– У всякого народа свой язык имеется, – сказал Каспар. – Вот и они на своем говорят. Обычное дело.
– И все равно чудно. Нет бы по-нашему, а то даже противно как-то.
Рыпа посмотрел на двух местных долгим недобрым взглядом, они замолчали и сели еще прямее.
– Рыпа, там на дворе какая-то сволочь появилась, – сказал вдруг Каспар, указывая рукой на окно. – А у нас полный воз товара, поди постереги, а мы тебя потом позовем.
Лицо Рыпы сделалось грустным.
– За это я разрешаю тебе отрезать от хлебов большой ломоть и положить сверху изрядный кусок маринованной свинины.
– О! Это я мигом! – с готовностью воскликнул Рыпа и, вскочив со стула, стрелой вылетел во двор.
– За такой харч я бы и сам расстарался, – усмехнулся Красавчик.
– Да, свининка хороша, – вздохнул Слизень и сглотнул слюну. От мороза в дороге у всех разыгрался аппетит.
– Слышь, а чего у тебя в этой сумке? – неожиданно спросил Красавчик у Лакоба, что сидел, прижав к себе неизменную тощую торбу.
– Вчерашний день, – серьезно ответил тот.
– А вот и я! Похлебка прямо с огня – убирайте руки! – объявил появившийся трактирщик, неся котелок с похлебкой, над которой поднимался пар. За ним семенил мальчишка лет шести со стопкой деревянных тарелок и ложек.
Крыса вывалилась из воздуха прямо возле дороги, прокатилась клубком по влажному песку, затем вдруг раздалась, вытянулась и обратилась мессиром Кромбом.
Он вздрогнул, топнул одной ногой, затем второй и, оглядевшись, спросил сам себя:
– А где это я нахожусь? – Совсем по крысиному потянул воздух длинным подвижным носом и добавил: – Ага, Фрай где-то здесь. В харчевне, что же тут думать!
И он направился к стоявшему неподалеку строению, тяжело подволакивая правую ногу. Последняя схватка с посланниками его бывших покровителей стоила ему куска плоти из бедра. Кромб едва ушел на остатках сил, прежде чем удалось оторваться, ему пришлось совершить несколько перевоплощений. Вконец обессилевший, он убил под мостом двух оборванцев, но их жизненных сил колдуну хватило лишь на то, чтобы немного прийти в себя, измученные плохой выпивкой, дурной пищей и сырым климатом, они мало на что годились. Убить же полноценного человека Кромб смог бы, только если бы заставил жертву выполнять свою волю. Но где найдешь таких дурачков?
– Совсем огрубели люди, – недовольно бурчал Кромб. – В каждом видят недруга, норовят оскорбить недоверием. Как трудно стало выживать!
После небольшой удачи с бродягами он хотел было поймать ребенка – мальчишку лет семи. Тот выглядел вполне упитанным и хорошо воспитанным, но когда Кромб попытался заманить его в грязный переулок, мальчишка расшиб ему лицо камнем.
– И главное – не сказал ни слова, – продолжал ворчать, переживая из-за неудачи, Кромб. – Просто взял и швырнул камень. Подлец. Вот из таких и вырастают преступники.
У коновязи колдун увидел лошадей, а на углу – воз с поклажей. Развалившись поверх нее, сидел невысокий человек при шляпе, с мечом на поясе и увлеченно терзал огромный кусок хлеба со свининой.
«Один из воров, что Фрай нанял, – догадался Кромб. – Совсем совесть потерял – честным людям заработать не дает».
– Здра-а-авствуй, до-о-обрый человек! – загнусавил Кромб, стараясь хромать заметнее.
– Иди своей дорогой, – пробубнил с воза охранник.
– А что, добрый человек, нет ли у тебя корочки какой? Я прошел сорок миль и ни зернышка во рту не держал…
– А не отойдешь, еще и пинка получишь, – спокойно ответил сторож.
«Думай, Кромб, думай, надо что-то делать!» – подгонял себя колдун, но сил было слишком мало, и мысли в голову как-то не шли. Все его последние планы потерпели неудачу, несмотря на отсутствие сильного соперника Дюрана и еще более страшного – Маноло. Никого, кто мог бы помешать, и вот незадача – ничего не получалось. А Фраю, хоть он и был без своей команды, удавалось уходить из всех расставленных Кромбом сетей.
– Ну ты чего, плохо понял?
Малорослый вор спустился с воза и вразвалочку двинулся к непонятливому бродяге.
«Убью», – подумал Кромб. На это сил у него бы хватило, ведь человек шел к нему сам.
Неожиданно дверь трактира распахнулась и на пороге появился сам Фрай.
– Эй, стража, иди поешь, да поедем – время дорого!
Кромб крутнулся волчком и поспешил прочь, стыдно было признаться, но он боялся этого человека. Боялся!
«Ничего, ничего, я вас попозже встречу. Мы еще поквитаемся, я даже знаю где!»
Теперь уже Кромб точно знал, что без помощника, с которым придется делиться добычей, ему не обойтись.
«Пойду к яме», – решил он и, словно споткнувшись, кувыркнулся по дороге, взметнул песок и исчез, будто его и не было.
– С кем это ты трепался? – спросил Каспар.
– Бродяга какой-то привязчивый, я ему уже хотел в лоб дать, да ты появился.
– А где он теперь?
Но Рыпа уже не слышал, скрывшись за дверями трактира. Каспар огляделся: спрятаться здесь было негде, а бродягу он видел только что. Значит, это Кромб, он не отстает и будет ждать удобного случая для нападения. Каспар вздохнул, хорошего послеобеденного настроения как не бывало.
Стали выходить остальные бойцы и с ними трактирщик. Он уже получил расчет, однако счел своим долгом выйти и проводить выгодных посетителей.
– С обратной дороги добро пожаловать снова к нам, – кланяясь сказал он.
– Непременно, – пообещал Каспар.
– Да, похлебка твоя хороша, – согласился Свинчатка.
Они с Красавчикам стали отвязывать лошадей, Лакоб осматривал копыта ломовой лошадки. Ему показалось, что в дороге она хромала.
– Много ли впереди деревень? – спросил Каспар.
– Нет совсем, хутора только. Но милях в двенадцати имеется большое поселение – с частоколом. Там можете заночевать. Постоялого двора нет, но чекмесы примут на постой за пару медяшек.
– Чекмесы? – не понял Каспар.
– Это народность, что здесь живет. Они расселились до самого вердийского края.
– Понятно.
Вышел Рыпа. Громко рыгнув, он погладил брюхо и направился к своему мардиганцу. Слизень с осторожностью забрался на телегу. Он переел, и рана снова разболелась.
Наконец колонна тронулась, трактирщик помахал рукой.
– Далеко ли ехать будем, хозяин? – поинтересовался Свинчатка.
– Думаю, до захода в деревню прибудем, там переночуем.
– Тут не дорога, а одни только удовольствия, – заметил Рыпа. – Еще бы девок подавали, я бы всю жизнь к окияну ездил.
Мардиганцы шагали бодро, ломовая перестала хромать. Дорога была хорошо наезженной, и скоро стали попадаться обозы с рыбой. Судя по тому, что охраны с ними не было, разбойников на дороге не водилось.
