— Тенар!
— Стой, где стоишь, — приказала она, поднимая нож.
— Тенар! Это же я… Ястреб. Сокол!
— Оставайся на месте, — сказала она.
Стремительная черная тень замерла рядом с лежащей посреди тропы темной массой. Тусклый свет из дверного проемы высветил тело, лицо, острые вилы, которые он держал вертикально. Как посох чародея, подумала она.
— Это действительно ты? — спросила она.
Он опустился на колени у темной массы на тропе.
— Кажется, я убил его, — сказал он и, поднявшись, оглянулся через плечо. Остальных бандитов и след простыл.
— Куда они делись?
— Убежали. Помоги мне, Тенар.
Держа в одной руке нож, она взялась за предплечье человека, лежащего на тропинке. Гед взял его за другую руку, и они затащили тело в дом. Оно лежало на каменном полу кухни, и кровь хлестала из его живота и груди, как вода из дырявого кувшина. Верхняя губа задралась в предсмертном оскале, глаза закатились.
— Запри дверь, — приказал Гед, и она подчинилась.
— Белье в стенном шкафу, — сказала Тенар. Он взял простыню и разорвал ее на бинты, которыми она принялась обматывать грудь и живот раненого, куда со всего размаху вошли острия вил, оставив три страшных раны, из которых фонтаном била кровь. Пока она накладывала повязку, Гед поддерживал торс мужчины.
— Как ты сюда попал? Ты пришел вместе с ними?
— Да. Но они об этом не подозревали. Больше мы для него ничего сделать не можем, Тенар.
Гед опустил бесчувственное тело мужчины на пол и сел рядом, тяжело дыша и вытирая лоб тыльной стороной своей испачканной кровью руки.
— Кажется, я убил его, — повторил он.
— Неверное, убил, — сказала Тенар, посмотрев на алые пятна, медленно проступавшие на плотной ткани, которой была обмотана худосочная, заросшая волосами грудь и живот мужчины. Она поднялась с пола и едва не упала — так у нее вдруг закружилась голова.
— Подсаживайся к огню, — сказала она. — Ты, должно быть, продрог до костей.
Тенар сама не понимала, как она узнала его в темноте. По голосу, наверное. На нем был мешковатый зимний пастуший тулуп из выделанной овчины, вывернутый кожей наружу, и теплая шерстяная шапочка, надвинутая на самые брови. Лицо обветрилось, тронутые сединой волосы отросли до плеч. От него веяло холодом горных ночей, дымом костров и смрадом овечьих стар. Он дрожал всем телом, не в силах согреться.
— Подсаживайся к огню, — повторила Тенар. — Подложи дров.
Он так и сделал. Тенар налила воды в чайник и повесила его над пламенем.
Ее платье было запачкано кровью, и она, намочив край простыни, как могла отчистила его. Затем Тенар передала тряпку Геду, чтобы тот стер кровь со своих рук.
— Что ты имел в виду, — спросила она, — когда сказал, что пришел с ними, оставшись при этом незамеченным?
— Я спускался с гор. По тропе. От истоков Кахеды.
Он говорил ровным голосом, словно выдыхал слова, но из-за колотившей его дрожи Тенар понимала его с трудом.
— Услышал за спиной мужские голоса и сошел с тропы. В лес. Не хотелось с ними встречаться. Сам не знаю, почему. Что-то в них было такое. Я испугался их.
Тенар понимающе кивнула и села напротив него по другую сторону очага, слегка подавшись вперед, чтобы лучше слышать, и сцепив руки на коленях. Влажное платье прилипло к ногам, и она стали мерзнуть.
— Когда они проходили мимо, я слышал, как кто-то из них упомянул «Ферму-под-Дубами». Тоща я пошел за ними. Один из них говорил о девочке.
— Что именно?
Гед помолчал, затем ответил:
— Что он собирается вернуть девочку. Сказал, что накажет ее и примется за тебя. За то, что ты, по его словам, украла ее.
Гед замолчал.
— …накажет и меня тоже.
— Они все поддержали его.
— Это не Хэнди.
Она кивнула на лежащего на полу человека.
— Он случайно не…
— Он говорил, что девочка — его.
Гед тоже взглянул на мужчину, затем вновь уставился в огонь.
— Он умирает. Мы должны сходит за подмогой.
— Он не умрет, — сказала Тенар. — Утром я пошлю за Иви. Остальные все еще болтаются где-то неподалеку… сколько их?
— Двое.
— Если ему суждено умереть, он умрет, если суждено выжить — выживет. Никто из нас не выйдет наружу.
Она вдруг вскочила на ноги, охваченная ужасом.
— Ты взял с собой вилы, Гед?!
Он ткнул пальцем в сторону двери. Они стояли там, прислоненные к стене, и языки пламени играли на их грозных лезвиях.
Тенар вновь уселась у очага, но теперь ее тоже била дрожь. Гед протянул руку над пламенем и коснулся ее плеча.
— Все в порядке, — сказал он.
— А что, если они все еще здесь?
— Они убежали.
— Они могли вернуться.
— Двое на двое? И у нас есть вилы.
Она испуганно прошептала:
— В амбаре полным-полно кое и серпов.
Он покачал головой.
— Они убежали. Они видели… его… и тебя в дверях.
— Что ты сделал?
— Он бросился на меня, а я — на него.
— Нет, до того. По дороге сюда.
— Они замерзли, пока шли. Начался дождь, они продрогли до костей н начали обсуждать, зачем идут сюда. Перед этим только один из них не переставая говорил о тебе и о девочке, о том, что нужно… преподать урок…
Он закашлялся и прохрипел:
— У меня во рту пересохло.
— У меня тоже. Но чайник еще не вскипел. Продолжай.
Гед перевел дыхание и продолжил рассказ, стараясь не перескакивать с одного на другое.
— Остальные двое слушали его вполуха. Наверное, слышали все это уже не один раз. Они очень спешили. Торопились добраться до Вальмута. Словно их кто-то преследовал. Гнался за ними. Но тут резко похолодало, и когда тот мужчина вновь упомянул «Ферму-под-Дубами», другой его поддержал, сказав:
— Что ж, может нам и вправду заглянуть сюда и провести ночку с…
— …с вдовой.
Гед спрятал лицо в ладонях. Тенар терпеливо ждала.
Уставившись в огонь, он нехотя продолжил:
— Затем я на какое-то время потерял их из виду. Тропа свернула в Долину, и я больше не мог следовать за ними по пятам, прячась в придорожных зарослях. Мне пришлось идти в обход, через поля, чтобы не попасться им на глаза. Я не знаком с местностью, и поэтому боялся, что заблужусь среди полей и не найду дом. Начало темнеть. Я решил, что прошел мимо дома. Я вернулся на дорогу и чуть не столкнулся с ними… у того поворота. Они увидели какого-то старика в саду и решили, что стоит подождать, пока совсем не стемнеет, и они не будут уверены в том, что им никто не помешает. Они спрятались в амбаре. Я остался снаружи. Прямо через стенку от них.
— Ты, наверное, замерз, — прошептала Тенар.
— Было не жарко.
Он протянул руки к огню, как будто одно воспоминание об этом заставило его поежиться от холода.
— Я взял прислоненные к стене амбара вилы. Когда стемнело, они вышли и тут же отправились к задней двери дома. Мне следовало бы подкрасться к парадной двери дома и предупредить тебя, я просто обязан был это сделать, но у меня тогда в голове крутилась только одна мысль — я должен застать их врасплох. Я решил, что это мое единственное преимущество, мой единственный шанс… Я думал, что дверь заперта и им придется ломать ее. Но тут я услышал, что они вошли внутрь, там, через заднюю дверь. Я вошел… в маслобойню… вслед за ними. Только я вошел, как они уперлись в запертую дверь.
