— Я взял прислоненные к стене амбара вилы. Когда стемнело, они вышли и тут же отправились к задней двери дома. Мне следовало бы подкрасться к парадной двери дома и предупредить тебя, я просто обязан был это сделать, но у меня тогда в голове крутилась только одна мысль — я должен застать их врасплох. Я решил, что это мое единственное преимущество, мой единственный шанс… Я думал, что дверь заперта и им придется ломать ее. Но тут я услышал, что они вошли внутрь, там, через заднюю дверь. Я вошел… в маслобойню… вслед за ними. Только я вошел, как они уперлись в запертую дверь.
Гед издал нечто вроде смешка.
— В темноте они прошли в шаге от меня. Я мог бы дотронуться до них… У одного из бандитов было огниво, и он поджег кусочек трута, чтобы разглядеть замок. Затем они обогнули дом. Я слышал, как ты заперла ставни, и понял, что ты знаешь о них. Они видели тебя через окно и заспорили — вышибать его или нет. Тут тот, что в шапочке, увидел другое окно… вон то…
Гед кивнул в сторону кухонного окна с широким и глубоким подоконником.
— Он сказал: «Дайте мне камень, и я расколочу его». Они встали, как он велел, и подсадили его… Тут я завопил, он прыгнул на землю, а один из бандитов — этот вот — бросился на меня.
Мужчина на полу застонал, словно понял, что Гед говорит о нем. Гед поднялся и подошел к нему.
— Кажется, он умирает.
— Нет, не умирает, — возразила Тенар. Полностью унять дрожь ей пока не удалось, но теперь та ушла вглубь тела. Пока заваривался чай, она грела ладони о теплые бока заварного чайника. Затем она разлила чай в три чашки, причем в последнюю добавила немного холодной воды.
— Чай еще слишком горячий, — сказала она Геду, — не пей сразу, подожди, пока малость остынет. А я попробую напоить его.
Она села на пол у изголовья мужчины, свободной рукой приподняла ему голову и попыталась напоить его охлажденным водой чаем, упершись краем чашки в стиснутые зубы. Теплая жидкость наполнила рот мужчины. Он судорожно сглотнул.
— Он не умрет, — сказала Тенар. — Пол холодный, как лед. Помоги мне перенести его поближе к огню.
Гед хотел взять со скамьи, что стояла у стены между дверью и дымоходом, плед, но Тенар остановила его.
— Не надо, — сказала она. — Это работа мастера ткацкого дела.
Она подошла к шкафу, достала оттуда ветхий плащ из войлока и расстелила его по полу. Они положили на него бесчувственное тело, тщательно укутав его полами плаща. Проступившие на повязках красные пятна больше не увеличивались в размерах.
Тенар выпрямилась и вдруг замерла, как громом пораженная.
— Ферру, — прошептала она.
Гед огляделся, но девочки в комнате не увидел. Тенар стрелой вылетела из кухни.
В детской было темно и тихо. Тенар ощупью добралась до кровати и положила руку на укрытое теплым одеялом плечо малышки.
— Ферру?
Девочка дышала ровно и глубоко. Она не проснулась. Стоя в холодной комнате, Тенар чувствовала, как от ее тельца исходит тепло.
Выходя, она провела рукой по комоду и ее пальцы наткнулись на холодный металл — вот куда она положила кочергу, когда закрывала ставни. Тенар отнесла кочергу обратно на кухню и, переступив через неподвижное тело на полу, повесила ее за ручку у дымохода. Затем она задумчиво уставилась в огонь.
— Я ничего не могла поделать, — сказала она. — Может, мне следовало выбежать на улицу и вопить во весь голос, зовя на помощь Клирбрука и Шенди? Бандиты просто не успели бы добраться до Ферру.
— Они оказались бы в доме вместе с ней, а ты — снаружи, вместе со стариком и старухой. Или они схватили бы девочку и спокойно удрали бы, прихватив ее с собой. Ты сделала все, что было в твоих силах. И вовремя. Свет в доме, ты на пороге с ножом, я снаружи — тут они заметили вилы в моих руках — и его ранение. Поэтому бандиты и бежали без оглядки.
— Те, кто смог, — заметила Тенар. Она повернулась и дотронулась до ноги мужчины носком своей туфли так, словно он ее мало интересовал, скорее вызывал легкое отвращение, как дохлая жаба.
— Это ты действовал, как надо, — сказала она.
— Я не думаю, что он видел вилы. Он мчался прямо на них. Словно…
Гед так и сказал, на что это было похоже.
— Пей свой чай, — сказал он и добавил себе немного горячей заварки из чайника, стоящего на теплых камнях очага.
— Все в порядке. Садись, — сказал Гед, и она послушалась.
— Когда я был мальчишкой, — сказал он после некоторой паузы, — карги напали на мою деревню. У них были пики… длинные, с перьями на древке…
Тенар кивнула.
— Воины Богов-братьев, — сказала она.
— Я сотворил… туманную завесу с помощью заклинаний. Чтобы запутать их. Но несколько воинов все же добрались до деревни. Я видел, как один из них бросился прямо на вилы… совсем как он. Только солдата они пронзили насквозь. Ниже пояса.
— Ты ударил в ребро, — сказала Тенар.
Он кивнул.
— Это была твоя единственная ошибка, — заметила она. Ее зубы выбивали дробь. Она отпила глоток чая.
— Гед, — спросила Тенар, — а что, если они вернутся?
— Они не вернутся.
— Они могли поджечь дом.
— Этот дом?
Гед окинул взглядом каменные стены.
— Сеновал…
— Они не вернутся, — стоял на своем он.
— Ты прав.
Они осторожно прихлебывали чай из чашек, грея о них озябшие ладони.
— Она все проспала.
— Ничего лучшего она сделать не могла.
— Но она же увидит его… здесь… утром…
— Если я убил его… если он умрет, — с яростью в голосе сказал Гед,
— я сам похороню его, закопаю в саду…
— Сделай это.
Он яростно замотал головой.
— Но почему? Почему мы не можем этого сделать?! — настаивала Тенар.
— Не знаю.
— Как только начнет светать…
— Я увезу его из дома. На тележке. Старик мне поможет.
— Ему нельзя ничего поднимать. Я сама помогу тебе.
— И все же я отвезу его в деревню. Там есть какой-нибудь знахарь?
— Ведьма, Иви.
На Тенар вдруг накатила такая слабость, что она едва могла держать чашку в руках.
— Там еще остался чай, — сказала она, едва ворочая языком.
Он налил себе вторую чашку.
В ее зрачках плясал огонь. Языки пламени плыли по воздуху, вспыхивая и угасая, вновь разгораясь на фоне закопченных камней, на фоне черного неба, на фоне розовеющего неба, бездонных глубин сумерек, безбрежного океана воздуха и света. Языки пламени отливали желтым, оранжевым, алым, кроваво-красным… другими оттенками, которые Тенар не могла описать словами.
— Тенар.
— Мы называем рту звезду Техану, — сказала она.
— Тенар, дорогая. Пойдем. Пойдем со мной.
Они не ступили в огонь. Они очутились во тьме — в темном зале. В темном коридоре. Они уже бывали здесь раньше, поочередно указывая друг другу путь в темноте подземелья.
