Всё убранство комнаты было чрезмерно пёстрым для простого деревенского жителя. Ослепительно красные, оранжевые и золотые цвета составляли резкий контраст лесным краскам, которые можно увидеть в жилище фермера. У людей Ульдиссиана никогда не было возможности так разукрашивать свои дома: они были слишком заняты добыванием пропитания из земли.
По правую руку располагались два больших окна с филигранным орнаментом, выходящим на северную часть города. Прозрачные занавески, вероятно, изготовленные из шёлка, смягчали весь свет, проходящий снаружи. Ульдиссиан быстро узнал, что столица никогда по-настоящему не спит: в ней постоянно что-то происходило. Он дивился тому, что люди могли продолжать жить своей жизнью, особенно в свете монументальных и смертоносных событий, в которых он не только принимал участие, но был главной их причиной.
Он возвратился мыслями к Мендельну, Серентии и остальным. По какой-то причине по ходу дня Ульдиссиан всё больше беспокоился за них. Словно что-то было не так, но что именно это было, он не знал. Он боялся по-настоящему достать до них разумом, потому что, если всё было так, как он оставил, они тут же стали бы больше волноваться за его безопасность. Ульдиссиан не хотел, чтобы эдиремы действовали необдуманно. Всё, что исключало возможность заручиться поддержкой кланов магов и гильдий против Собора, вело к бедствию.
Но ощущение тревоги продолжало расти в нём. По некотором размышлении Ульдиссиан решил достать до одной Серентии. Он попытается быстро убедить её, что всё хорошо. Не нужно волновать её возвращением Малика, по крайней мере, пока.
Но когда он начал звать её, один из огней снаружи стал отвлекать всё больше. Куда бы Ульдиссиан не поворачивался, оказывалось, что ему на глаза попадается либо огонь, либо его отсвет.
Решение его проблемы было довольно простым. Поднявшись, Ульдиссиан увидел более плотные занавески по краям окон. Он начал расправлять одну из них — и замер. Ульдиссиан посмотрел на далёкий свет, пытаясь определить, откуда он исходит. Он был далеко, гораздо дальше, чем он думал. Похоже, источник находился за пределами городских стен, но что столь далёкое от дворца могло быть всё же таким ярким?
Затем звук, похожий на грудное рычание, заставил его подпрыгнуть. Ульдиссиан оглянулся, но ничего не увидел. Он принял оборонительную позу, но в конце концов решил, что ему показалось.
Его охватила усталость. Потеряв всякий интерес к свету, Серентии и всему остальному, сын Диомеда побрёл к кровати. Он упал на неё и перекатился на спину. Ничего не желая, кроме как поспать, Ульдиссиан уставился на успокаивающие рисунки, вытканные на навесе.
Снова на ум пришли Серентия и эдиремы. Почувствовав стыд, Ульдиссиан заставил себя снова прийти в сознание и попытаться сосредоточиться на ней. Глядя на навес, он представил, что это те самые джунгли, где находились сейчас она и его брат.
Когда он сосредоточился лучше, картинка наверху чётче определилась, стала почти как настоящая. Он услышал звуки джунглей и представил некоторых зверей, которые находились там в этот самый момент. Ульдиссиан услышал их крики. Он увидел себя в джунглях, неподалёку от своих приверженцев.
Где-то посреди мечтаний он закрыл глаза — и снова распахнул их, когда раздалось густое кошачье рычание.
Ульдиссиана окружали джунгли, но не такие, через которые он так долго пробирался. Он был посреди странных, красочных джунглей. Деревья отличались странным единообразием, особенно листья. Не было различимого источника освещения, но ему казалось, что это был день.
А рядом с собой он увидел огромную мерцающую кошку, которая сразу прыгнула на него.
Ульдиссиан взмахнул рукой, но его силы оказались приглушены. Он сумел отбросить кошку в сторону, но не запустил её в полёт, как рассчитывал.
Слева донеслось новое рычание. Ульдиссиан едва успел метнуться в сторону, как вторая кошка сделала выпад.
Оба хищника немедленно развернулись. Ульдиссиан попытался сформировать шар огня, но ничего не получилось. Он был вынужден броситься в странные заросли, чтобы избежать острых когтей и клыков.
Но как только он стал продираться через кусты, огромный бронированный зверь с двумя рогами на рыле чуть не сбил его сзади. По инерции зверь побежал дальше на кошек, которые отпрыгнули прочь с дороги.
И когда крупный зверь замедлился, Ульдиссиан уставился на него. То, что зверь мерцал точно так же, как кошки, удивило Ульдиссиана не так сильно, как то, что он был точно такой же странной расцветки. Как он, так и кошки были золотистыми с пунктирными оранжевыми линиями по краям и одинаковыми красными отметинами в форме листьев по бокам туловищ.
Но пришлось прекратить наблюдение, когда первая кошка снова прыгнула на него. Не в силах уклониться на этот раз, Ульдиссиан приготовился к столкновению.
Кошка оказалась на удивление лёгкой, но всё равно, когда она наскочила на него, они повалились на землю. Зубы клацали в каких-нибудь дюймах от его лица. Ульдиссиан, выросший среди стольких разных животных, обнаружил, что его беспокоит кое-что ещё.
Кошка не дышала. Ни малейшего выдыхания не наблюдалось, не говоря уже о зловонии, какого можно было ожидать от животного, тем более хищника.
Когти скребли ему грудь. Ульдиссиан охнул от боли. Что-то вырвалось у него из ран — странные ленты, походившие на тканевую имитацию крови.
И, уже отбрасывая кошку, Ульдиссиан сообразил, где находится. Его страхи оправдались, когда он огляделся и увидел лишь те же самые странные листья и деревья. Неба не было. Оно здесь не присутствовало в принципе.
Он попал в гобелен.
У Ульдиссиана не было времени гадать, как это произошло, потому что вторая кошка и рогатый зверь накинулись на него. Зная о неестественной лёгкости своих нечеловеческих врагов, он с силой пнул когтистую кошку, после чего прыгнул на бронированного зверя.
Его накрыла тень. Царапнув щёку, мимо пролетел хищник с отметинами, как у других существ. Он был почти такой же крупный, как кошки. Когда он развернулся, чтобы снова напасть, Ульдиссиан чуть не заскочил в пасть к одной из зловещих речных рептилий, каких он и его друзья встретили, когда только вступили в джунгли. Рот, полный зубов, хотел ухватить его ногу, и хотя человек подозревал, что у существа нет настоящего пищевода, он не собирался проверять. Ульдиссиан умудрился откатиться как раз за пределы досягаемости хватающих челюстей.
Новые крики животных ударили по ушам. Отовсюду его окружали звери с гобелена. Помимо тех, с которыми Ульдиссиан уже имел дело, он увидал длинных, злобных змей, свирепых приматов размером с человека и антилоп со спиралевидными рогами.
