– Оборотни! – крикнул кто-то из охоронцев.
Чудовища подняли морды, и огромные клыки блеснули в лунном свете.
– Гони! – крикнул Видбор.
Бич взвился над головой Замяты и хлестнул лошадку по крупу. Телега и всадники, резко взяв с места, устремились вперед, кони понеслись, забили копытами по мерзлой дороге.
Стая оборотней рванулась за ними. Первый оборотень быстро нагнал телегу и прыгнул на Анчутку, но промахнулся и кубарем скатился по крутой обочине. Но тут же второй оборотень взвился в воздух и, вцепившись в горло одному из ратников, свалил его с коня.
Видбор выхватил из ножен меч и на всем скаку рубанул одну из скачущих за ним тварей. Тварь упала на землю с разрубленной головой.
– Глеб, сзади! – крикнул Замята, обернувшись.
Оборотень прыгнул в телегу, превратился в упыря и схватил Анчутку, пытаясь добраться оскаленными зубами до его шеи.
Глеб, балансируя в телеге, шагнул к упырю, схватил его за ворот расползшегося кафтана, рванул на себя и, быстро перерезав чудовищу горло, вышвырнул его с телеги.
Пока он возился с упырем, стая быстроногих оборотней нагнала всадников Видбора. Одно за другим взвились в воздух несколько поджарых, покрытых клочковатой шерстью тел, и еще трое охоронцев упали на дорогу с перекушенными шеями.
Охоронец-стрелок резко осадил коня, быстро положил на тетиву стрелу и пустил ее в ближайшего оборотня. Стрела вонзилась чудовищу в лохматый загривок, он споткнулся и упал, но тут же снова вскочил на толстые лапы и прыгнул на стрелка.
Остальные оборотни набросились на стрелка, стащили его с лошади и, лязгая зубами, стали рвать его на части.
– Нам не уйти! – крикнул Глеб. – Правь к дому!
Замята кивнул, свернул телегу с дороги и направил ее к видневшейся неподалеку избе. Видбор поскакал следом за ними.
– Дави! – крикнул Видбор и сам подналег плечом на дверь.
Тощий мужик, зажатый дверью, заверещал от боли. Видбор махнул мечом и отсек ему голову. Голова грохнулась на пол, а обезглавленное туловище отшатнулось и скрылось за дверью.
Замята и Анчутка захлопнули дверь, а Глеб с Видбором подхватили с пола дубовый брус и бросили его на железные скобы.
– Слава богам! – выдохнул Замята и, хрипло дыша, сел на лавку.
– Уф-ф... – Десятник Видбор перевел дух, отшвырнул отрубленную голову ногой в угол комнаты, повернулся и оглядел избу, освещенную светом бензиновой зажигалки, которую держал в руке Глеб.
– Брошенная, – определил он. – Нынче таких много по окраинам. Люди ушли от голода в поля, а обратно не вернулись.
Глеб вытер рукою потный лоб.
– Ты не отдал нас купцу, – сказал он. – Что тебе помешало?
– Я не так глуп, как ты думаешь, ходок, – отчеканил Видбор.
Глеб взглянул внимательнее на хмурое, сосредоточенное лицо десятника и спросил:
– Как же ты догадался?
– Они не отбрасывали тени, – ответил десятник. – А теперь скажи мне, что за твари убили моих людей? Я никогда прежде не видел, чтобы оборотни и упыри действовали сообща.
Глеб покачал головой и сказал:
– Они не оборотни и не упыри. Но легко могут превращаться и в тех, и в других.
– Кто же они такие? – недоуменно вскинул брови десятник.
– Призрачные твари, – хмуро ответил Замята, стряхивая с одежды кровавые ошметки. Вздохнул и пояснил: – Они вышли из тумана.
Видбор взглянул на запертую дверь. Нахмурился и проговорил глухим, недоверчивым голосом:
– Но поначалу они выглядели как люди. И Бава Прибыток...
– Это не Бава, – сказал Глеб. – Это одна из тварей, которая приняла облик Бавы.
– Но он говорил, как человек, – неуверенно возразил Видбор. – И он знал, кто я.
– Ублюдки полакомились Бавой, и теперь знают и умеют все, что знал и умел наш славный купец. – Глеб воткнул в светец с гнилой водой лучину и запалил конец. Поднял взгляд на десятника и осведомился: – Что еще ты хочешь знать?
Видбор снял рукавицы и заткнул их за пояс, после чего спросил:
– Оборотень, пронзенный стрелой Савкоя, снова поднялся на ноги. Этих тварей можно убить?
– Да. Но только если твой клинок сделан из белого железа.
Десятник положил пыльцы на рукоять меча и гордо заявил:
– Мой меч выковал кузнец Вакар.
– Он заговоренный?
– Тремя заговорами против нечисти и иноземных врагов!
– В таком случае тебе нечего бояться. Вакар всегда добавлял в заговоренные мечи белое железо.
Тогда Видбор сказал:
– Мне уже доводилось биться с оборотнями, когда я охранял межу. Эти твари разорвали моих ратников, и теперь я намерен разобраться с ними.
Он с лязгом вытянул из ножен широкий меч и повернулся к двери.
– Ты собираешься сразиться с ними в одиночку? – не поверил своим ушам Глеб.
Видбор глянул на него поверх широкого плеча и обронил:
– Да.
– Но ведь это глупо! Вместе мы хоть чего-то стоим. Порознь – не стоим ни черта.
Десятник облизнул широкие губы и пробасил:
– Я знаю, кто ты. Ты – Глеб Первоход. При встрече я был обязан схватить тебя и бросить в подземелье. Но теперь ты предлагаешь мне стать твоим союзником. Ты не слишком высокого мнения о чести и доблести княжьих охоронцев, верно?
Глеб прищурил темные глаза.
– Тебе не кажется, что сейчас не самые подходящие время и место заморачиваться вопросами чести?
– Моя честь не зависит от времени и места, – гордо ответил десятник. – Отпустить тебя – одно. А сражаться с тобой плечом к плечу – совсем другое. Я не имею права помогать преступнику.
– А ты взгляни на это иначе, Видбор, – посоветовал десятнику Замята. – Втроем мы убьем больше темных тварей. А когда мы разделаемся с ними, ты вызовешь Глеба на поединок. Как тебе такой план?
Видбор прищурил глаза и усмехнулся.
– Мне нравится твой план, дознаватель. Ответь мне еще на один вопрос, Первоход: куда вы направлялись, когда я вас задержал?
– В Гиблое место, – ответил Глеб.
Десятник прищурил глаза.
– Это шутка?
– Увы, нет, – сказал Глеб. – Брусок, который хотел отнять Бава, это амулет. Пока мы не отнесем его в Гиблое место, эти твари будут убивать людей и захватывать их дома.
– Помоги нам добраться до межи, Видбор, – попросил Замята. – А дальше мы пойдем сами.
Десятник обдумал слова Глеба, вздохнул и вложил меч в ножны.
– Хорошо, – сказал он. – Я помогу вам добраться до Гиблого места. Но когда ты вернешься обратно, Первоход, я свяжу тебе руки и доставлю к князю. Таково мое последнее условие. Принимаешь ли ты его?
Глеб усмехнулся и развел руками.
– Боюсь, что ты не оставляешь мне выбора, десятник. Я принимаю твое условие и обещаю, что...
– Глеб! – позвал вдруг кто-то.
Мужчины схватились за мечи и резко повернулись к окну.
– Глеб! – вновь позвал от окна тихий женский голос. – Глеб, это я, Милана! Открой ставни!
