Он говорил и говорил, захлёбываясь словами, как водой, не замечая ничего вокруг, выплёскивая всё, что накипело. Хэйла слушала. Она уже не пыталась разобрать словесный поток, внутри неё стремительно сплетался образ, который описывал Ярт. Что-то смутно знакомое… Мать мысленно потянулась к его душе, пытаясь увидеть почётче. И Ярт, словно помогая ей, проговорил:
— А знаешь, она так молода, что трудно поверить в то, что ей около девяноста лет. Она не старше меня выглядит… Это Эльфийка, мама.
Хэйла отпрянула и ошарашено уставилась на сына:
— Кто?
— Эльфийка! — Ярт горько усмехнулся. — Теперь ты понимаешь, почему я так мучаюсь? На что ей, бессмертной, жалкий человеческий отпрыск.
Хэйла вздрогнула, словно её ударили, и отвернулась:
— И что с того, что ты человек? Ты бы предпочёл быть Эльфом?
— Да, — Ярт с жаром схватил её за руки. — Я хотел бы жить вечно и быть рядом с ней. О, если бы я только был Эльфом, я смог бы попытаться завоевать её, доказать ей, что достоин быть рядом с ней.
— Думаю, тебе надо отдохнуть, — Хэйла положила ладонь на его голову, и у сына сонно моргнули глаза:
— Да, ты права, мама. Я пойду спать, я устал.
Он склонил голову и побрёл наверх. Хэйла села на стул и уронила голову на руки:
— Если бы ты только знал, сынок. Если бы знал…
Она поднялась и пошла к нему. Ярт уже лежал в кровати, изучая потолок.
— Пришла пожелать тебе спокойного сна, — Хэйла села на край кровати.
— Не думаю, что смогу сегодня уснуть спокойно, — Ярт положил голову ей на колени и вздохнул. — Если вообще смогу.
— Как её зовут? — поинтересовалась Хэйла, поглаживая его по голове.
— У неё чудесное имя, как тёплый ветерок, несущий аромат неземных цветов, как пламя костра, танцующее на этом лёгком ветерке, — Ярт задумчиво смотрел в никуда.
— Ты становишься поэтом, — Хэйла улыбнулась и спросила. — Так как зовут твой ветер?
— Фэльмарэ, — он нерешительно улыбнулся. — Фэль… Что с тобой, мама?
— Н…ничего, — пробормотала мать. — Спи. Да хранит тебя Золотая луна. Засыпай, милый, — она поцеловала его в лоб и тихо вышла, осторожно прикрыв за собой дверь. Ярт пожал плечами и закрыл глаза. И снова увидел Фэльмарэ.
Хэйла убрала со стола и опустилась в своё любимое, уютное кресло перед камином. Глядя на огонь, она негромко разговаривала с ним:
— О пламя! Ты свободно. Мне бы быть тобой и не решать эти проблемы. О, фэль! Эллэр-ано ро антаир ар соиф фантро.
Пламя в камине взметнулось вверх, и женщина кивнула:
— Я знаю, что он уйдёт. Я сама посодействую этому. Он должен покинуть Вэль, и я знаю, к кому идти за помощью.
Пламя качнулось. Хэйла встала и снова пошла к сыну. У него царила тишина. Мать улыбнулась: «Спит!»
Она приоткрыла дверь и вошла в комнату. Ярт спал, нервно ворочаясь во сне с боку на бок. Бледное лицо было залито лихорадочным румянцем, лоб покрыт испариной. Губы еле слышно шептали что-то. Её ухо различило лишь одно слово: Фэль.
Мать присела на край кровати, положила ладони ему на лоб и грудь и замерла, напряжённо вслушиваясь в неровное дыхание.
Горячий лоб Ярта стал потихоньку остывать, лицо делалось всё спокойнее, дыхание выровнялось. Парень вздохнул и отвернулся к стене в спокойном сне. Хэйла улыбнулась, поцеловала его в затылок, поправила съехавшее одеяло и неслышно выскользнула из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.
Спустившись, она закуталась в плащ и шагнула в ночь…
Фэль открыла глаза, почувствовав неясную тревогу, словно её кто-то звал. Кто-то из прошлого.
В комнате стояла полутьма, ведь на улице была глухая ночь. Рядом на столике едва теплился огонёчек свечи, вернее того, что от неё осталось. Всё было тихо, но, прислушавшись, Фэль усмехнулась:
— Инри…
Она уже хотела окликнуть его, но тут смутно ощутила чьё-то лёгкое дыхание. Девушка приподнялась и услышала:
— Ты проснулась, Фэльмарэ?
Фэль вздрогнула от неожиданности. Она мгновенно узнала этот голос, хотя он и изменился. Честно говоря, меньше всего она ожидала услышать его здесь:
— Хэйлирэн? Откуда?
— Ты ещё помнишь меня? — в голосе зазвучали удивлённые интонации.
— Ну конечно. Разве можно забыть одну из лучших подруг? — Фэль села, и рядом с ней опустилась фигура в длинном тёмном плаще.
Фэль вспомнила молоденькую девчушку, с которой они вместе учились, вместе играли и вместе таскали волшебные яблоки Друидов в садах Храма под самым носом у Хранителей, за что им неоднократно влетало. Хэйла откинула с лица капюшон и проговорила:
— Ты почти не изменилась, Фэль.
— А ты… — Фэль поражённо смотрела на неё. — О, Хэйли, ты так повзрослела! А ведь в нашу последнюю встречу была совсем девчонкой.
Хэйла усмехнулась:
— Проснись, Фэль. Время идёт даже для бессмертных. Посчитай, сколько времени прошло с нашего расставания.
— Много, много! — засмеялась Фэль. — Мне на Пути был не заметен бег времени.
— Ты была на Пути? — Хэйла удивлённо вскинула брови.
— Да, болталась туда-сюда, — Фэль хмыкнула. — Я же ушла от Друидов потому, что меня позвал Путь. Зато моя сестричка закончила обучение и получила свой знак.
— Она всегда была усидчивой, — Хэйла усмехнулась. — Не в пример нам.
— Эт-то точно, — Фэль негромко засмеялась.
— А я ушла потом и из Академии, — Хэйла поглядела на огонь. — Тоже не получила знака.
— Да, много всего произошло, — Фэль отсмеялась и посмотрела на неё. — Но что с тобой случилось? Ты сейчас выглядишь старше меня.
— Ну, во-первых, вспомни, где мы. Это же Вэльтарет, — Хэйла вздохнула и загадочно добавила. — Мужчины взрослеют в битве, женщины — в материнстве.
Фэль резко вскинула голову и с облегчением проговорила:
— Так вот почему глаза были знакомые! Ярт твой сын? — Хэйла кивнула, а девушка хитро усмехнулась. — Ты его избаловала! Он просто невозможный нахал! И кстати, а когда ты успела выйти замуж? И за кого?
Хэйла склонила голову. С минуту она молчала, а потом выдавила:
— Я не замужем.
— То есть как? — Фэль недоумённо смотрела на неё.
— Отец Ярта погиб, — Хэйла вздохнула. — И я пришла в Вэль. Здесь и родился Ярт. Одиночка.
— Теперь ясно, почему его так зовут, — Фэль тихо коснулась её руки.
— А ты всё ещё одна, — Хэйла повернула голову и посмотрела в её глаза, — и даже не любила ни разу.
— Я жду, — Фэль улыбнулась. — Ты по-прежнему видишь души и читаешь в сердцах?
— Да, — Хэйла пожала плечами. — Это же врождённый дар. Я не могу видеть только сердце своего сына. Странно, да? Хотя это у него от отца. Его сердца я тоже никогда не могла прочесть.
