Недолго размышляя, императрица обратилась к страннице с целью сыскать истину:
— Почему ты предлагаешь кому-то, вроде меня, вступить в твою «организацию»?
— Ты ведь сказала, что хочешь узнать меня получше, так? Но, вот незадача, я и сама о себе ничего не знаю, — с горечью да прикрываясь улыбкой молвила бродяжка, — однако моя душа не покидает надежды разузнать, каким человеком я была до потери памяти, и знаю наверняка, что в нашем путешествии мне откроется эта истина, покрытая тайнами, что, быть может, лежит у меня прямо перед носом.
— Вы объединились, чтобы вместе радоваться жизни и узнать, кто ты есть? Весьма трогательно.
— В твоих глазах это выглядит именно так? — вопросила нанаши, глядя на Кенко своим проницательным взглядом, — вчера мы жили как незначительные преступники, сегодня мы вторглись на запретную территорию, завтра обойдем каждый городок Фумецу, послезавтра — бросим вызов небесам, а пятым днем — избавимся от названного правителя сей земли.
Последние слова заставили напрячься императрицу. Её взгляд стал серьезнее, тяжелее и на сей раз презренно зрел в глаза собеседницы.
— Так, значит, вы хотите повторить историю шестилетней давности? — настороженно молвила Кенко. — Произнося такие речи, думаешь ли о последствиях подобных мыслей?
— Думаешь, не справимся? — с лукавством отрекла онна-бугэйся. — Ошибаешься. Во время нашего странствия, я надеюсь встретить таких же смельчаков иль безумцев, как мы сами, и тогда, в один прекрасный день, один из нас собственными руками лишит жизни сего тирана.
— Слишком самоуверенное заявление, чтобы быть правдой, — с недоверием продолжила императрица. — Слышала о запрете на искусство владением меча на этих землях? Как же ты собралась отыскать людей, что поставят свою жизнь на кон ради этого?
— Но ты же сидишь прямо передо мной, ловко управляешься мечом, — значит, все не так уж невозможно. Мои товарищи тоже не лыком шиты. Если в мире есть те, кто идут против закона, то среди них найдутся и те, кто возжелает сокрушить создателя подобных правил. Подобное неизбежно.
— Хорошо, — отрекла Кенко, — допустим, ты найдешь ещё с пару десятков мечников в «Девятнадцати великих силах», но как же ты склонишь их на свою сторону?
— Ха… — с улыбкой на лице протянула нанаши, — неужели помимо них нет иных обладателей кэндзюцу?
— Не могу сказать. Мне лишь известно, что кроме основных сил, есть ещё одна-две резервные, и на каждого есть своя замена, а это уже немалое сборище мечников.
— Хорошо, может быть и так, однако на моей стороне уже есть второй и восьмой номера, а также, что мне мешает попытать удачу заключить с ними альянс?
— Твоих спутников зовут Нозоми и Юцуна? — не испытывая удивления, промолвила дальше. — Так вот в чем причина этой самоуверенности. Но ты ведь знаешь, на острове не так много сильных мечников, которые предадут себя, своих людей и станут под твое начало.
— Именно по этой причине, я предлагаю тебе вступить к нам. Ты сильна и твоя способность может быть полезна.
Кенко вынула свою длань из-за рук нанаши и, неспешно вставая, выказала:
— Моя сила слаба в местах, где нет кровопролития.
— Сдается мне, таких мест в Фумецу крайне мало.
— И все равно, — повернувшись спиной к нанаши молвила та, — я считаю, что мне не место среди вас.
На какое-то время воцарилась тишина. Лишь краткий вздох нарушал его устрой.
— Хорошо, — ответила девушка и более не произнесла и слова.
Императрица двинулась к двери, и, остановившись, произнесла:
— Я позову ожидающих спутников и приготовлю тебе чего-нибудь. Есть пожелания?
— Все, что ты приготовишь, будет мне вподобь. Спасибо.
Услышав ответ, девушка прикрыла дверь и удалилась.
«Прости меня, нанаши, — переведя взгляд на браслет думала про себя та, — я солгала тебе… Я так сильно хочу вырваться из этого места, так жадаю свободы, но не могу себе этого позволить… Прошу, прости меня за эту ложь».
Холодная слеза левого глаза потекла по щеке девушки, и та мигом направилась к странникам.
Искусство ши. Взаперти собственных чувств
Отринув всякие мысли, императрица, направляясь к ожидающим мечникам, хутко вытерла слезу и продолжила свой путь. Стоило ей только приблизиться к странникам, как те мигом осознали, о чем будет идти речь; и не передать словами ту испытуемую радость-облегчение после слов: «Ступайте. Она ждет вас». Путники воодушевленно поднялись да мигом подались в покои своего компаньона.
Войдя в комнату, товарищи заприметили нанаши, что выглядела гораздо лучше с их последней встречи. Сидя на мрачной кровати, её кожа, что недавно походила на омертвевшую, сияла, а белоснежные волосы купались в лучах солнца. Сияла и её легкая улыбка. Лишь только рана, что просочилась через бинты да одеяние напоминала о трагедии минувших дней.
— Чему так радуется наша беспечная дева? — вопросил Нозоми.
Едва слышно посмеявшись, сомкнув глаза, она произнесла:
— Меня отвергли.
— И почему же ты улыбаешься? — с недопонимаем выпалил Юцуна.
— Это не улыбка. Это боль, печаль и неугасимое отчаяние, что сокрылись в глубине моей души.
— Кто, позволь поинтересоваться, успел тебя отвергнуть, покуда ты была без сознания?
— Кенко, друг мой, Кенко.
Странник вопросительно взглянул на мечницу, пытаясь выведать более точный ответ.
— Я предложила присоединиться к нашему странствию, но мне отказали. А жаль, мне уже успела полюбиться эта миловидная девчушка.
— Ушам своим не верю, — выпалил Юцуна, — «предложила присоединиться к нашему странствию», «миловидная девчушка»? Нанаши, ты в своем уме; она тебе точно ничего там не выбила из головы?
— Насколько мне известно, — продолжил, перекинув взор на рану, — нанаши целились в бок, а не главу.
— Да знаю я, но ты вообще слышишь, что она говорит? Ей что, нравятся покушения на себя?
— Ну что ты, вовсе нет. Я предпочитаю вершить покушения на других.
Путники переглянулись. Вновь повисла неловкая тишина. Пытаясь сгладить углы весьма странного разговора, Нозоми протянул катану девушки.
— Мы нашли хигин Сакацуя.
Нанаши, расплывшись в улыбке, приняла меч и, аккуратно поглаживая острие, выказала:
— Я в вас не сомневалась. От всей души благодарю.
— Ты бы знала, сколько нам пришлось пережить, чтобы достать его! — вновь выказал Юцуна. — Сначала, мы бегали туда-сюда по действительно страшным коридорам с разными странными картинами. Потом, мы забрели в какое-то неясное место и как — бум! Перед нами, из ниоткуда, явился дух, да ещё и какой страшный. Я не на шутку перепугался. А потом, он повел нас в очередное странное место этого чертового лабиринта, пока мы не пришли к твоему хигину. Он был весь покрыт льдом, пока тот призрак не исправил ситуацию…
— Хигин, покрытый льдом? — прервав рассказ парня вопросила мечница.
— Да! Что ты с ним делала такого, что он был похож на тебя же саму в приступе смерти?
— Не знаю, — не предаваясь печали произнесла девушка, — я ведь не помню ничего.
Понимая, что такой вопрос был выказан наобум, мечнику стало не по себе.
— Ладно, извини. Это было слишком… — пытаясь подобрать слова протянул он.
— Необдуманно?
— Невежливо, — вымолвил Нозоми.
Странник, закатив глаза (ведь не любил, когда Нозоми оказывался прав), вынужден был согласиться.
— Не думай слишком много о подобном, иначе тоже утеряешь воспоминания. Все хорошо.
— А, ну, да.
— Нанаши, — неожиданно обратился Нозоми, — когда мы сидели в гостевой, сверху доносились звуки вашего диалога с императрицей. О чем вы разговаривали, помимо вступления в «Генезис»?
Вопрос товарища заставил призадуматься девушку. Разговор с Кенко был весьма насыщенный, но она и знать не знала, что именно желал услышать спутник: о раскаяниях императрицы, о правде, сокрытой в её силе, о женщине с портрета или о замыслах их же группировки.
Тогда, в голову мечницы пришла одна идея.
