— Вы. Сами. — я окинула говорящим взглядом, рассевшихся за столом мужчин. Они. Или… — остановилась на девушке, все еще поддерживающей проекцию силы. — Я сама.
Кто кашу заварил, тому ее и расхлебывать. Народная мудрость, и с ней не поспоришь, а так как поварешка в моих руках, придется разбираться самостоятельно.
Я отстегнула брошь, удерживающую плащ на плечах, и встала с кресла, игнорируя предостерегающий шепот Николая. Потянулась к девушке, благо самоконтроль вернулся на место, и устраивать сцену расхотелось. Ну, посмотрел. Подумаешь, велика беда — заговорил во мне голос разума, тыкая пальцем в несдержанность, насмехаясь над вспыльчивым характером, и я вынуждена была признать, что сглупила.
Как только сущность коснулась Тальен, она моментально отвлеклась от предыдущей нити, и отобразила новую, ведущую к ней. Эта, была такой же бело-золотой с лиловым как и предшествующая, только без серебра, так как я пока ничего не забирала, просто касалась. Медленно, я вышла из-за стола, и двинулась к девушке. Связавшая нас сущность, натянулась, следуя за мной. Я аккуратно поманила ее силу к себе, и сопровождаемая тихим всхлипом обладательницы, энергия устремилась в меня, образуя серебряную полосу в сердцевине моего захвата. Тальен схватилась за грудь, пытаясь удержать вытекающую из нее силу.
— Не поможет. Лучше не сопротивляйся, — посоветовала я, глядя в испуганные глаза. Вытянула еще чуть-чуть, чтобы доказать не случайность произошедшего, и разорвала контакт. — Я здесь не для того, чтобы брать, — остановилась рядом с главой совета. — Чтобы давать.
На лице советника отражалось непонимание, и я могла представить с какой скоростью работает мозг, стараясь вычленить единственный верный ответ из миллиона предположений, крутящихся в его голове.
— Что ты почувствовала? — и хотя он продолжал смотреть на меня, вопрос адресовался Тальен.
— Она убивала меня, — выдохнула девушка, отступая подальше.
Я только бровь скептически приподняла, так и хотелось сказать: «Милочка, если бы я убивала, ты бы сейчас не разговаривала».
— Сделай еще раз!
Я возмутилась. Сколько можно приказывать? Тоже мне, нашелся главнокомандующий!
— Нет! — вскрикнула девушка, отступая еще дальше, пятясь от меня, словно это могло ее спасти. Наивная!
— На нем. — Глава указал на одного из советников, и тот заметно побледнел. Что ж, запугивать я умела.
— Я же сказала, что пришла давать. — Мое возражение его не обрадовало, но я твердо решила настоять на своем. — Хотите посмотреть, приведите ущербного, а так — нет! Да, и лекаря заодно, пригодится.
Гордо расправив плечи, я вернулась к своему месту, и постаралась принять максимально расслабленную позу, будто хозяйка положения здесь я. Хотя, кто сказал, что это не так?
— Живо! — прикрикнул советник, по-видимому, обращаясь к охране. — Любого. — В его голосе сквозило нетерпение. Еще бы, не оценить обнаружившийся потенциал, он не мог, а тем более, то количество возможностей, о которых он предлагал.
Дальше посыпались вопросы.
— Где ты ее взял? Кто она? На каком основании обвиняешь Аэрариуса во лжи?
Какое изобилие! Я снисходительно улыбнулась, Саша тоже. Заняв свободное место рядом со мной, он обратился к совету.
— Кто она, я уже сказал. Дева-Хранительница. А Аэрариус… Вы знаете, что престол в Венсе?
— Что? — глава совета даже привстал от неожиданности, остальные устремили на Сашу осторожные взгляды, но промолчали.
Мне стало интересно, они вообще разговаривают. Пока не слышала ни единого слова, все время говорил только глава. Складывалось впечатление, что весь этот совет сплошная фикция, и право на выражение мыслей во всеуслышание имеет единственный человек. Кстати, нас даже не представили, — какое досадное упущение.
— Так я и думал. — судя по сарказму в голосе Саши общение перешагнуло статус официальности, оставив его позади.
— Объяснись! — в голосе появился холодок, быть облапошенным не нравилось никому.
— Престол в Венсе, в цитадели, и насколько я понимаю, уже очень давно.
— Янтарные горы?
— Видимость.
— Зачем?
— Это не у меня надо спрашивать.
— Откуда узнал?
— Случайно наткнулся.
— Как?
— Хранительница привела.
Коротко и ясно, они словно мячик друг другу перекидывали.
— Ее цель?
— Освободить сущность.
— Что?
Начинаем повторяться. Мне стало смешно, и я, не сдержавшись, фыркнула, заслужив укоризненный взгляд от Саши.
— Что значит освободить сущность? Каким образом?
Советник откинулся на спинку и скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что последнее заявление относит к бредовым идеям. Не то чтобы я была с ним совершенно не согласна, изрядная доля авантюризма присутствовала в нашем плане, но все же я собиралась его реализовать.
— Насколько я понимаю, существует только один способ. — Саша говорил спокойно и уверенно. — Открыть врата Памяти изнутри.
— Невыполнимо, — отрезал глава совета. — Прошедший сквозь врата, не сможет вернуться. Сам знаешь.
— Не будьте столь уверены, — все-таки вмешалась я. В конце концов, тема осуждения касалась меня напрямую. — Вы не представляете себе, на что способна Хранительница.
— А вы? Вы представляете? И почему Хранительница? С какой стати?
— Так распорядилась судьба. — пожала плечами. — Я сильнее всех за этим столом, и моя связь с престолом несколько отлична от той, к которой вы привыкли.
— Хорошо. Откроете вы врата, что дальше? Какая нам от этого выгода?
— Вы слабеете, разве не так? — ответила я вопросом на вопрос.
— И?
— Сила вернется. Мало?
— Это невозможно, — категорично заявил советник, подтверждая слова отрицательным мотанием головой.
— Уверены? — я посмеялась над его непробиваемостью.
— Абсолютно!
— Что ж, я вам докажу.
* * *
— И все-таки, ты у меня неуправляемая! Говори не говори, все равно по-своему поступишь. Думать надо, Лаари! А потом делать! — высказывал мне Саша на обратной дороге в цитадель.
Глава совета предлагал остаться во дворце, но мы «вежливо» отказались, сославшись на необходимость уединения. Естественно моего, дабы не растрачивала силы попусту. Отмазка конечно не очень, но я не возражала, так как сидеть в самом центре растревоженного улья не хотелось.
— У тебя? — подколола я, вспомним его теплое прощание с Тальен с поцелуями в обе щеки.
Как оказалось, они с Сашей старые знакомые. Их родители одно время лелеяли надежду, что дети, несмотря на разницу в возрасте, понравятся друг другу и породнят семьи посредством связывания. Стоит ли говорить о том, как я отнеслась к подобной идее, пусть и неизвестного срока давности. По всем прикидкам, она возникла еще до моего рождения, и за крайний срок использования давненько перевалила, вот только оговорочка мало успокаивала уязвленное самолюбие.
