тысячелетиями, но о ней сохранились записи. И то, что вы наткнулись на нее в Долине
Царей, просто невероятно.
- Звучит так, что открытие пыли для вас куда важнее, чем помощь нам, - сказала я.
- Конечно, я был в этом заинтересован. Я археолог. Вам нужна была помощь, но я
понимал, что уже поздно. Я понимал, что если вы еще не умерли, то были в паре
моментов от этого. Но вы еще дышали, а Амон все же заметил наше присутствие. Он
беспокоился о нашем присутствии, но мы были полностью поглощены помощью вам. Я
приблизился к вам двоим, но уже не мог сдерживать доктора Дагера, который начал
обвинять Амона в проникновении в храм и в том, что он принес вещество с собой. Я так
понял, что доктор Дагер решил, что вы приняли наркотики. Я знал многие истории, вещи, информацию, но не он, а я знал о проблеме, с которой вы столкнулись. Отмечу, что я
эгоистично забрал вас в свою палатку. Я не мог дать Амону уйти. Не тогда, когда я точно
знал, знал… кто он такой.
Доктор Хассан взглянул на Амона.
- Никто больше не поверил мне, но мне было видение, что однажды я увижу, как
пробуждается юноша. Да я самый счастливый человек! – крикнул он, фанатично сверкая
глазами.
- Да. Мы поняли, - сказала я. – Но давайте вернемся к тому, что произошло дальше, а
поклонение оставим для более спокойного времени, ладно? Теперь, если я правильно
понимаю, вы заставили Амона думать, что помогаете ему. Верно?
- Я помог. То есть, помогаю, - настаивал доктор Хассан, а потом добавил. – То есть, буду помогать.
- Я так и думала, - я сузила глаза.
- Конечно. Все мое существование, вся моя работа и все мои открытия, все было
ради одной цели.
Я смотрела на доктора несколько неудобных минут. Он смотрел прямо на меня с
открытым и невинным видом.
- Хорошо, - наконец, сообщила я. – Я хочу простить вашу двуличность, пока вы
помогаете нам.
- Вы можете спрашивать, что хотите.
- Поймите, что мы ожидаем полную честность с вашей стороны. Больше никаких
манипуляций для ваших секретных планов. Цель Амона – самая главная.
- Да, да. Конечно.
- Ладно, так что расскажите нам все, что вы знаете, начиная с того, как Амон
оказался в Нью-Йорке.
- Хорошо. Но вы должны понимать, что я пообещал не рассказывать никому, кто не
состоит в ордене.
- Поверьте, я давно в это впутана.
Меня разозлило то, что доктор Хассан посмотрел на Амона для подтверждения, но
Амон сгладил все, потрепав меня по руке и заверив его:
- Лили сделала для меня больше, чем любой жрец и поклонник когда-либо сделал.
Наша связь нерушима. Рука к руке, мы рискуем вместе, живем вместе, и если умрем, то
тоже вместе. Будьте уверены, что все знания и секреты, что вы нам передадите, останутся
только с ней.
Повернувшись, я посмотрела на Амона, но его взгляд был направлен на его слугу, что, сняв шляпу, тут же рухнул к моим ногам.
- Тогда я последую любому вашему слову, что сорвется с ваших губ, моя леди.
- Просто Лили, - предложила я, смутившись из-за мужчины на коленях передо мной.
– Прошу просто… - я вздохнула. – Просто помогите нам.
- Я постараюсь сделать это, леди Лили, - доктор Хассан сел обратно в свое кресло, привел в порядок поля шляпы и лишь после этого водрузил ее себе на голову. Его тон был
деловым. – Я не знаю, как Амон попал в Нью-Йорк. Да, я знал, что его переместили, но я
не знал, куда переместили.
- Вы говорите о его истинной гробнице под сокровищницей Тутанхамона?
Доктор Хассан моргнул, удивившись.
- Вы нашли ее?
- Да, там Амон призвал шабти.
- Как удивительно! Вы должны рассказать об этом.
- Может… позже. Но начнем с того, что вы говорили, что его передвинули?
- Да. Я тревожился и проверял его гробницу довольно часто. Но однажды я вошел, а
тепло его присутствия исчезло.
- Интересно. Так он теплый, даже когда мертв?
- Не все могут это чувствовать. Видимо, вы – одна из таких исключений.
- Как и вы. Продолжайте.
- Итак, я вошел в гробницу – около шести месяцев назад – и ощутил изменения.
Гробница была потревожена. И хотя это было запрещено, я открыл саркофаг, сдвинув
крышку. Амон пропал.
Амон склонился ближе.
- Почему они не взяли саркофаг?
- Наверное, не хотели, чтобы их обнаружили, - а потом доктор Хассан обратился ко
мне. – Вы должны понять. Только кто-то с темной магией мог войти в гробницу. Она была
защищена, саркофаг – помечен. Я нанес заклинание на вход, только я мог туда войти. И
тут же поднялась бы тревога, войди туда другой археолог. Заклинание должно было
отвести любопытных и уничтожить всех со злыми намерениями.
- Так вы прокляли гробницу, - уточнила я.
- В общем, да.
- Тогда почему мы с Амоном вошли без проблем?
- Проклятие не будет действовать, если объект защиты убрать, - объяснил Амон.
- Я не понимаю, как кто-то мог его пройти, - сказал доктор Хассан. – Я учел все
стандартные чары, включая болезнь, смерть, вычеркивание имени из истории, и, конечно, это затронуло бы семь поколений нарушителя.
- Я тут подумал, - сказал Амон. – Войти мог кто-то, кого не пугает физическая
смерть.
- Точно, - сказала я. – И если у него нет детей…
- И нет тела, получившего бы болезнь… - добавил Амон.
- Тогда он вошел бы в гробницу с небольшим риском, - закончил доктор Хассан.
- Отправив меня в Нью-Йорк, он сделал трудным завершение церемонии, если не
невозможным, но тело не пострадает, - сказал Амон. – Даже если мои останки
уничтожить, я могу восстановиться, даже если я превращусь в пыль.
Доктор Хассан откинулся на спинку кресла.
- Но у кого есть сила и причины останавливать вас?
- Видимо, у того, кому мы хотим помешать.
- Вы же не…
- Бог хаоса, Сетх.
- Вы говорите о том, для которого важнее всего причинять проблемы? – спросила я.
- Да. Он мог снова найти проход в этот мир, - сказал Амон. – Он уже использовал
жрецов. И мог сделать это снова.
- Жрецы? – скептически повторил доктор Хассан. – Я не верю. Наша секта вне
подозрений. Мы избираем новичков очень осторожно.
- Но ведь у вас есть еще одна группа. Орден Сфинкса?
Доктор Хассан покачал головой.
- Нет. Ордена уже нет. Он был во времена матриархата Хатшепсут.
- Ясно, - Амон потер челюсть. – И остается проблема с шабти.
- Да, - я повернулась к доктору Хассану, чтобы объяснить. – Амон призвал двоих из
