Короче, нужна армия.
— …Я тебя не побеспокоил? — Голос Яллога, как всегда, спокоен, но доброжелателен.
— Яллог, как я тебе рад! — восклицает Тетрик. — Надо поговорить кое о чем важном. Я помог вам — помогите и вы мне. Врата — угроза и для вас тоже.
— Хочешь, чтобы мы послали с тобой ополчение кланов?
— Да, Яллог! Ты читаешь мои мысли.
— Совет Старейшин сегодня это как раз обсуждал. Я предлагал то, что предлагаешь ты. Но… мы решили по-другому. Я искренне тебе благодарен, Тетрик, но мы не можем рисковать нашим народом — мы последние орки на Мирфэйне.
— То есть, — непонимающе смотрит на него Тетрик. — Вы не поможете мне?
— Нет. Старейшины остальных кланов решили выдать тебя Хозяевам Врат, как только сможешь ходить — то есть уже сейчас. Они думают, что в обмен мы получим возможность воспользоваться Вратами, но мне удалось добиться, чтобы Сердце Дракона осталось у орков. Мы попытаемся натравить их на людей еще раз, угрожая его уничтожить. Если не получится… За последние века мы разработали заклятия, позволяющие народу вырваться из Мирфэйна в Миры, населенные орками. Сердце Дракона мешает его применению. По большому счету, тебя послали, чтобы ты принес его нам, а мы — уничтожили и освободились.
— Это предательство! — забывшись, восклицает Тетрик. — Отдай мне Сердце!
— За этим я и пришел, Тетрик. Держи.
— Ты нарушаешь решение старейшин?
— Во-первых, я сам старейшина, причем самый старший. Во-вторых, считаю, что если Сердце Мира просто покинет Острова, мы станем свободны и сможем уйти из Мира. А в-третьих… Не стоит начинать дорогу с преступления, а уничтожение Сердца и выдача тебя врагам — это преступления. Бери… и не держи на нас зла.
— Когда вы собираетесь привести заклятие в действие?
— До того, как Врата закроются, или ты их уничтожишь. Они открываются раз в несколько сот лет, и становится возможным приходить в наш Мир извне и покидать его. Обычно это время великих перемен.
— А сколько времени потребуется на подготовку?
— Зачем тебе? — удивляется Яллог. — Где-то три седмицы… недели, по-вашему. К концу вашего Двенадцатого месяца управимся.
— Мне нужно затем, чтобы ваши заклятия не сбили прицел, когда я пойду в последний бой.
— Ясно. Что ж, жаль, что все так получилось, — он протягивает небольшой кожаный мешочек, по тяжести и неповторимой магической ауре Тетрик понимает: старейшина не обманывает. — Пошли к лодке. Надеюсь, ты не держишь на меня зла…
— Надеюсь, мы не встретимся, как враги, — отвечает Тетрик.
Как он и ожидал, до берега недалеко. Юноша с опаской ступает в легкую кожаную лодочку-каяк. С помощью Яллога Тетрик спускается вниз — и вместе с легкой лодочкой качается на волнах. Большая волна плещет в лицо, обжигая холодом, но остальное тело влаги не чувствует.
— Она довезет тебя до вечных льдов, — поясняет Яллог. — Дальше придется идти пешком. Пока не отдалился от берега, опасайся наших. Другие станрейшины наверняка уже поняли, что Сердце украдено. В море-то они выйти не рискнут…
— А что будет с тобой?
— Ничего. Я равен им, а особого вреда похищение не нанесет. Да помогут тебе твои боги.
— А тебе — твои, Яллог, — неожиданно для себя произносит Тетрик.
Место, куда ударил меч скелета, ноет, когда приходится грести. Но это не первая и не последняя, и уж точно не самая сильная боль в жизни Тетрика. Хуже то, что орки отказались помогать — надежда лишь на драконов. Да еще на Аэллу — если, конечно, она доберется до цели. Тетрик вздыхает. Когда он оказался на свободе, страх за Аэ возвращается с новой силой, за остальных — тоже. Они наверняка уже пересекли Стылые холмы, значит, познакомились с Тварями Ночи, а то и с драконами. Какое счастье, что Сердце Дракона поможет вывести их из этой войны!
Сзади раздается всплеск. Тетрик оглядывается — и бледнеет: за ним на всех веслах мчатся четыре лодки, в которых не меньше двадцати орков. Большинство гребут, но кое-кто целится в него из странного лука, собранного из склеенных костяных пластин. Еще одна стрела свистит над головой, третья бьет в борт лодочки. Теплые сапоги и непромокаемые штаны спасают от ледяной воды, но утлый каяк сидит в воде все глубже, движется все медленнее. Скоро орки подберутся поближе — и если даже не застрелят, уж точно возьмут в плен и отберут Сердце. Тогда прощай, надежда на помощь драконов и успех у Врат!
— Хуррдус, муурддо! — заглушая свист ветра и плеск волн, проносится над морем. Без перевода, но все ясно и так: «Сдавайся, животное!» Сдавайся или умри.
— Ничего нового, Миллимет, — вздыхает Леонтино. — Кое-что есть, но…
— …Но без знающего человека ничего не поймем?
— Именно. А такой человек в нашем распоряжении.
— Кто же?
— Сати. Младшая жрица Исмины — та прекрасная особа, находящаяся у Ками под стражей. Увы, мы с вами, Миллимет, в том возрасте, когда девушки интересуют лишь как источник сведений.
— Может, лучше дождаться Мелхиседека и прочих?
— Не советую. Чем меньше народа ищет клад, тем больше достанется каждому, кто найдет.
Охраняемая Ками и Джованни, Сати ждет «приговора» молча. «Девчонка с характером, — думает Леонтино. — Да и неглупая. С такой поработать ой как интересно». Такие Леонтино всегда нравились. Конечно, надуть таких стократ сложнее, чем доверчивых простачков, зато с последними неинтересно работать. Умные сволочи — иное дело. Иногда можно даже принять их условия и заплатить требуемую цену, если товар того стоит. Что ж, Леонтино потому и стал Кормчим Бури Храма Лаэя, что управляет деньгами лучше, чем кораблем. И не сомневается: бывают ситуации, когда скупой платит дважды.
Руки и ноги пуладжийки связаны. Хватило бы простенького, доступного любому жрецу хотя бы рангом выше ее, заклинания, но веревки надежнее там, где нет магии.
— Приветствую Кормчего Бури и Верховного Судью, — медовым голоском пропела девчонка. — Что изволят господа главы Храмов?
Леонтино настораживается. Кто хочет обмануть, будет вежливым до невозможности. А уж если комплименты старому скупому хрычу начинает расточать очаровательная юная особа… С юных лет Леонтино реагирует на женскую красоту и особенно ласковые речи не так, как другие — подбирается… и начинает говорить так же фальшиво-ласково, соображая, что той, другой, от него нужно. Оттого и поднялся на самый верх, оттолкнув влюбчивых павлинов, иным подсунул хорошенькую отравительницу…
— Спроси у нее, Вальтер. Ты лучше умеешь…
— Напоминаю, что вы стали свидетельницей чрезвычайно важных событий, — тоном ведущего допрос следователя заученно произносит Миллимет. — По закону, за дачу заведомо ложных показаний вас ждет наказание.
