— Так-так-так. — Орозий облокотился на палку. — Встречать меня пришли? Соскучились?
Глаза смотрели внимательно, в них не наблюдалось ни малейшего намека на злость, недовольство или удивление.
«Счастье было так близко…» — сердито глядя на колдуна, подумал Оливер.
— Мы думали, вы умерли, — ляпнул он с досады, прокручивая в голове сцены возвращения в замок, починку мебели, двери и наверняка отработку какого-то наказания за попытку сбежать.
— Умер? — Орозий хмыкнул. — Впрочем, сам виноват. Надо было сказать. Хотя не думал, что ты так скоро преодолеешь ров. Следовало наложить на тебя заклинание. — Он ткнул концом палки Оливеру в грудь и тихо пробормотал какие-то слова. — А теперь домой. И прихвати вон те вещи. — Старик указал на огромный сундук.
Вздохнув, Оливер взвалил указанный груз себе на плечи.
И вновь потекли дни, заполненные сплошь чтением книг в библиотеке. Правда, теперь он не получал от них прежнего удовольствия, поиск информации о мече Каледелме превратился в неприятную обязанность, каждодневную рутину. Без всякого интереса он перелистывал страницы, время от времени поглядывая в открытое окно.
«Где же Оливия? — думал он. — Пора бы и объявиться. Или с ней что-то случилось? Иначе она давно бы меня нашла».
Каждый вечер являлся Орозий, но слыша один и тот же ответ, что больше ничего нового не найдено, хмурился, однако не говорил ни слова.
А вечером Оливер брал в руки инструменты и чинил поломанную мебель. Получалось не очень, вернее — не получалось совсем. Старик внимательно осматривал работу и лишь качал головой.
«Вот вредный, — ругался вместе с ним перед сном Рэнделл. — Орозию достаточно щелкнуть пальцами, как он поступил с дверью, ведущей к дракону…»
И вот через три дня после возобновления поисков, лениво просматривая трактат графа Офлайдена «Самые известные мечи северных королевств», Оливер неожиданно наткнулся на описание Каледелма.
«Выкован из превосходной стали, — писал автор. — Металл разрубает с первого раза, словно сухую деревяшку. Внешний вид — прекрасный, красивее его я еще не встречал, хотя, клянусь честью, за свою жизнь многое повидал. Извлеченный из ножен меч излучает ослепительное сияние, ярче десятка факелов. На рукояти, выполненной из золота и украшенной драгоценными каменьями, видны два дракона с разинутыми пастями. Поговаривают, в смертельном и лютом бою они изрыгают дым, чем пугают противника. Насчет последнего я упомянул, поскольку желаю сообщить о мече все, что слышал о нем, но не особо этому верю, считая обычными выдумками. Правда, сэр Родри клянется, что видел сие чудо своими глазами. Несколько лет назад я бы не подверг слова сэра Родри сомнению, но всем известно, насколько сильно в последнее время он пристрастился к зеленому змию…»
Дальше Оливер читать не стал — и так достаточно.
«Золотая рукоять с драконами… У дедули губа не дура. Зачем ему этот меч? Он ведь и без того владеет колдовской силой…» — Оливер надолго задумался, а когда Орозий вечером зашел в библиотеку, не стал сообщать о прочитанном.
— Вновь ничего? — Орозий глядел на него немигающим взглядом. — Ты начинаешь расстраивать меня, нехороший мальчик. — Старик пожевал губами. — Готовься, завтра отправляемся в путь.
— Куда? — удивился Оливер.
А дремавший Рэнделл поднял голову и навострил уши.
— Как приедем, узнаешь. — Колдун, не удостоив его более конкретным ответом, направился к выходу.
Переглянувшись с волком и гадая, зачем колдун берет его с собой, Оливер вышел в коридор. Весь вечер, пока не уснули, они проговорили, строя различные догадки и версии. И сошлись на одном — ничего хорошего поездка не сулит.
Утром, когда небо было еще черным, словно перезрелая слива, а солнце и не собиралось показываться из-за горизонта, Орозий разбудил Оливера. Потирая глаза, он недовольно уставился на колдуна.
— Зачем?.. — проворчал Оливер. — В такую рань… Неужели нельзя чуть позже?
А сычик высунул голову из-под крыла и горестно заухал.
— Выйдем позже — опоздаем на корабль, — лишенным эмоций голосом объяснил Орозий, теперь в его речи вновь появились скрипучие интонации, и с каждым днем они становились все заметнее.
— Вы же можете просто сказать волшебное слово — и мы окажемся в нужном месте… — Опустив ноги в ботинки, Оливер начал их шнуровать.
— Могу, глупый мальчик. А еще я могу превратить тебя и твоего друга в поросят. Мир потеряет совсем немного, а вот я наконец избавлюсь от двух бестолочей.
Мгновенно проснувшись, Оливер поспешил за колдуном. Хитрый Рэнделл предпочел вылететь в окно, видимо всерьез опасаясь, что старик приведет свою угрозу в исполнение.
— Нам обязательно тащиться пешком? — выйдя из замка и представив, сколько еще идти, поинтересовался Оливер. — Я сейчас не о магии. А о лошадях, мулах в крайнем случае, ишаках.
— Ходьба полезна, ленивый мальчик, — постукивая палкой, отозвался колдун, — особенно твоему волку, он слишком растолстел в последнее время. — И с легкой улыбкой посмотрел на Рэнделла, только что превратившегося в зверя.
До порта добрались быстро, намного быстрее, чем три дня назад. Оливер пытался запомнить путь, которым Орозий шел через лес, отмечал в голове каждый поворот, каждое бросающееся в глаза дерево, но, несколько раз сбившись, бросил эту затею.
Корабль, на который они сели, оказался маленьким суденышком всего с двумя парусами. Оно перевозило сушеные фрукты, отчего воздух вокруг благоухал вкусными ароматами, и Оливеру постоянно хотелось есть.
На корме он встретил местного жителя, седого старика с короткой стрижкой. Рядом с ним сидела огромная собака, очень похожая на волка. Завидев Рэнделла, пес зарычал, но спустя секунду заскулил и спрятался за хозяина, хотя Оливер по поведению своего друга сразу понял, что тот тоже струсил.
Глядя на исчезающий вдалеке остров, он гадал, где сейчас сестра.
«Вдруг она прибудет сюда как раз сегодня? — грустил Оливер, его не радовала перспектива с ней разминуться. — Придет в замок, а меня там нет. Останется ждать или отправится за мной? Хотя откуда ей знать, куда я плыву? Ведь этого даже я не ведаю».
Плыли чуть более двух дней. К радости команды и немногочисленных пассажиров, все время дул попутный ветер, что Оливеру, начитавшемуся про коварство морской погоды, казалось странным. А под конец плавания он и вовсе уверовал, что тут не обошлось без вмешательства колдуна. Сам Орозий, едва они ступили на борт, скрылся в одной из немногих кают и ни разу не показался оттуда.
Но все мысли и раздумья на сей счет испарились, как только он понял, в какой город отправился старик. Обомлев, он с трудом унял бешено забившееся сердце.
