— Ну что ж, — прошептала Мольфи, — по крайней мере, я теперь знаю из чего мне выбирать… Спасибо тебе, мастер.
Она развернулась и зашагала по лестнице провожаемая задумчивым взглядом каменотеса.
Холодный осенний ветер рвал свинцовые облака, приоткрывая то там, то здесь, маленькие кусочки светло-голубого неба. Замок нервно гудел, напоминая растревоженный улей. Уртиция быстрым шагом пересекла внутренний дворик, прошла во внешний, и остановилась. Сзади переводил дух едва поспевавший за ней Румпль.
В этом дворе собрались чуть ли не все замковые обитатели. Наемники Лабса образовали круг, за которым шевелились любопытные и встревоженные лица.
Посредине образованного солдатами круга стояли четверо. Коренастый мужчина в походной одежде, повязанной синим кушаком жреца, рослый молодой горец с двуручным мечом и невысокий солдат с разрубленной когда-то и неровно сросшейся челюстью. А между ними, вызывающе сложив руки на груди, высилась хрупкая фигурка в грубом плаще с низко надвинутым капюшоном.
Уртиция внимательно посмотрела на капюшон. В её серых глазах застыл холодный, мертвенный, лед.
— Открой лицо, самозванка, — едва сдерживая ярость, сквозь зубы произнесла графиня, — я хочу взглянуть тебе в глаза.
Незнакомка резким движением скинула капюшон. По двору пронесся вздох изумления.
Глаза Уртиции широко распахнулись и наполнявший их лед сломался.
— Бети?
Она сделала нетвердый шаг вперед, её зрачки закатились, и девушка с едва слышным вздохом повалилась на мокрую землю.
Румпль медленно повернулся к стоявшему рядом человеку и едва слышно произнес.
— Ангис. Я тобой недоволен… Очень…
Мольфи и Бетиция подбежали к упавшей одновременно.
— Убери свои руки от моей сестры!
Бетиция зло посмотрела на растерянную Малфриду. Та непонимающе попятилась.
Через толпу проталкивались Лотакинт и кастелян Ларс. Первый застрял в гуще сгрудившихся конюхов и служанок, и раздражённо ухал, силясь между ними протиснуться. Второй, по-медвежьи сопя, методично двигался вперед, проламывая себе путь через столпившихся обитателей замка. Солдаты в кругу настороженно смотрели на происходящее, в ожидании приказа.
Капитан Иган растерянно озирался. Стоявший рядом с ним лейтенант вопросительно посмотрел на Румпля. Тот бросил взгляд на толпу и слегка кивнул офицеру.
— Вольно! — скомандовал лейтенант, — помогите им.
— Да, да, что Вы стоите? — присоединился Иган.
Круг солдат рассыпался и со всех сторон к лежавшей графине устремились люди.
Бетиция приподняла сестру и положила её голову себе на колени. Уртиция открыла глаза и беспомощно заморгала.
— Бети… ты? Как? Или я тоже умерла?
— Что ты такое говоришь, Урти?! Все в порядке, я вернулась… Я никому тебя не отдам. Теперь всё будет хорошо. Как раньше… — её голос задрожал, и она вытерла рукавом слёзы.
— Госпожа Бетиция, как я понимаю? — над ними возникла фигура в длинной мантии, — маэстро Румпль, учитель…
Он церемонно поклонился, и продолжил.
— Приношу извинения за фамильярность, но не думаю, что в подобных обстоятельствах её сиятельство может представить меня официально, поэтому я взял на себя смелость сделать это сам…
Бетиция подняла голову и оценивающе на него глянула.
— Да. Это я. Рада знакомству.
В её голосе проступал заметный холод. Румпль лишь ещё раз поклонился.
— Думаю, госпожу Уртицию стоит перенести под крышу. Я сейчас это организую…
Массивная фигура кастеляна проложила себе, наконец, путь через толпу. Ларс с лёгкостью подхватил Уртицию на руки.
— Несите её наверх, ей нужно отдохнуть, — распорядился Румпль.
— Сейчас я принесу воды… — захлопотала Мольфи.
Бетиция неприязненно посмотрела на неё.
— Я же сказала, не подходи к моей сестре! Мы как-нибудь без тебя обойдёмся.
Мольфи растерялась и её тотчас же оттеснили в сторону. Злая холодность Бетиции её удивила и обидела. Почему старшая сестра Уртиции так к ней отнеслась? Нет, она всё равно должна быть там и помогать… Нужно принести воды. Она спустилась к колодцу и наполнила кувшин. Быстро зашагала вверх по лестнице. На пути возникла тёмная фигура.
— Пропустите меня, я спешу…
— Тебя там не ждут, — сухо произнес Родгар Рейс.
Его голос испугал Мольфи и она подняла на него удивленный взгляд. Правая кисть молодого человека была плотно забинтована и висела на перевязи. Взгляд был полон ненависти.
— Кавалер, Родгар, пропустите…
Тот левой рукой вынул из ножен кинжал и приставил остриё ей к груди. Девушка сглотнула и попятилась. Он шагнул за ней. Она уперлась спиной в каменную кладку стены и остановилась.
— Что вам надо? — прошептала Мольфи.
— Даже не знаю, — сухо произнёс тот, — но, наверное, я хочу тебя убить…
— Почему?
Тот нервно усмехнулся.
— Скорее за что… Ты обожгла мне руку. Обычная месть. Всё просто и все поймут… Но это будет неправдой, — Родгар пристально посмотрел ей в глаза, — на самом деле я тебя боюсь. Как ни смешно это звучит.
Остриё кинжала прошло через ткань и укололо кожу.
— Мне достаточно надавить посильнее и тебя не станет, — задумчиво произнёс он.
— Так давите, чего вы ждёте? — тихо и спокойно сказала Мольфи.
Родгар сухо рассмеялся.
— Ты смелая девушка. Не боишься смерти. Я должен тебя убить, но не могу, — его голос дрогнул, — уходи, не искушай судьбу, в другой раз я могу и не сдержаться…
Родгар отвел кинжал и убрал его в ножны.
— Иди же!
Она ещё раз бросила на него взгляд и быстро зашагала по лестнице.
Родгар опустился на скамеечку и откинулся к стене.
Из полумрака беззвучно выплыла фигура. Заметив её, Рейс вздрогнул.
— Ангис! Что ты здесь делаешь?
— Мимо проходил, — бесстрастно ответил тот, — господин запретил тебе её трогать? Ты его боишься или ему подчиняешься?
— Я никого не боюсь, — Родгар слегка побледнел, — и никому не подчиняюсь… Ну почти никого… и никому…
— Тогда почему ты не закончил начатое?
— Я сделал много глупостей и дурных поступков, — из его груди вырвался тяжкий вздох, — но я ещё не настолько глубоко пал, чтобы резать девушек по тёмным углам. Я знаю, что должен убить её, пока она не стала достаточно опасной, но у меня всё-таки есть честь и совесть. Да, вот такой я принципиальный и щепетильный дурак!
Он зло посмотрел на Ангиса.
Тот ответил ему все тем же холодным рептильим взглядом.
— Может быть твои принципы и окажут тебе услугу, — бесстрастно произнёс он, — кто знает… Жрецы говорят, что честность вознаграждается.
