– Да. Нормально. Меня просто слишком долго не было.
Она обернулась, чувствуя, что настолько близко от костра становится слишком жарко. Лесла протянула ей высокий стакан, наполненный горячим пряным вином.
Все так же, как много веков назад. И вино, и боль, и дриады…
Таисс сделала первый глоток, чувствуя себя гораздо младше, как раз на тот возраст, когда они с Леслой и Майлит пили вино тайком от старших, прежде чем луноволосая адептка отправится соблазнять первого в своей жизни мужчину - озерного эльфа.
– Да… Он был эльфом, и звали его Орлойо, - выдохнула Стражница. Она так же держала в руке стакан с вином. - Наша первая Ночь Костров Бэллана…
Таисс лишь улыбнулась. Чудовище, забившееся у нее в груди, называлось ностальгией. Первая Ночь Костров, которую она потратила на то, чтобы отработать несколько любопытнейших заклинаний.
Никто из взрослых никогда не решал за девушек, когда должно придти их время. Природа снабдила их внутренним регулятором. Своеобразным инстинктом.
Ей почему-то опять вспомнился Велен.
Таисс передернула плечами, отмахиваясь от навязчивой идеи.
Лунная дорожка становилась все ярче и ярче. Лесла подняла с земли ритуальный клинок, повесила ведьме не шею. Затем протянула легкую белую тунику выше колена, которую девушка тут же на себя накинула, и расшитый серебром пояс. На левом запястье подруги она застегнула широкий серебряный браслет. Эльфийские ножны Таисс надела и застегнула на плече сама.
А потом все девушки повернулись к озеру, где лунная дорожка сияла так, что глазам было больно.
Несколько минут ничего не происходило. Таисс знала, что иногда такое случалось, иногда вэелы не приходили, но она не позволила себе тревожиться по этому поводу. В этот раз кобылы придут.
И верно: из ветра и лунного света выткались вдруг призрачные гривы, полные Силы тела и копыта… Ровно полдюжины "кобылиц", по одной для каждой дриады, двигались к берегу. И сбруи на них не было.
Когда существа остановились, ведьма подошла к первому из них, погладила сияющую морду, ощущая, как бьется под кожей ее ладони ветер.
– Здравствуй, - обратилась она к стихии.
– Наконец-то… - выдохнуло творение Луны и воздуха, воплощение Ветра, наполовину дух, наполовину единорог. - Я устал гоняться за тобой повсюду.
– А за мной нужно гоняться? - уточнила ведьма, расчесывая пальцами призрачную гриву. - Покатаешь?
– Гоняться не за тобой, а вместе с тобой? Заманчивая идея. Забирайся!
Таисс легко запрыгнула на спину вэелы. Дождавшись, пока остальные дриады тоже окажутся верхом, "кобыла" сорвалась в такой галоп, что наездница чуть не свалилась.
Ветер бил в лицо, выметая из души все то лишнее, что не забрали себе вода и огонь. Оставлял только чувства.
Королевна смеялась.
24 - 25 поворотня
Ночь, проведенная в гамаке, живо напомнила Велену о тех славных днях, когда корабль Шерстяного Вилли тягался по скорости с морскими ветрами. Неудивительно, что проснулся маг бодрым и полным сил. В дриталлях, живых домах дриад, "построенных" обычно из четырех переплетенных друг с другом ив, окон не бывает, свет и воздух поступает сквозь щели в стенах и дверной проем, так что просыпающееся солнце разрисовало потолок причудливыми тенями.
Ведьмак осторожно спустил вниз одну ногу и взмахнул ею, заставляя гамак немного раскачаться. Хорошо. Уютно, спокойно, хорошо. Если бы еще не лезли в голову всякие разные мысли…
Он спрыгнул на землю, вернул обратно свалившееся одеяло, взял одежду и тихо, чтобы никого не разбудить, вышел из дриталля.
Тихо. Только какая-то птица старательно прочищает горло, да озеро плеснет иногда водой на песок.
Велен улыбнулся сам себе и бросил одежду на край обрыва. Песок приятно пощекотал босые ноги, а вода вмиг смыла остатки сна. Маг перевернулся на спину и поплыл прочь от берега.
Итак. Какие выводы можно сделать из того, что уже случилось?
Первое: Дымная Воронка предназначалась исключительно Таисс. Иначе Велен уже получил бы послание вроде "Видишь, что я могу? Вернись ко мне или наступит конец света!" Такое уже случалось. Да и смех был мужским, а мужчине не пришло бы в голову убивать дриаду. Куда эффективнее было бы ее похитить…
"И ты бы бросился ее спасать?" - скептически поинтересовался внутренний голос. Володаец пожал плечами, точно зная, что врет сам себе.
Бросился бы.
– Это ведь уже случалось с тобой однажды, парень, - усмехнулся он, глядя, как капли срываются с вытянутых к небу пальцев, блестят, искрятся. Помнится, так же искрились бриллианты на шее девушки, которую ему пришлось вытаскивать из лап политических противников правящей династии. Отец той юной госпожи был членом Конкерана, так что маг даже выиграл от всей этой истории. Жаль, что тот господин умер через полтора года…
Велен мотнул головой, отбрасывая с лица мокрую прядь волос.
Тот смех вообще не лез ни в одни ворота. Демонстрация? Возможно. Злодеи часто страдают от невозможности рассказать о своих гнусных планах и необходимости действовать из-под полы.
Дальше. Этот неизвестный хохотун не собирался сразу убивать дриаду, а хотел выкачать ту часть ее Силы, которая составляет ауру. Тогда нападение черных волков становится очень логичным: чтобы добраться до ауры нужно опустошить резерв… Неужели тут действительно используются энерго-шары? Ох, не хотелось бы!
С другой стороны, злодею нужна Сила, а значит своего резерва ему не достаточно. Это не может не радовать.
Еще раз улыбнувшись, маг нырнул, уйдя глубоко под воду, а потом снова улегся на спину. Небо-то какое чистое! Ни одного облачка!
Вывод второй. Эта неуравновешенная ведьма сведет его с ума. Когда-нибудь. То есть, скоро. То есть, совсем скоро. Глядя на Таисс, он и сам начинал сначала делать, а потом уже думать. В частности, говорить глупости, о которых почти сразу же и жалел. С этим нужно было срочно что-то творить, потому что если думать перестанут оба…
Маг развернулся и не спеша поплыл к берегу, думая, что нужно будет извиниться перед Таисс. Вчера он нес какую-то жуткую чушь. Долго думал потом, какого дохлого краба сорвался. Разве что только вдруг провел параллель между этой девушкой и Зейнарой. Та тоже никогда не объясняла своих уходов. Неужели его так взбесил страх, что и в остальном Таисс окажется на нее похожа?
А ведь в последний раз он ушел сам. Когда вспомнил, наконец, кто он и что делает в поднебесном мире. Буквально за одно утро выпутался из липкой паутины чувства, которое на самом деле приносило лишь усталость и разочарование. За полчаса убедил отца в том, что должен уехать и бросился прочь, гонимый неведомой силой, заставляющей искать что-то. Кого-то?
