С этим криком и пришло пробуждение.
Сегодня она ночевала между корней старого дерева, расстелив плащ на мягкий мох. Лесной великан защищал её сон, но от холода защитить не сумел — вот и подкрались кошмары. А может и не кошмары, может это голос пытается ей что-то показать. Так уже бывало.
Солнце уже поднялось, и она была здесь не одна. Но это её не пугало — она не чувствовала опасности от того, кто стоял рядом. Он безобиден. А если не так, она легко с ним справится. Она уже привыкла убивать, и делала это всё лучше и лучше. Чтобы проследить её путь из столичного трактира, не нужно быть следопытом — достаточно просто идти от трупа к трупу.
Пожилой, низенький крестьянин снял шапку, низко поклонился, уважительно произнёс:
— Я Итари, староста деревни Табарки. Прости уважаемая, не знаю как тебя называть.
Как её сегодня зовут? Как? А не всё ли равно? Её сегодняшнее имя пустой звук — завтра её здесь уже не будет, и этого имени тоже не будет.
— Зовите меня Реда.
— Многих лет вам жизни в здравии, Реда. Дети пошли за ягодами, увидели вас, и сразу принесли мне весть, что в лесу магичка. Как жаль, что темнота застала вас в этой чаще — вы совсем немного не дошли до нашей деревни. Лес этот дремуч, не стоило вам спрямлять путь — по дороге может и длиннее, зато гораздо удобнее.
Встав, девушка подняла плащ, отряхнула. Итари, разглядев прислонённое к дереву седло, удивлённо выдохнул:
— Вы ещё и седло с собой носите? Зачем?!
— Седло носит конь — я на нём сижу.
— Вы странствуете на коне? Первый раз вижу магичку с конём!
— Я… я не так давно повредила ногу, мне трудно даются долгие пешие прогулки.
— Простите уважаемая Реда моё неуёмное любопытство. В нашу глухомань очень редко забредают такие как вы. Я так счастлив, что просто растерялся. Вы позволите нам проявить гостеприимство?
— Да, позволю. Возьмите это седло, и ведите меня в деревню.
Итари послушно ухватил седло, засеменил впереди:
— Уважаемая Реда, сейчас первым делом обед. Вкуснее сметаны чем в Табарке вы больше нигде не попробуете. Да и остальное у нас просто объедение! Вы, как я смотрю, гражданский маг?
— Разумеется. Или вам доводилось видеть странствующих боевых?
— Честно говоря, я и гражданских-то уже не видел четыре года. Совсем вы наши края позабросили. Мы, конечно, и без ваших много чего умеем, да вот только с семенной рожью совсем туго стало. Ну и с ячменём. Спасибо, что пшеницу на наших землях растить бессмысленно, пшеница та вообще без магической обработки хороший урожай не даст никогда. Мы, уважаемая, деревня маленькая, но найдём чем заплатить за вашу доброту. Очень надеюсь, что вы найдёте время, и поколдуете там по-своему над нашими мешками. Второй год мы уже семенное зерно в Стрычах закупаем. Там за него мало того, что дерут втридорога, так ещё и обмануть всегда норовят. На вид-то не понять, работали над ним маги, или нет. Ведь это служба губернатора — уж они-то должны быть воплощением честности! Так нет же — последние жилы надрываем, сеем то, что купим, а в итоге на один мешок зерна получаем два мешка урожая! Вот никому в наше время верить нельзя! Черви навозные, а не люди — последнее норовят бесплатно выгрызть! Ой — простите, уважаемая, за грубость. Случайно вырвалось!
— Постой.
— Что случилось, уважаемая Реда?
— Я умоюсь в этом ручье.
— Да зачем! Сейчас придём, я велю баньку пожарче истопить! Дочки мои вас веничками попарят с сенной трухой! У меня и берёзовые, и дубовые, и можжевёловые веники! Если какая хворь в вашей ноге и укрывается ещё, так вмиг выйдет!
— Ручей отдельно — баня отдельно. День только начинается, думаю, успеем всё.
С ногами у неё всё в порядке, а вот выше… Вот уж не думала она, что передвижение на лошади будет таким болезненным. Вчера под вечер не выдержала, шла пешком.
— Эй, уважаемая Реда, а про коня-то позабыли! Где вы его оставили?
Стряхивая воду с ладоней, девушка пошла от ручья, на ходу безмятежно сообщила:
— Конь сам придёт за мной в деревню, не беспокойтесь о нём. Пойдёмте, посмотрим на ваше зерно, баню и обед.
* * *
Руокс был десятником городской стражи Тувиса. Должность незначительная лишь на первый взгляд, но если приглядеться… Город имел тесные торговые связи с соседями и степью, а учитывая наличие порта… В базарный день население Тувиса удваивалось — и всё это за счёт рынка. Средоточие денег и товаров привлекало не только честных купцов и покупателей — вороватое отребье тоже хотело долю от этого великолепия. Это не входило в планы честных негоциантов — делиться с ворами им не хотелось. А куда деваться? Собственная охрана дело спорное — надёжных людей не сыскать, так что сплошь и рядом купцов обворовывают свои же наёмники. Мелким торговцам даже такая сомнительная защита не по карману — не те у них обороты. Рыночная стража, по идее, должна держать всё в железном кулаке, но скажите по совести — что могут сделать семеро стражников, включая Руокса? Нелегко охранять такую ораву. И вдвойне трудно, если ты не излишне трудолюбив, а ведь трудолюбивый народ в стражу не шёл.
Вот и вышло как-то само собой, что стражникам приплачивали торговцы. Не заплатишь, пеняй на себя. Стража палец о палец не ударит, чтобы защитить твоё имущество. Даже более того, шепнёт кому надо, что телега твоя практически бесхозное имущество. А потом ори не ори, никто не поможет — стража как бы не заметит неладного, а соседние торговцы просто отвернутся. Связываться с ворьём себе дороже.
Поэтому должность у Руокса считается высокой. С ним даже сотник и префект на «вы» общаются. Оно и неудивительно — ведь часть денег с торгашей идёт и в их карманы. Чтобы держать руку на пульсе рынка Руоксу приходится спать с открытым глазом и настороженным ухом. У него везде свои соглядатаи. Он знает все новости ещё до того, как они случились. И ещё он давно нашёл для себя новый способ приработка — торговать своими знаниями. Исключительно прибыльный оказался бизнес. Вот скажите, можно ли, допустим, продать один и тот же бочонок сразу двум покупателям? Это невозможно. А вот информацию запросто — бывало одно и то же продаёшь двоим, а то и троим. И цена от этого не падает.
Сегодня у Руокса был удачный день. Он продал информацию трижды. Портовый бродяга, мечтая обобрать подвыпивших матросов, проследил за ними до корабля, и подслушал слова боцмана. Увидел, что на «Клио» взяли нового матроса, и неплохо его разглядел при свете фонаря. Когда люди Руокса начали «спрашивать», он расстался с этой информацией за пару медяков.
Сперва Руокс продал её людям Жёлтого Шинги. Разбойник, прячась в своей норе, занимался не только банальными грабежами — у него ещё были более-менее честные виды деятельности. Как негоцианта, его до глубины души оскорбил разгром ценного имущества — борделя, и за информацию о том, куда испарился виновник, он заплатил щедро, а ещё пообещал заплатить столько же, если Руокс узнает что-то новенькое. Вторым покупателем был степняк с колючим взглядом. Он частенько продавал на рынке отличных лошадей и, не жадничая, скупал у Руокса информацию по самым разным вопросам, и наперёд заказывал вынюхивать то, что его в данный момент интересовало — даже предоплату давал на это. Ему Руокс даже постоянную скидку назначил, как ценному оптовику. Третьим клиентом был мрачный человек по имени Марук, имевший странную привычку даже в жаркий день одеваться во всё чёрное. Человек этот появлялся в Тувисе нечасто, но если уж появлялся, то у Руокса сразу прибавлялось денег.
