вервольфской технике безопасности все оборотни собрались в бывшей шахте. Даже потенциальный оборотень.
— Мак, тебе нужно в отдельную клетку, — наставлял его Шон.
— Почему?
— В целях безопасности. Если вдруг ты не превратишься, а такое хоть и редко, но случается с неофитами, то в толпе оборотни тебя порвут и сожрут.
Дункан заметил, что после входа в шахту женщины и мужчины разделяются. Слабый пол идёт за решетчатую дверь налево, сильный направо.
— Шон, что за гендерное разделение?
Уолш проследил взор друга и пояснил:
— Если ты про то, что девки отдельно — так надо. Если баба залетит в форме волка, то родит щенят. Это будут с виду обычные волки, но очень умные. Поверь, мало приятного в том, чтобы человеку рожать щенят.
— То есть, ты хочешь сказать, что если оборотни перепихнуться в волчьей форме, то женщина в форме человека может родить щенят?!
— Я так и сказал, — кивнул Шон.
— Такая себе фабрика по производству шаурмы…
— Сам был в шоке, когда узнал. Мак, тебе прямо. Дежурный тебя запрёт…
*Focáil sasanach (Фокайль сасанах) — ёбаные англичане.
**Сас — дерьмо
Глава 12
Дункан этой ночью всё же превратился в волка. Сказать, что это было приятно — погрешить против истины. Ощущения из разряда пожелай врагу. На следующий день он чувствовал себя вяленой селёдкой.
