— Получается, не пришельцы они, — сделал вывод Леший, разглядывая вышивку на сарафане у девочки. — То есть, девочка из другого мира… а вот этот товарищ в зеленом плаще и кожаных штанах… никому не напоминает одного нашего знакомого?
Сорока, вспорхнув под потолок сторожки, громко воскликнула:
— Как же, как же, это пррротивный шемаханский колдун!
— Так говорили ж, что Яга с ним расправилась, — насупился Потапыч, крутя в лапах бочонок с медом. — Череп его на коньке висит, а косточки забор подпирают…
— Воскрес, стало быть, аспид! — сквозь зубы процедил Леший. — И помолодел, поглядите… Не к добру это! Змея одолели, мы на очереди!
— Давайте повеселимся на славу, — потирал ручонки домовой. — Спорим, через день косточки этого колдуна будут подпирать наш забор!
Довольные возгласы собравшихся дали Лешему понять, что предложение домового принято…
— Слушайте, братцы-кролики, — задумчиво протянул Иван Дураков, — у меня такое чувство, что мимо этого раскидистого дуба мы проходим уже в третий раз!
Он пнул под ствол дерево в два обхвата. Сколько веков понадобилось дубу, чтобы стать таким могучим и сильным — можно было лишь гадать. Подобное дерево-великана и не срубить топором. Крепко-накрепко оно вросло в землю своими сильными корнищами. И уж точно, в одном лесу столь близко друг от друга три одинаково могучих дуба расти просто-напросто не могло.
— Да их тут целый лес этих деревьев! — ныла Милли, оглядываясь по сторонам. — И вообще, я устала лазить по кочкам! Отдохнуть бы!
— Слушай, девочка из города, — я взял ее за плечи и пристально посмотрел ей в глаза, — я вижу, что ты устала, и знаю, как ты привыкла сидеть на диване и смотреть эти… как их там… мультики… Понимаю, что тебе тяжело преодолевать километры леса, если максимум, что ты пробегала — двести метров на школьном стадионе. Но начатое дело надо доводить до конца! А у нас этих дел целых три!
Янсен обреченно вздохнула и отвернулась. Ни одно из предстоящих мероприятий напрямую ее не касалось. Она бы отдала что угодно, лишь бы оказаться у себя в Стансе и больше никогда не вспоминать об охотившейся на нее лангсуяр и России. Да и вампирша не смогла бы преследовать Милли в Швейцарии. Решение задачи проще некуда: увезти жертву на край света. Однако ж от проблемы это не избавляет. Вампир сидит где-то в Лесоморье и пьет кровь девиц, словно томатный сок.
— Слушаюсь, начальник, — грустно сказала Милли и пошла вперед.
Она пробежала несколько метров и остановилась как вкопанная:
— А эти малинники, поросшие крапивой, мы тоже проходили, — заключил Иван, но потом заметил, что девочка стоит ни жива, ни мертва и тычет пальцем в кусты.
Не особо разбираясь, что же там может быть, Дураков подался напролом, а через секунду вылетел из кустов словно ошпаренный. За ним, высоко подняв лапы, гнался большой бурый медведь в цветастой рубахе, подпоясанной желтым кушаком. Перепуганный программист мигом забрался на первую попавшуюся березу и обнаружил, что животное следует за ним. Так и поймал бы зверь моего напарника, если бы я не швырнул в медведя один из своих кинжалов.
Я стоял на тропинке, как можно более грозно глядя на зверюгу. А мой кинжал торчал из ствола, перекрывая путь медведю. Глупое животное не догадалось лезть с другой стороны.
— Вау! — хлопала в ладоши Милли. — Но почему вы его не кокнули?
— Не положено, — бросил я ей в ответ.
Все верно: преступника поймать и обезвредить, а мешающие факторы — ликвидировать с минимумом последствий. Убивай мы с Иваном бездумно каждую тварь, лакомящуюся ягодками у нас на пути, так и до геноцида лесоморского населения недалеко.
Вытащив второй (к сожалению, последний) кинжал, я поманил медведя и он повелся. Издав грозный рык, он спрыгнул с дерева прямо ко мне и Милли. Подмигнув девочке, я отскочил налево, а ей по мыслесвязи кинул — прыгать направо. Янсен ойкнула, что и понятно. Ей никогда еще не доводилось слышать мысленной речи. Но она сиганула направо за куст орешника. Наверное, испугалась или восприняла мой совет как глас интуиции. Медведь выскочил на тропинку и остановился в раздумьях: кого из нас убить первым. Выбрал он на свое несчастье меня. Чем он руководствовался — не знаю. Может, решил, что мяса на мне больше, или вычислил, что это я метал ножи в дерево. Он мне не удосужился обосновать свое решение. Да и мне это не особо было нужно.
Медведь — животное неповоротливое. Это я понял еще по тому инциденту у козлиного озера, когда Милли уже встречалась с одним из представителей косолапых. Этим я и руководствовался, решив устроить толстому бурому зверю изматывающие догонялки. Я куда проворней. Правда, медведь в скором времени понял, что ему со мной не справиться, и принялся бросаться подобранными с земли шишками, камнями или грибами-сморчками. Меткости неуклюжему зверю стоило еще поучиться. А когда я перенял у косолапого технику и принялся кидать в его мохнатую морду сморчки, медведь и вовсе стушевался. Белоснежные грибы-шарики, ударившись о нос животного, лопались и удостаивали обонятельные органы врага не самым приятным запахом.
Но медведь оказался не настолько туп: в конце-концов ему удалось прижать меня к стволу раскидистого дуба. Честно говоря, я немного поддался.
Одной лапой он держал меня за плечо, чтоб не убежал, а другую занес вверх, готовясь полоснуть по шее толстыми когтями. И снова я сказал спасибо шемаханским ткачихам за плотную ткань, из которой был сшит халат, спасший меня от трех роскощных шрамов на левом плече, за которое держала меня тяжелая медвежья лапа.
Я зажмурился от страха. Никогда еще смерть так неотвратимо не нависала надо мной. Даже госпожа Джуоо на ее однорогой лошади не казалась мне настолько зловещей, как оскал желтых зубов лесоморского медведя. Нелепая смерть, точно. Не для этого я ушел от погони в Лесу Судеб. Но спасти себя я не мог. Оставалось надеяться на товарищей. Из-за дерева выскочила Милли и пнула медведя под хвост. Глупая девочка! Если это животное развернется и цапнет ее тяжелой лапой по лицу, ни один из чародеев не сможет избавить ее от полученных шрамов и увечий. Однако ж медведь не обращал внимания на девочку. Зато не подвел Дураков! Да, программист от страху забрался на дерево, но когда я отвлек хищника, Иван как настоящий друг стал спасать меня. Нежданно-негаданно на голову животному свалилось что-то большое и круглое.
Медведь ослабил хватку и поднял осиное гнездо, которое грохнулось ему под ноги. Я, естественно, почувствовав свободу, тут же ретировался. А из гнезда вылетела целая стая пчел и облепила морду косолапому.
