Ольга Ильина - Особенные. Элька

— Ты так и не сказал, что для нас будет значить вся эта ситуация с инквизитором.

— Ничего, — пожал плечами Егор, — А вот то, что Ильм знает о нас, плохо.

Я не стала спорить. Особенно, после того, что узнала о себе.

— Почему Ильм? Она же вроде Илюхина.

— Это по-русски. Но ее род откуда-то из Прибалтики. Перебрались в начале революции. А при советской власти иностранцы не приветствовались, тем более с запада.

— А у вашей семьи тоже другая фамилия?

— Да.

— Скажешь какая?

— Не скажу. Пойдем, уже поздно. Не хочу, чтобы твои родители тебя наказали.

— Нет, я хочу побыть здесь еще немного, можно?

— Тебе все можно, — улыбнулся он и, наконец, обнял меня. Именно так, как я и хотела.

Совсем стемнело. Машин стало меньше, звезд на небе больше. Они усыпали все пространство. Идеальное время, чтобы посмотреть на них вблизи. Я, правда, созвездий совсем не различаю, знаю только ковш, большую медведицу, но даже понятия не имею, где находится полярная звезда. Что поделать, я чаще вниз смотрю, чем вверх. И Егор снова открылся передо мной в каком-то другом свете. Вот я не подумала, а он позаботился о еде. Заказал ужин в одном из ресторанов снизу. Нам не пришлось даже стол сервировать. Просто высокий, улыбчивый официант прикатил тележку со всем необходимым. Как в тех самых американских фильмах, которые я когда-то смотрела. И чувство такое возникает, словно ты в сказку попала. Главное, чтобы сказка эта не обернулась ужастиком. Но, с Егором такое невозможно. Он не чудовище, он мой герой.

— А я знаю кое-что о тебе, — проговорила я, слизывая сырный соус с пальцев.

— Что?

— Ты приходил ко мне в больницу, когда я болела.

— И как ты узнала? — совсем без улыбки спросил он. Мне показалось даже, что его это слегка напугало. Мое знание.

— Тебя опознала санитарка, тетя Маша.

— Так вот где ты была сегодня?

— Да. Но меня другое интересует, почему ты тогда приходил?

— Я думал, это очевидно. Или ты ждешь очередного признания?

— Я не напрашиваюсь, — попыталась пококетничать я. Странное слово, но наверное, мое удивленное, немного ожидающее хлопанье глазками именно так и называется.

— Когда ты так смотришь, трудно сдерживаться.

— Нет, так не честно, я другого ответа жду.

— О больнице?

— О больнице.

— Ну, хорошо. Признаю, я там был. И беспокоился. Ты очень давно для меня была своеобразной мечтой. Недостижимой мечтой.

— Но теперь-то она стала достижимой, а ты хмуришься.

— Нет, нисколько, — ответил Егор и улыбнулся даже, но как-то сухо и натянуто. Мне это не понравилось, поэтому бросила свой недоеденный кусок пирога и подползла поближе. Мы решили на полу кушать. Тем более, что в обсерватории был просто замечательный ковер с подогревом. Я думала, это очередное чудо современной техники, оказалось Егор. Совсем забыла, с кем встречаюсь. Когда не сталкиваешься так явно с тем, другим миром, легко забыть, что он вообще есть.

— Вот видишь, я здесь. С тобой и никуда не денусь.

— И когда ты такой покладистой стала?

— Наслаждайся, пока можешь, — хмыкнула в ответ и поднялась. В чем-чем, а в том, что уже поздно, Егор прав. Если вчера я избежала наказания только потому, что родители уехали наводить порядок к возвращению бабули, то сегодня этот номер не пройдет. А наказание мне сейчас совсем не нужно. Потому что время, в последние дни активно начало работать против меня.

Б. Пастернак

Стихи Роберта Рождественского