Постепенно Марк затерялся в огромном городе, слился с толпой. Вскоре он научился различать систему вывесок и указателей, не понимая написанного, но методом простого сопоставления значков и того, к чему они относились. Он заметил, что в некоторые здания вход был по пропускам, в другие, например магазины, вход был свободный, а в некоторые — платный.
Вместе с одеждой Марк захватил у ее владельца нечто вроде кошелька, но наполненного не золотом, а прозрачными палочками разной длины. Понятно было, что это деньги, но система определения номинала осталась тайной.
«Надо будет выяснить при случае», — решил Марк.
Он уже чувствовал себя в этом городе, условно враждебном, как рыба в воде. Он высматривал, вынюхивал, готовился к бою. Все действия были привычны, почти рефлекторны. Он с сожалением подумал, что еще не скоро сможет вытравить шпиона, лазутчика, убийцу и воина из своего сердца, из своей души, из своего тела. По-прежнему убивать и разрушать у него получалось легче, чем делать что-то доброе, светлое. Тело словно работало само, двигалось как по накатанной колее.
«Великие Боги, сколько же можно жить с руками по локоть в крови? — в который раз подумал Марк. — Удастся ли вообще искупить все это?»
Марку пришлось не раз задумываться над тем, что есть Зло и что есть Добро. Он как-то привычно считал, что борется на стороне добра, что убивает негодяев и подлецов. Но шло время, и он начал подозревать, что всякое убийство, всякое насилие — это грех. Кто он таков, чтобы судить таких же, как он сам? Чем он лучше них? На чьей стороне вообще правда? По своей сути Марк был очень далек от христианской морали, которой пропитана большая часть Верхнего Мира. Его религия основывалась на совершенно иных принципах, поклонялась иным идеалам.
Он сам пытался добраться до истины, до самого фундамента, но метался во мраке, не имея возможности найти выход. Беглый каторжник — зло для охранника. Убив беглого, охранник становится героем. Но каторжники ненавидят охрану; убив охранника и организовав побег, каторжник становится героем среди своих. Как знать, на чью сторону встать?
Марк за свою долгую жизнь не раз был и пленником, и стражем, ему приходилось убивать и тех, и других. Но каждый раз он считал, что прав. Может, только потому, что это касалось его лично, его идеалов? Марк так и не сумел разобраться в этом. Проще было дать обет и не становиться ни на чью сторону. Но и этот обет он не смог сдержать. А самое страшное было в том, что и сейчас он был уверен в своей правоте.
«Ну и Тьма с ним! — подвел итог Марк. — Жил ведь до сих пор. Нет, наверное, ни добра, ни зла. Точнее, для каждого они свои, и добро, и зло. Надо слушать свое сердце, раз Боги сотворили тебя таким!»
А сердце подсказывало помочь новым друзьям и остановить старого врага. Так и будет. Марк отвлекся от философских размышлений и снова перешел в боевой режим. Смотреть, запоминать, действовать.
Марк бродил по городу уже очень долго, больше шести часов. Он понял, что языковые проблемы тут не так страшны, как можно было предположить. Несмотря на то что вывески были написаны странным набором значков, разговорный кахи употреблялся тут довольно часто. Марк выяснил, что легенды говорили правду: у людей, имеющих жабры, в ходу были три языка. Мужской, на котором мужчины общались между собой, женский, на котором между собой говорили женщины, и кахи — язык межполового общения.
Усталость давала о себе знать, бесконечные сумерки начинали действовать на нервы, усыплять. Марк понял, что необходимо найти место для отдыха, а кроме того, и подкрепиться не мешало бы. Но все обернулось не так, как он предполагал. Планы вообще имеют свойство не выполняться. Внезапно рявкнули громкоговорители, укрепленные на ажурных стенах зданий. Искаженный металлом голос жестко произнес на кахи:
— Сообщение от имени Правителей Высшего Круга. Граждане Арузана, слушайте сообщение от имени Правителей Высшего Круга. Случилось непредвиденное — в Арузан проник злобный лазутчик из внешних территорий. Обманом и хитростью, злобой и коварством проник он через Внешний Пост, похитил гражданское одеяние у добропорядочного гражданина. Его коварство так сильно, что никто из оставшихся в живых после встречи с ним не мог дать его описание. Сумеречной тенью бродит он среди вас по улицам славного Арузана, тенью, несущей смерть. Граждане Арузана, заботясь о вашей безопасности, Правители Высшего Круга приказывают вам немедленно пройти в свои жилища. Находящиеся на службе не должны покидать рабочих мест до особого распоряжения. Все общественные заведения закрываются. За исполнением этого распоряжения будет следить Гражданская Стража. Невыполнение этого распоряжения будет расцениваться как злонамеренное содействие лазутчику и караться смертью. Невыполнением постановления считается любое нахождение на улице, вне жилища, вне рабочего места через девять тридцатых Утвержденного Отрезка Времени. Это говорю я, Глашатай Первого Круга Уль Зиран.
Марк, понял, что напугал людей, имеющих жабры, как следует. Иначе они не стали бы блокировать жизнедеятельность целого города.
«И они правы», — недобро подумал он.
Людская масса дрогнула, разделилась. Кто-то ускорил шаг, кто-то, и таких было большинство, остановился на посадочных транспортных площадках. Подходившие пассажирские экипажи значительной вместимости забирали мужчин, женщин, молодых и старых. Улицы пустели с угрожающей быстротой. Появилась полиция. Пеших среди них практически не было, не считая регулировщиков дорожного движения. Остальные передвигались либо на летающих мотоциклах, либо в боевых машинах, скрытые полупрозрачной дымчатой броней. Все вооружены короткими лучеметами, висевшими на поясе, а некоторые имели при себе то, что можно было назвать винтовками. Винтовки были оснащены сложным, возможно кибернетическим, прицелом.
Неподвижно стоящий Марк мог привлечь к себе нежелательное внимание, поэтому он смешался с пешей толпой, стараясь делать то, что делают все. Однако людской поток быстро истощался, люди скрывались в дверях зданий, а вот на улицу не выходил никто.
«Хорошо они обустроили защиту от внешних вторжений», — с тревогой понял Марк.
Надо было срочно либо искать убежище, либо драться. Последний вариант не устраивал Марка не столько по моральным соображениям, сколько из-за подавляющего численного превосходства противника.
Марк нырнул в одну из дверей, куда быстрым шагом зашли двое. Он попал в длинный коридор, в котором оказалось множество дверей. Марк предположил, что это частные квартиры, а если так, то попасть туда будет до крайности затруднительно. Ведь если объявили охоту на врага, то никто не пустит чужака в такой обстановке. Ломать двери — поднимать шум. Это тоже не входило в его планы.
