— Это кто, парень из семьи Дрейк? — Женщина презрительно фыркнула. — Хорошенький, надо сказать, но вряд ли стоит такой суеты.
— Джулиана, иди отсюда, — нетерпеливо огрызнулась женщинаараксак.
— Тебе следует держаться повежливее, — нахмурилась Джулиана. — Я, в конце концов, сестра королевы.
— Иди отсюда, миледи, — любезным тоном произнесла стражница. — Леди Наташа приказала нам следить за твоей безопасностью.
— Что-то мне не кажется, будто эти дети могут представлять для меня угрозу, — презрительно бросила Джулиана, но всё-таки ушла.
Стражники плотнее сдвинулись за моей спиной. Тишина напряженно нарастала, как будто готова была взорваться. Но я знала правило, не позволяющее показывать страх, а потому не могла просто ждать, пока они решат перерезать мне горло.
— Послушайте, мы что, так и будем стоять тут на месте всю ночь и таращиться друг на друга? Я хочу получить вознаграждение!
— В ту сторону.
Вообщето здесь было даже интересно.
Из влажной пещеры через каменный арочный проход мы вышли в коридор, освещенный масляными лампами, стоявшими в глубоких расщелинах. Когда мы затерялись в лабиринте переходов, грязный пол сменился плитняком, устланным персидскими коврами. Араксаки разделились: трое пошли впереди нас, столько же — сзади. Я чувствовала себя так, словно находилась в центре какого-то очень тесного вампирского сэндвича.
В темных проемах возникали смутные фигуры, наблюдавшие за тем, как мы проходим мимо.
Угрожающе поблескивали глаза и зубы. Когда мы достигли центральной пещеры, оказавшейся неожиданно высокой, со сталактитами, украшенными драгоценностями, там уже собралась целая толпа бледноглазых вампиров. На стенах висели гобелены, изображавшие различные события из истории вампиров и их предания, а между ними сверкали кристаллы кварца. Гобелены отливали красным цветом. Мебель представляла собой смесь древних вещей, собранных в течение многих столетий. В основном это было старое дерево с легкой патиной времени, но кое-где можно было увидеть и современные предметы обстановки.
Я изо всех сил старалась не обращать внимания на шипение. Даже то, что я выросла в окружении Дрейков, не воспитало во мне невосприимчивости к такому огромному количеству вампиров. Воздух был так насыщен феромонами, что моя кровь переполнилась адреналином. Я как будто слегка опьянела от этого и чувствовала раздражение. Многие вампиры облизывали губы, глядя на меня так, словно я была пирожным с шоколадным муссом.
Я угрожающе подняла арбалет. Вампиры отшатнулись, но лишь слегка.
Почемуто здесь было очень много зеркал, роскошных, в массивных золоченых рамах, высоких и узких, называемых «псише», просто небольших осколков, приклеенных к стенам. В центре пещеры возвышался одинокий трон из древесины боярышника, той самой, из которой получаются наилучшие колья. Его украшали десятки резных ворон. Каждое перышко было сработано самым тщательным образом, обсидиановые глаза посверкивали в свете факелов.
На троне сидела чуть заметно улыбавшаяся леди Наташа. Конечно, она была прекрасна и выглядела весьма впечатляюще с длинными, прямыми и светлыми волосами. Челка, подстриженная по прямой линии, спускалась до выгнутых арками бровей, а голубые глаза были такими светлыми, что казались почти прозрачными. Леди Наташа была такой же стройной и светлой, как молодая березка.
— Что это у нас тут такое? — промурлыкала она голосом страстным, как долгая жаркая ночь, и наполненным скрытым напряжением. — Ганс и Гретель, заблудившиеся в лесу?
Мягкий смех окутал нас, как меховое одеяло.
Я сдвинула колени, чтобы они не дрожали, и заявила:
— Я захватила в плен одного из Дрейков и пришла за вознаграждением.
— В самом деле?
Стражник подал ей кубок, наполненный кровью. Леди Наташа отпила немножко, потом промокнула губы кружевным платочком.
— Кто же ты такая?
— Я работаю на Хоуп.
— Это я вижу. — Леди Наташа наклонила голову вбок. — Надменная ухмылка, красивые скулы. Да, это определенно один из отпрысков Лайама.
— Пошла к черту, — коротко бросил Николас.
— Да, сын Хелены, это ясно. Отвратительные манеры.
— Как насчет денег? — спросила я, в то время как мои мысли бешено метались.
Нам необходимо было выйти из этого главного зала, битком набитого вампирами, но я не представляла, как это сделать.
Потом все пошло еще хуже.
Намного хуже.
Мы увидели Кайрана Блэка, шедшего к нам в сопровождении стражников. Его лицо казалось заостренным, улыбка была злобной и высокомерной. В руках он держал деревянную шкатулку, инкрустированную жемчугом. Прежде чем кто-то из нас успел заговорить или хотя бы пошевелиться, Блэк резким жестом откинул крышку шкатулки.
Внутри на железных крючках висело сердце, истекавшее кровью.
— Сердце Соланж Дрейк, Ваше величество, — возвестил Кайран.
Все вокруг замерло.
Я не в силах была отвести глаза от красного комка, истекавшего кровью в изящной шкатулке.
Жемчужины порозовели от липкой жижи. Мой желудок судорожно сжался. Я не могла ни о чем думать, не могла шевельнуться, не могла даже дышать.
Только не Соланж. Только не Соланж.
Кайран стоял выпрямившись, как хороший солдат, и смотрел прямо перед собой, а капли крови падали к его ногам. Грязный и утомленный, рукава закатаны, открывая татуировки «ГелиосРа». Я в жизни никого не ненавидела так, как Кайрана в эту минуту.
— Нет, — наконец прохрипела я. — Это невозможно!
— Так много подарков, — промурлыкала леди Наташа, грациозно поднимаясь на ноги.
Вдруг разразился хаос.
— Моя сестренка! — взвыл Николас, выставил клыки, разорвал цепочку наручников и взвился в воздух.
Он стремился к горлу Кайрана, и его глаза сверкали, как серебряные монеты. Леди Наташа вскинула бровь, как будто это она сама бросила призыв к битве. Араксаки со всех сторон бросились к ней с такой скоростью, что перья, вытатуированные на их щеках, словно зашевелились.
— Николас, сзади!
Крик вряд ли ему помог, но его оказалось достаточно, чтобы отвлечь внимание остальных. Вряд ли я могла состоять в отряде Хоуп, если пыталась спасти Дрейка, якобы плененного мною. А я ведь именно это и делала, даже выхватила из-за перевязи один из своих кольев. Все происходило так, будто я двигалась в замедленном ритме, а все остальные — в ускоренном, как в тех документальных фильмах о природе, где показывают, как за три секунды распускаются цветки орхидей. Вот только мы оказались запертыми в саду вампиров, цветущих, как смертельно ядовитый паслен и белладонна, жаждущих нашей крови.
