— Элька, ты что творишь? Ты насколько собиралась уйти? Тебя не было всю ночь.
— Да, да. Я знаю. Забей, Крыс. Я с Диреевым была. Он меня сторожил, ругал и изводил.
— Элька, а чего ты такая.
— Какая? — заинтересовалась я и посмотрела в зеркало. Хм. Я — это я. Такая же, как всегда. С губами надо только что-то делать. Они искусаны. Причем не мною.
— Тебя что, комары покусали?
— Ага. А ты попробуй переночевать в поле, и не такое появится.
— А почему ты в поле ночевала?
— Потому что кое-кто не заправил машину, — солгала я. Не говорить же хранителю, что его подопечная занималась всю ночь развратом, и утро и день… кошмар. Мой моральный облик даже в моих глазах стремительно падает.
— И наколдовать бензин этот кое-кто не догадался.
— Он был пьян.
Или нет? Не припомню, чтобы он притрагивался к бутылке. Это что же получается? Я выдула почти литр? Класс. Теперь я еще и алкашка.
— Ого. Какие пикантные подробности открываются.
— Крыс, отстань. Не до тебя.
Олеф не брала трубку. Все ее телефоны выдавали только длинные гудки. Решила с утра отправиться в отель. С разрешения Диреева или без него. Я так просто не сдамся. Для начала позвонила Еве. Она обещала выяснить, не закончился ли семинар. А еще я хотела, очень хотела попросить ее, узнать, не съехал ли Егор, но не смогла себя заставить. Нет, мне, конечно, полегчало. Диреев здорово умеет отвлекать. Но… как подумаю о Егоре, так словно в пропасть падаю. И сердце замирает. А со Славой этого нет. Мне с ним хорошо, очень. Когда он молчит и не пытается командовать. С ним я забываю обо всем. Он гигантский спасательный купол, полусфера. Когда он рядом, я не думаю, когда его нет, возвращается боль. И не проходит. Это плохо.
Ева перезвонила через час. Семинар продлится еще несколько дней, так что я успеваю найти и поговорить с Омаром. Кажется, так его назвала Олеф. Также Ева пообещала походить со мной, а я взамен обещала поговорить о том, о чем говорить страшно и… не хочется. Но, раз обещала, надо выполнять. Осталось только избавиться от Диреева. Что оказалось очень не простой задачей.
Утром он разбудил меня. Хотела бы, чтобы поцелуем, так нет. Кувшином с холодной водой. Даже Крысу досталось.
— Диреев, мать твою. Офигел?
— Я стучал.
— И?
— Время пять. Одевайся.
— Сволочь, — прошипела я, кинув подушку в спину. Промахнулась.
— Если через десять минут тебя не будет внизу, пеняй на себя.
Блин, и ведь с него станется придумать что-нибудь эдакое. Пришлось топать в ванную. Уходя, я честно пыталась высушить свою кровать, в результате спалила все к чертовой бабушке.
- уууу.
— Элька. Я с вами обоими скоро заикаться начну. Один водой обливает, вторая огнем сжигает, — возопил Крыс, обдувая свою слегка подпаленную шерстку.
— Прости, Крыс. Прости. Хочешь я тебе обратно все наколдую?
— Не надо! — взвизгнул грызун. — Я еще жить хочу. Иди, Элечка. Иди.
— Точно? А то я могу.
— Точно, точно.
Бедный Крыс, я совсем его запугала. Конечно, я не стану на нем эксперименты проводить, а вот на Дирееве очень хочется. Особенно, когда он так бесцеремонно нарушает правила. Хватает меня, утаскивает за колонну и целует так, что совсем не хочется никуда бежать.
— Мы так не договаривались.
— Знаю. Но видеть тебя… в кровати… я не мог устоять.
— И поэтому вылил на меня кувшин воды?
— Я же не могу страдать один, — ответил этот… этот. щелкнул меня по носу и снова превратился в моего строгого, ужасно раздражающего репетитора.
А после пробежки я вернулась в свою разгромленную комнату, посмотрела на испорченную кровать и подумала, что тоже не буду страдать одна. Не уверена, что получится, конечно, но попробовать стоит. Закрыла глаза, сосредоточилась, представила кровать Диреева, а потом каким то непонятным образом представила совсем другую кровать и… о чудо, она появилась. Теперь надо отправить эту туда, где ей самое место. С большим трудом, но это получилось. А я не смогла удержаться. Коснулась подушки, вдохнула запах. Фу. Женские духи. Отвратительные приторные La Fler. Бе. Это, видимо та лахудра ими брызгается. Но не в таких же количествах. А на другой подушке никаких духов не ощущалось. Только слабый, древесный аромат. До боли знакомый. Гад ты, Егор. Еще какой. Но твоя кровать мне нравится. Только постельное белье сменить надо. Все, кроме подушки, ее я оставлю. Чтобы не забывать, какой ты мерзавец.
За завтраком мы с Диреевым снова спорили.
— У нас тренировки.
— Один день ничего не решит.
— Ты не поедешь.
— Поеду.
— А я сказал нет.
— А я сказала да.
— Элька.
— Диреев.
— Достанешь ведь.
— А ты рискни жизнью.
Мы одни в этот момент были. При бабушке и остальных мы бы так кричать не рискнули.
— Я ведь не шучу.
— Я тоже. Это моя жизнь. И ты на нее никаких прав не имеешь. То, что я с тобой сплю, — понизила я голос, — еще не означает, что ты можешь распоряжаться.
Договорить мне не дали. Он встал. Совершенно спокойно на меня посмотрел и сказал, без всяких эмоций:
— Нет.
А когда мне так угрожают, когда заставляют делать то, что не хочу, я вспоминаю, что вообще-то искра. И сама себе хозяйка, и сил у меня хоть отбавляй. Вон как бабушкин камень почернел. Вот-вот лопнет от силушки немереной. Поэтому я тоже встала, улыбнулась и выдала:
— А не пойти бы тебе Диреев в. Сибирь.
Один взмах рукой и Диреев испарился, а мой резерв не ополовинился даже. Кажется, предсказание Реджины начинает сбываться, и я становлюсь сильнее.
— Надеюсь, ты там не замерзнешь, — пискнула я куда-то в пустоту, и пошла наверх, переодеваться.
Глава 25
Темная история Евы
За стойкой опять был этот неприятный администратор. Улыбается, а по глазам вижу — гад. И с девочкой уборщицей он некрасиво поступил. Она ничем не мешала, просто мыла пол, пока посетителей не было, а он подошел и ногой ее ведро толкнул. Гад. И сказал так брезгливо, причем по-русски:
— Убери.
Девушка не стала спорить. Принялась убирать, я пока ждала, все на этого урода смотрела. И так захотелось ему какую-нибудь пакость сделать. А в чем я мастер? В одежде. Вот пусть и у него ее не будет.
Как же красиво он визжал. Мы с девушкой оценили, а вот старший менеджер, нет. Я даже поближе подкралась, чтобы послушать, что же такое тетенька менеджер ему вещает, что он сравнился цветом с единственной оставшийся на нем вещи. Ярко красным галстуком.
Зато девушка уборщица смеялась от души. И я вместе с ней. Особенно, когда он никак не мог решить, то ли заднюю, то ли переднюю часть себя прикрывать. Эх, вот бы так Егора оголить. Но он маг. И еще больший гад, чем этот. Но как же приятно на мгновение представить в этом зарвавшемся администраторе Егора.
