Оставив книгу открытой, чтобы высохли чернила, она встала и последовала за Лиат. С момента их встречи в библиотеке Кведлинхейма она не переставала думать о молодом «орле».
Выйдя во двор, Росвита увидела, как девушка скрылась в конюшне. Священница вышла следом за ней.
— «Орел» Лиат.
Произнеся ее имя, Росвита заметила предмет, который девушка крепко прижимала к груди. Книга. Удивленная, Росвита шагнула к Лиат и машинально взяла книгу у нее из рук. Лиат вскочила, но священница отступила к двери, вынудив девушку пойти за ней.
— Прошу вас, — запинаясь, пробормотала Лиат, лицо которой посерело от страха. Она была выше монахини, но казалась совсем хрупкой.
Взглянув на испуганное лицо девушки, Росвита опомнилась. Она вернула книгу, но тут же, увидев, как Лиат поспешно прячет ее в складках своего плаща, пожалела о своем великодушии: Росвита не успела прочитать название. Что это за книга, откуда она у нее? Но Росвита была слишком умна, чтобы идти напролом.
— Я не перестаю удивляться, где вы могли научиться так хорошо читать по-дарийски. Вы обучались при церкви?
Девушка молчала, ее красивый рот упрямо сжался. Усилием воли она придала своему лицу спокойное выражение. Но священница уже догадалась, что эта молодая особа более всего хотела бы остаться незамеченной, хотя непонятно, как это возможно с такой внешностью.
— Меня учил отец, — наконец ответила Лиат.
— Вы упоминали о нем у королевы Матильды, не так ли? Он был членом Церкви?
Лиат пожала плечами, не желая отвечать.
— Может быть, он оставил Церковь после вашего рождения? — предположила Росвита, стараясь подпустить в голос сочувственные нотки. — А родственники у вас есть? Вы их знаете?
— Мне говорили, что у него были двоюродные братья в Бодфельде. Но они порвали с ним отношения после… — Она замолчала.
Росвита почувствовала, в чем слабость девушки: начав, она забывала остановиться.
— После того как он признал вас своим ребенком? Или он уже оставил Церковь?
— Я не знаю, — резко ответила Лиат.
— Извините. Моя мать настоятельница часто упрекает меня в непростительном любопытстве. — Росвита улыбнулась. Лиат готова была ответить тем же, но сдержалась. Ее ярко-синие глаза, напоминающие сапфиры, резко выделялись на смуглом лице. — А ваша мать?
— Она давно умерла. Очень давно.
— И Вулфер взял вас в ученицы. Вы знали его раньше?
— Нет, не знала. — Она нетерпеливо тряхнула головой. — Он взял меня в «орлы». Он спас меня от… — Она вздрогнула и крепче прижала к себе книгу.
Владычица над нами! А не украла ли она книгу из монастырской библиотеки Кведлинхейма? Наступило время для прямого вопроса.
— Что это за книга?
Никогда еще Росвита не видела такого испуганного и неуверенного выражения лица. Украла? Что делать — немедленно добиться торжества справедливости или быть милосердной и дать ей сознаться в свое время?
— Мне оставил ее отец, — выдавила наконец девушка. — Это единственное, что у меня от него осталось.
Раздался раскат грома. Начался ливень. Шквал мыслей обрушился на Росвиту, подобно каплям дождя. Старый брат Фиделис и его наследие, «Житие святой Радегунды», оставленное ей. Его последнее, шепотом, упоминание о Семи Спящих, о дэймонах, о других существах, которых он опасался; таинственное исчезновение сына Виллама, Бертольда, и его шестерых товарищей в холмах за Херефордом; ее «История», которую надо успеть закончить до смерти старой королевы. Наконец, книга этой девицы.
Книга. Внезапно Росвита поняла, что ей необходимо заглянуть в эту книгу.
Сверкнула молния, раздался удар грома. Девушка заговорила:
— Вы умеете читать по-аретузски?
Росвита подняла бровь:
— Да, умею. Меня учила сама королева София. — (Лиат не ответила.) Священница сделала еще одну попытку: — Хотите учиться аретузскому? Ваш дарийский очень хорош.
Лиат прикусила губу. Искушение было велико. Искушение. В этом Росвита знала толк. Она знала, как этим изъяном воспользоваться, хотя грешно это, ох как грешно!
— Я могу научить вас аретузскому. Я видела, как вы читали на Джинна. Кажется, что-то по астрономии. Как раз перед тем, как Айвар…
— Айвар, — внезапно осенило Лиат.
— Мой брат Айвар, — кивнула Росвита, почувствовав еще одну брешь в обороне девушки. — Он говорил вам обо мне? Наверное, вы знали его еще с Хартс-Рест, до того, как он поступил в монастырь.
— Он всегда отзывался о вас с уважением, хотя никогда не хотел пойти по вашему пути.
— Я его понимаю, у него на это есть причина.
Лиат покраснела и отвела взгляд, вспомнив сцену свидания в библиотеке Кведлинхейма, свидетелем которой оказалась Росвита.
— Он вам доверяет.
Росвита перевела дыхание, тщательно продумывая следующую фразу. Сейчас все решится.
— Сестра!
Чуть не выругавшись вслух, Росвита с неудовольствием обернулась на голос. Темноволосый мужчина средних лет, с неприметными чертами лица, «Королевский орел», входил во двор, ведя на поводу лошадь.
— Прошу вас, сестра. У меня важное сообщение. — Он подошел ближе. Росвита заметила, что его лошадь хромала.
Лиат тем временем и след простыл. Воспользовавшись замешательством, она тихонько ускользнула. Окликать ее было уже поздно. Но Росвита помнила о своем долге.
— Я послан принцессой Сапиентией.
— Сапиентией?
— Я должен был появиться здесь за полдня до нее, чтобы проверить, все ли как следует подготовлено к ее прибытию, но тут захромала лошадь, и вот… — Он замолчал. Послышался звон, хохот, шум, усиленные порывом ветра.
В воротах появились всадники, которые весело смеялись, не обращая внимания на дождь и ветер. Верховых было не более двадцати. За ними тянулись повозки и несколько пеших слуг. Па ветру слабо колыхался промокший штандарт. Богатое убранство лошадей и отличное снаряжение воинов говорили о высоком положении особы, которую они сопровождали.
Группу возглавляла принцесса. Насколько представляла себе Росвита, не должно было пройти более четырех месяцев, так как отъехала принцесса со своим собственным двором наследницы престола примерно шесть месяцев назад. Сапиентия была настолько изящного сложения, что даже сквозь толстый шерстяной плащ Росвита заметила красноречивую выпуклость ее живота.
Взгляд клирика почти мгновенно переметнулся на всадника, гарцующего рядом с принцессой.
Росвита невольно открыла рот. Было очевидно, что этот мужчина и есть отец еще не рожденного ребенка Сапиентии. Ей недвусмысленно давали это понять: слишком непринужденно вела себя пара, возглавлявшая процессию наследницы. Росвита была шокирована, хотя за длительное время своего пребывания при дворе короля она успела привыкнуть к скандалам.
