— Бесподобно! — Проглотила я его с трудом, но виду не подала. Лицедейка во мне, что ли, пропадает?
Заставила себя съесть половину пирожного, отчаянно боясь того, что последует, но понимая, что я должна вновь пережить всю ту боль. Мирана следила за мной жадными глазами и без умолку рассказывала о себе и Шайнере.
— Он за мной так красиво ухаживал! Я просто таяла, — заливалась она.
«Знаем! Таяли! Умеет дракон подольститься и очаровать», — мысленно согласилась я, отпивая кафей, чтобы заглушить вкус пирожных.
— У вас чудесная дочка, — сказала я, когда Мирана на мгновение умолкла.
— Эльлиррина? Совсем от рук отбилась, замучилась я с ней. Она вас не сильно утомила?
— Нет, что вы, — ответила я, ощущая первые признаки боли.
Моя собеседница тоже во все глаза глядела на меня, а за окном царило чудное радужное утро.
— Замечательная погодка, — нервно заметила я.
— Да. — Мирана уже и не думала притворяться, а я почувствовала первые аккорды боли.
Отодвинула от себя чашку и приложила руки к животу. Ну так и есть — внутри меня разливался яд.
— Ты себя не излечишь, даже не старайся, — со злобой проговорила женщина.
— За что? — только и поинтересовалась я у нее.
— Ничего личного. Но они пообещали дать мне эликсир вечной молодости!
— Высшие эльфы? — прохрипела я. Все-таки умирать было очень больно, а главное, страшно.
— Умная девочка, только это тебе уже не поможет.
Я охнула и согнулась от боли, а после увидела, как за спиной Мираны открылась дверь и в щелку заглянула Рина. Глаза девчушки испуганно расширились. Я упала на колени и спросила:
— Сударыня, почему вы избрали именно яд?
— А ты бы хотела, чтобы я тебя зарезала или придушила? — отстраненно осведомилась она.
Рина закрыла дверь, а я ответила:
— Я знаете ли, жить хотела… хочу… — Боль застилала мой разум, а женщина продолжала разглагольствовать:
— Задушить тебя я не могла — сил бы на это не хватило. Зарезать? Грязно. А вот яд — самое то.
— Меня… станут… искать…
— Разве кто-нибудь подумает на меня? Все решат, что ты попросту сбежала, причем еще вчера.
— Тетушка… не поверит этому…
— Девочка, на меня в любом случае никто не подумает. Угомонись! Скоро ты умрешь, а я закопаю тебя где-нибудь в укромном уголке сада.
— Покорнейше… благодарю… — Умирать было очень-очень больно.
Я беззвучно плакала, катаясь по ковру и цепляясь за его длинный ворс.
— Этот ковер Шайнер привез из Зилии. Его придется заменить, — хладнокровно заметила моя убийца.
Я застонала, потому что на большее просто не хватало сил. Потом была только боль и ничего больше. Я умирала медленно и очень мучительно, но вот наконец все закончилось. Особо яркая вспышка боли, и я избавилась от нее совсем. Недоуменно осмотрелась.
Я висела под потолком в тунике и брюках, то есть в том наряде, в котором отправилась на Призрачный Фрегат. Посмотрела вниз. Тело другой Нилии лежало на полу. Выглядело оно не очень хорошо — на бледной коже лица мокрые дорожки слез, исцарапанные руки сжаты в кулаки, пальцы сжимают длинные ковровые ворсинки. Н-да, зрелище, достойное какой-нибудь некромантской картины… Мирана с досадой принялась разжимать мои мертвые пальцы, как бы мерзко это ни звучало. Только вот почему я все еще в этом мире, если я уже мертва? Ответ пришел скоро. Дверь с грохотом слетела с петель и в комнату ворвался Шайнер, а следом за ним вбежали Ремиз, Эльлинир, Эрриниэль и мои родственницы. Мирана в панике заозиралась по сторонам, но Лисса бросила в нее «оплетающий вьюн», остальные подбежали ко мне. Они пытались привести мое мертвое тело в чувство, только Арриен остался стоять у порога — он сразу понял, что меня уже не спасти. К нему подошла заплаканная испуганная Рина, но дракон неотрывно смотрел только на мое мертвое измученное тело. Я с удивлением поняла, что внешность Шайнера начала меняться — тело покрылось синей чешуей, на руках показались черные когти. Но даже такой он казался мне самым прекрасным на свете, и я четко осознала, что без Арриена мне жизни нет. Вот оно — мое Знание!
— Я буду любить тебя вечно, Арриен Шайнер мир Эсморранд! — вслух сказала я, уже не обращая внимания на бесполезную суету внизу.
Мой мужчина вздрогнул и посмотрел на меня. В его глазах была видна тоска загнанного в ловушку дикого свободного зверя. Я ободряюще улыбнулась любимому, ибо знала, что он меня видит. Только он один! И дракон улыбнулся мне в ответ, ненароком показав отросшие клыки. Надо же! А такого я еще никогда не видела!
— Я тебя люблю, — просто сказала ему.
По щеке Шайна скатилась скупая мужская слеза, и он, сжав руки с отросшими когтями в кулаки, отчего по его пальцам заструилась кровь, одними губами сказал:
— Клянусь, любимая, что я найду способ, и мы будем вместе!
После этого обещания за моей спиной послышался плеск воды. Оглянувшись, я увидела искрящийся водопад и поняла, что мне пора домой. Улыбнулась напоследок своему дракону, зажмурилась и прыгнула в воду.
Мгновение, и я распахнула очи. Ко мне тут же подбежал Андер и прижал к себе. Я тяжело дышала, а он шептал:
— Я знаю, что тебе пришлось пережить!
Обняла друга и попыталась успокоиться.
— Хмаровы же Знания нам достались, судя по всему, — раздался хриплый голос Ристона.
Я подняла голову с плеча Андера и огляделась. Все мои спутники уже очнулись, но продолжали пребывать в каком-то оцепенении. Лисса сидела рядом со мной, глядя в одну точку и кусая губы. Тинара мелко дрожала, а Йена, закрыв лицо ладонями, рыдала. Нелика тоже плакала, крепко прижавшись к Дарину. Перевела взор на ведьмака и поймала его полный ненависти взгляд, обращенный на меня. Вздрогнула и поежилась. Да что он такого узнал?
Андер, отстранившись, поглядел на меня, улыбнулся, а ир Янсиш бодро подмигнул и оповестил:
— Видишь, Нилия, не все так страшно! Я же говорил!
Недоуменно поглядела сначала на брюнета, потом на блондина. Старый друг молча прикоснулся к моим волосам, пропустив через пальцы мою зеленую прядку. Я закатила глаза — морок с меня спал!
Постепенно все пришли в себя и вышли на палубу. Я не глядя взяла все свои украшения у голема и надела их. В полном безмолвии мы покинули Призрачный Фрегат, по лицам друзей было видно, что никому разговаривать совершенно не хотелось.
Шлюпка, управляемая серьезными парнями, понесла нас к «Ветреной красотке». Над морем вставало солнце, окрашивая небо в розовые тона. Облака отражались в океанских волнах, словно в зеркале. Воды Кипящего океана тихо плескали в борт лодки, кругом царили тишь и умиротворение. Лучи высвечивали паруса пиратского фрегата, делая их ярко-фиолетовыми, а сам парусник нетерпеливо пританцовывал на волнах, ожидая нас.
