— Продано.
— За двадцатку? За двадцать долларов? Да ему место в музее, а не на какой-то там дворовой распродаже! С этого мерзавца шкуру живьем содрать мало!
Я расплатилась и вернулась к троице:
— Полностью согласна. Если это действительно оригинальное оборудование ФБР, зуб даю, я сумею передать его нужным людям.
— Правда?
— Ну по крайней мере попытаюсь.
— Спасибо! — горячо поблагодарила Вера.
В ответ я кивнула и забрала со стола свой приз.
— Между прочим, — заговорила Мэдди, когда я уже уходила, — я прекрасно знала, что делаю. Но решила не придираться к мелочам. Я ведь выше этого.
Тильда фыркнула, и ссора началась заново. Мне уже было жаль их сестру Эстер. Когда ее не станет, ей придется немало разгребать.
Перед тем как заскочить в офис, я решила оставить полиграф дома. Если мы с агентом Карсон все еще друзья, то я вручу его ей с подробными инструкциями передать ценный объект в нужные руки. Наверняка у ФБР где-то есть музей, а мне это когда-нибудь зачтется. В ответные услуги я верю всеми фибрами души. Они как сырные крекеры. Или шоколадные печенюшки. Ну или мокко латте. Такого много не бывает.
По пути домой прямо перед Развалюхой откуда ни возьмись появилась пожилая женщина. Мигом сработали рефлексы — я резко свернула правее, чуть не повалив целый ряд велосипедов и задев боком фонарь. Потом ударила по тормозам и приложилась лбом о руль.
Женщина была в тонюсенькой голубой ночнушке под цвет волос. Видела я ее всего секунду, но этого хватило, чтобы разглядеть страх, отразившийся у нее на лице и сковавший худые плечи. На бабушку Лил она не была похожа ни капельки, но в голове волей-неволей они встали в один ряд. Если бы бабуля Лил заблудилась и перепугалась, я бы перевернула весь мир с ног на голову, лишь бы ее найти. И все эти мысли мне навеяла одна маленькая испуганная пожилая женщина.
К счастью, машин на дороге было мало, и никто не заметил, как я «поцеловалась» с фонарем. Я глянула на мистера Андрулиса, но тот все еще смотрел прямо перед собой. До окружающего мира ему явно не было дела. Я осмотрелась по сторонам, но женщины нигде не увидела.
Выбора не было. Я вырулила обратно на проезжую часть и двинулась в сторону дома. Однако буквально через пару секунд женщина появилась опять. Прямо посреди дороги. Понадобилась вся сила воли, чтобы не крутануть руль и не утопить педаль тормоза в днище Развалюхи. Съезжать на тротуар, попутно зацепив что-то твердое, не было ни малейшего желания. Я потихоньку затормозила и проехала прямо сквозь женщину. Проверила зеркала, въехала на пустую стоянку и вышла из машины. Женщина снова исчезла.
Ну уж нет, играть в эту игру целый день я точно не стану. Наверняка кого-нибудь покалечу или убью. Поэтому я прислонилась спиной к Развалюхе, сложила на груди руки, скрестила ноги и стала ждать. Через пару минут женщина появилась прямо перед Развалюхой, затравленно осмотрелась, как будто не могла понять, что происходит, и опять исчезла. Я подошла к капоту и, когда женщина появилась, легонько взяла ее за руку.
Она поморгала, нахмурилась и прищурилась, явно испытывая дискомфорт от моей яркости.
— Привет, — тихо сказала я и буквально сразу же получила такой пинок по колену, что из глаз брызнули слезы. Отпустив ее руку, я схватилась за колено и запрыгала на одной ноге, ругаясь себе под нос. Придя наконец в себя, повернулась к женщине и смерила ее сердитым взглядом. — От такого должны пальцы заболеть. — В конце концов, дамочка была босиком. — Ну давайте, скажите, что вам тоже больно!
— Куда это ты его везешь? — злобно спросила она. От ярости морщинистое лицо, похожее на потрескавшийся фарфор, сморщилось еще сильнее. Она погрозила мне кулаком, напомнив Веру с распродажи.
— Вас случайно не Эстер зовут? — спросила я. Вдруг она та самая сестра, которую ждало трио моих новых знакомых?
— Как меня зовут, не твоего ума дело, потаскуха. Ты сейчас же отдашь его мне!
Потаскуха?
— Хэштег «в замешательстве», — огрызнулась я. — А премию за вопиющее безумие на этой неделе получает рехнувшаяся дамочка с голубыми волосами.
— Никакая я не рехнувшаяся. Отдавай его сейчас же! Слыхала я о таких, как ты!
Она осмотрела меня с ног до головы таким взглядом, будто я нанесла ей личное оскорбление. Что ж, теперь я оскорблена до глубины души.
— Никого я вам не отдам, — процедила я сквозь стиснутые от боли зубы и угрожающе подалась ближе. — Фигушки. — А потом задумчиво нахмурилась: — О ком, кстати, речь?
— А то ты не знаешь!
На ум пришли тысячи ответов, но ни один не казался вменяемым. Вряд ли «Иди и пожалуйся мамочке» или «Заткни фонтан» впишутся в ситуацию. Так что я решила отказаться от своего хваленого остроумия.
— Значит, так, рехнувшаяся дамочка, я понятия не имею, о ком вы говорите.
Она уставилась на что-то у меня за спиной. Я обернулась и увидела мистера Андрулиса.
— Минуточку! — дошло до меня. — Мистер А? Так он ваш? — Даже я услышала, сколько надежды было в моем голосе.
Злость женщины как будто испарилась, пока она смотрела на моего голого покойного пассажира.
— Мы были женаты больше пятидесяти лет, а теперь я вижу его в машине с какой-то потаскухой! — Тут она не выдержала и разрыдалась в сжатые кулаки.
За каких-то шестьдесят секунд из злобной старушенции она превратилась в убитую горем женщину.
— Вы перед смертью лекарства не принимали? Может быть, какие-нибудь нейролептики?
Дамочка глянула на меня поверх кулаков и… снова рассердилась.
— А знаете, — начала я, положив руку ей на плечо, — он ведь здесь только потому, что ждал вас.
Конечно, я всего лишь озвучила догадку. Сам-то он никогда не говорил, почему здесь застрял. Минуточку! А если он, наоборот, хотел сбежать от жены? Вдруг он пришел ко мне, чтобы я помогла ему спрятаться? Тогда хуже не придумаешь, потому что я буквально вручила его ей.
Я подвела дамочку к пассажирской двери и только теперь заметила, что за нами наблюдают. Поправочка: поскольку зрители видели только меня, то и наблюдали только за мной. Ну класс! Я открыла дверь и коснулась руки мистера Андрулиса. Может быть, сейчас, когда рядом его жена, он обратит на меня внимание.
И я не ошиблась. Очень медленно он повернул голову и посмотрел на жену.
— Чарльз? — неуверенным голосом протянула старушка.
Слава богу, я вовремя поняла, что это она не мне, а то бы точно что-нибудь ответила.
Она шагнула ближе, а я отошла, чтобы не мешать.
— Чарльз, зачем ты связался с этой потаскухой?
Держите меня семеро.
— Мы ведь с тобой столько пережили…
