— Значит, ты, выбрал себе имя сам?
— Да, отец, мне пришлось. Но прежде, чем я его назову, мне хотелось бы узнать, какое имя ты бы выбрал для меня.
Лицо правителя посветлело, морщинка между бровей разгладилась и он, улыбнувшись, сказал:
— В нашем роду принято давать первенцам имена Лучезар и Ярил, но я хотел выбрать тебе имя Горислав, что значит горящий во славе.
— Хорошее имя — Горислав, красивое и сильное, — негромко заметил Керк, и глянув прямо в зеле-ные отцовские глаза, добавил, — Но я отец выбрал другое имя. Теперь мое имя Святозар, что зна-чит…
Но правитель договорил за Керка:
— Озаряющий светом…. Это имя еще лучше того, что я выбрал для тебя, сын. А ты знаешь, что имя Святозар, это имя далекого предка Богомудра, а значит и нашего предка. Святозар по преданию был первым правителем восурского народа. Ты выбрал себе доброе имя Керк, вернее Святозар, — добавил отец и потрепал сына по волосам.
Керк был потрясен и какое-то время молчал, обдумывая сказанное отцом. Значит вот почему, он почувствовал такую теплоту и нежность к бабушке Дарене, все потому что они были из одного рода и имели общего предка — Святозара.
— Ну, что ж, Святозар, теперь только так я буду звать тебя, я очень за тебя рад, — и похлопав Керка по спине, продолжил, — Но теперь ты должен отдохнуть, ведь у тебя был очень долгий и тяжелый путь, — правитель поднялся, собираясь уходить, и чуть тише добавил, — Ложись, сын и поспи.
— Хорошо, отец, — ответил Керк вслед уходящему отцу, и поправив плащ на котором сидел, поло-жил под голову заплечный мешок, да лег отдыхать, ведь впереди, знал он, будет еще тяжелая ночь.
Керк проснулся ближе к вечеру, потянулся и сел, оглядевшись. Около костра сидел Дубыня, он глянул, на пробудившегося Керка и спросил:
— Ну, что хорошо отдохнул, Керк? — и подоброму глянув, добавил, — Или тебя Святозаром кличить.?
— А, как хочешь, так и зови Дубыня, я, если честно сказать, к новому имени еще не привык, — отве-тил Керк и замолчал.
Дубыня вздохнул и продолжил:
— Мне больше Святозар нравится, это наше восурское имя, оно такое светлое и чистое, его даже произносить приятно. А, Керк, ну, что такое Керк, сразу и не поймешь каков человек, который носит это имя. Нет, — подумав, протянул Дубыня, — Я буду звать тебя Святозаром. — Дубыня немного помолчал, и кивнув в сторону леса, сказал, — Правитель с Храбром возвращаются. Правитель уже не верит, что Эрих вернется с древком, — затем Дубыня немного понизил голос и спросил Керка, — А, ты, Эриха там не видел?
Керк обернулся в ту сторону, которую указал Дубыня, и увидел, что отец и наставник действи-тельно идут со стороны леса. Так и не ответив на вопрос Дубыни, Керк лишь отрицательно пока-чал головой, и тихо спросил:
— Они, что по краю леса прошли?
— Да, вроде того, — нехотя ответил Дубыня, — Наверно звали его, может он на зов окликнится, правитель тревожится за Эриха, он должен был уже выйти. Охо-хо. Ну, а ты, что есть будешь?
Керк согласно кивнул, и принялся за поданную Дубыней еду. Теперь Керк ел не торопясь, глядя на возвращающихся отца и Храбра, мысленно успокаивая отца. С конной поездки вернулись дру-жинники отца и брат. Тур бросил поводья, спрыгнул с коня, и, подбежав к Керку, сел рядом.
— Керк, — обратился к нему Тур, — А, отец, рассказал нам, что ты выбрал себе имя, наше восурское — Святозар. Так, что я тебя теперь буду звать Святозар, — и полез в мису брата, за большим куском мяса.
— Хорошо, Тур, зови меня Святозаром, — улыбнулся брату Керк.
Дубыня заметив, как Тур забрал мясо у брата, передал ему другую мису, и добавил:
— Ты к брату, то в мису не лезь. Ешь вон, со своей, да ложись отдыхать, солнце уже низко.
Когда Керк и Тур поели, подошли отец с наставником. Керк посмотрел на лицо отца и увидел там тревогу и печаль, однако взглянув на сыновей, правитель ласково им улыбнулся и пошел к соседнему костру, сел около него и уставился на лес.
День близился к концу, а солнце, как и люди, готовилось на ночной покой, но прежде чем уснуть оно окрасило напоследок небо в красно-багряный цвет.
— Похоже, завтра будет ветер и похолодает, — глубокомысленно сообщил Дубыня.
Керк посмотрел на кровавый закат и добавил:
— Нет, завтра будет еще тепло. А вот послезавтра и верно придет зима, — а когда увидел удивлен-ный взгляд наставника, пояснил, — Так дед Лесовик сказал.
— Что ж, — вздохнув и понижая голос, сказал Дубыня, — Значит, у вашего брата еще теплый денек будет для возвращения, — и, обращаясь к Туру, добавил, — А, ты, Тур- сынок давай укладывайся. Спать тебе пора.
Тур послушался наставника и лег рядом с братом, касаясь своей головой головы Керка, устро-ился на покой и Дубыня. Около соседнего костра улеглись отец, Храбр и дружинники, один из них, по имени Белян остался дозорным. Невдалеке горел третий костер, около которого одиноко сидел слуга Эриха Нук.
Тур некоторое время еще говорил, рассказывая о прошедших днях, и вдруг резко прервался, да замолчал, засопел, во сне, все еще продолжая что-то изредка говорить. Уснул и Дубыня, его спокойное, монотонное дыхание слышалось издалека. Керк лежал с открытыми глазами на боку, подложив руку под щеку, и смотрел на огонь. Прошло еще какое-то время, и Керк приподнявшись на руке, стал оглядывать стан. Возле второго костра не спал только дозорный Белян, да отец лежал, опершись головой на руку, и глядел в лес. Керк посмотрел в сторону отца и зашептал заговор, тот самый которым когда-то усыпил Эриха. Видно было, что отец сначала крепился, пытаясь отогнать сон, но к концу заговора, прилег на плащ и уснул. Тот же заговор Керк прочитал над каждым из стана, мысленно представляя себе их и разворачивая лицо в сторону, где они лежали, а в последнюю очередь над дозорным Беляном. Тот так же, как раньше и отец, вначале крепился, но потом повалился на спину и крепко заснул. Тогда Керк поднялся, посмотрел на мерцающий невдалеке третий костер, где сидел слуга Эриха, и вздрогнул, потому что увидел над костром два горящих немигающих глаза, которые в упор смотрели на него, пламя осветило силуэт и Керку показалось, что около костра сидит не человек, а волк. Керк поднял руку, и отер глаза ладонью, а когда вновь посмотрел в сторону Нука увидел лишь силуэт человека. " Померещелось", — подумал Керк и зашептал заговор для Нука, а через некоторое время увидел как и слуга Эриха повалился на землю. Керк прошел и подкинул в костры сухих веток, чтобы те не прогорели, оглядел каждого спящего и удостоверился, что заговор действует и все спят. К последнему из спящих Нуку, Керк приблизился очень тихо, наклонился и присев, осмотрел его, тот лежал раскинув руки и тяжело дышал, словно зверь рычал, Керк потрогал его за плечо и тут же отдернул руку потому, что ему показалось, что дотронулся он не до живого тела, а до холодного, безжизненного камня.
