Кинжал опустился во второй раз. Движения Вилля были отточены, жертва даже не успела толком понять, что умерла. Кровь брызнула из узкой глубокой раны, заструилась по желобу, наполняя чаши. Собранной кровью маги начертали на медиуме знаки призыва. Карл аккуратно вырезал на груди старика имя Черного Мака. В этот момент Тео подумал, что обладай он Ловцом Душ все было бы намного проще. Он бы без жертвоприношений и медиума вызвал дух для разговора и тот не помел бы ослушаться.
Карл поджег горку черного порошка на подносе. Струйка удушающего дыма словно змея обвилась вокруг них и устремилась к медиуму. Старик вдохнул ее и зашелся кашлем. Он попытался вырваться, но широкие кожаные ремни держали крепко. Тогда он открыл глаза и скривился.
-- Чего вы хотите? - грубо спросил он надтреснутым голосом.
-- Мы желаем говорить с Черным Маком. Ты - Черный Мак? - строго спросил Карл.
Глаза медиума закатились, он задрожал всем телом. Его пальцы посинели, язык вывалился изо рта, но он тут же пришел в себя.
-- Помогите! Умоляю! - взмолился старик, чувствуя, что его телом завладевает другое существо.
Тео на миг представил на месте старика Элейс и ему стало противно. Хотелось только одного - чтобы это быстрее закончилось. Пусть Карл узнает все, что нужно и оставит его в покое.
Черный Мак оказался строптивым духом. Будучи сам в прошлом магом, он не желал делиться знаниями. Борьба с ним была утомительной. Карлу пришлось несколько раз прибегнуть к пыткам, прежде чем дух нехотя принялся отвечать на вопросы. Будучи заперт в живом теле, дух был чувствителен к любым физическим воздействиям. Опасаясь, что сердце медиума не выдержит, Карл допрашивал духа в спешке, но допрос все равно затянулся.
Тео чувствовал, как от напряжения у него под маской собираются и текут капли пота. Йозеф встретился с ним взглядом и едва заметно покачал головой. Он был старше и продолжительные ритуалы ему уже давно стали в тягость. Герберт переминался с ноги на ногу, держа в руках концы тяжелой стальной цепи, которой они огородили место вызова. Вилль подновлял знаки на теле медиума - он был единственным, у кого не дрожали руки и не ныла поясница.
Голос Черного Мака звучал все тише. Карл лихорадочно записывал ответы, стараясь ничего не упустить. Неожиданно старик прервался на середине фразы и замер - это был конец. Карл с досадой опустил перо. Дух Черного Мака все еще был заключен в теле старика, но смерть последнего лишила духа возможность говорить. Будь на его месте молодой человек, он бы продержался значительно дольше.
-- Мы отпускаем тебя, - губы Карл почти не двигались, но слова прозвучали громко, даже резко. - Возвращайся туда, откуда пришел.
В тот же миг жертва обмякла, ремни провисли. Чернокнижник прочитал закрывающее заклинание, чтобы запечатать тело старика и не пустить в него других духов. Живые мертвецы хороши в качестве устрашения на поле боя, а в мирной жизни от них одни неприятности.
Свечи одна за другой стали мерцать и гаснуть с треском. Карл собрал с таким трудом доставшиеся записи и сложил в обтянутую красной кожей папку. Маги были настолько измотаны, что избегали разговоров, общаясь знаками. Приказав рабам унести тела, они занялись уборкой и вернули залу первозданный вид. Йозеф напоследок сделал круг с горящей свечей из белого воска. Пламя ни разу не дернулось. Это был хороший знак - ни один дух не смог проникнуть к ним.
Слабо кивнув друг другу, они в полном молчании отправились к себе. Когда Тео вернулся, Элейс все еще спала. Он постоял в дверях спальни, наблюдая за тем, как она спокойно ровно дышит, а потом тихо приблизился и лег, не раздеваясь. Если девушка сейчас проснется, она ощутит ужас и боль, окутывающие его словно саваном и поймет, в чем он только что участвовал. Чтобы избавиться от чужих эмоций ему следовало принять ванну, но сил совсем не оставалось. Тео сразу же уснул.
Снилось ему, что плывет он в маленькой лодке по широкой реке. Он лежит на дне лодки, сложенные весла упираются в ключицу. От реки несет тиной, а с берега доносятся запахи полевых цветов. Почти полдень, ему жарко, он бы с удовольствием окунулся, но лень и апатия полностью завладели им. Прищурившись Тео смотрит на медленно проплывающие в ярко-синем небе белые облака. Внезапно о его лодку ударяется другая. Он садится, крепко держась за борта, и видит в соседней лодке Франца.
-- А, это ты... - мастер рун приветливо улыбается, пожевывая травинку. - Как прогулка?
-- Чуть было не перевернул лодку! - в голосе Тео сквозит обида.
-- А это может было бы к лучшему... Охладился бы, пришел в себя. Все равно ты выбрал не лодку, а корыто.
Тео удивленно смотрит вниз и верно - все это время он лежал в большом деревянном корыте. А в ключицу давил старый обмылок.
-- Когда встретишь Элейс, передай, чтобы меня не ждала. Пусть плывет дальше, - Франц взялся за весла. - Иногда русла рек раздваиваются, с этим ничего не поделать.
Тео хотел ответить, но не успел, потому что проснулся. Он чувствовал тяжесть, словно кто-то стоял рядом и буравил его взглядом, но в комнате никого не было. Чернокнижник начертал в воздухе защитный знак, отгоняя наваждение. Дышать стало легче. Простынь под ним была измятой и такой влажной, словно он... плавал. Странно. Тео ощупал себя - он спал в одежде, но она была сухой. Откуда тогда взялась вся эта влага? Не перенес же он ее из сна.
Важные ритуалы черных магов редко обходятся без жертвоприношений, а где льется кровь, там истончаются неустойчивые границы между мирами, поэтому странные сны после церемонии не редкость. Может быть с Тео действительно пытался связаться Франц или какая-то сущность приняла его облик, пользуясь возможностью хоть ненадолго обрести форму. Мы забыли о том, насколько важна постоянная форма, владеем богатством, не представляя о его ценности, в то время как миллионы сущностей готовы на все, чтобы хотя бы на миг стать чем-то или кем-то. Тео не был уверен, что видел именно Франца, поэтому не собирался передавать Элейс его слова.
Он поднялся с постели и тут же рухнул со стоном обратно. Схватившись за грудь маг попытался освободиться от острой боли, пронзившей тело. Словно кто-то вонзил в него железный прут и с маниакальным упорством проворачивал по направлении к желудку. Он не помнил, чтобы ему было когда-нибудь так больно. Даже когда демон оторвал кисть боль была иного рода.
Чернокнижник забился, словно мотылек, наколотый на невидимую булавку. Из последних сил он позвал Элейс. Девушка прибежала на крик почти сразу, но для Тео эта минута показалась вечностью. Медиум зевала и терла глаза, когда появилась в дверном проеме, но стоило ей увидеть скрюченного мага, как сонливость мгновенно пропала.
