— Ух ты, вездеход какой-то! — Дэн двинулся к нему, не забывая, впрочем, об осторожности.
— Это транспортёр горный. Проходческий. Шахтёры на таких ездят, грузы перевозят всякие, — пояснил Рори. — Их у нас делают, в Мории.
— Так, может, на нём ехать можно? — загорелся Дэн. — Поставим на ноги да покатим!
— Это вряд ли, — с сомнением возразил Рори. — Он с тонну весит!
— Ну, это… Ты же могучий!
— Не до такой же степени. Тонну! А потом, он, может, и не поедет. Помнишь, леди Крик рассказывала: эти твари как-то заряд из аккумуляторов высасывать умудряются. Так что только зря провозимся.
— Ещё вот что странно: нигде никаких мёртвых — ни людей, ничего. Стреляли-то здесь немеряно. Весь пол в гильзах… — Элле обвёл фонариком зал.
— Это твари, блин. Жрут, наверное, всё подчистую. Одни пуговицы небось остаются, — уверенно заявил Дэн.
— Смотрите, рюкзак!
Мешок лежал между буровой и входом в зал, почти придавленный одним из корней.
То и дело оглядываясь по сторонам, Элле подкрался к мешку, потянул его за лямку. В мешке что-то глухо стукнуло. Пятясь, он отошёл подальше от корня.
— Что там?
— Сейчас, — он развязал мешок, посветил в него фонариком. — Ничего себе! Патроны! Ещё что-то… Банки какие-то — пиво, что ли? Не, вода. Вода в жестянке, прикольно.
— Давай, я понесу, пригодится, — сказал Рори.
Завязав мешок, они всё так же осторожно обошли вездеход.
Уже на входе в тоннель Тани заметила (она шла впереди) лежащий у стены автомат. Подняв его, она показала ребятам.
Дэн с загоревшимися глазами бросился было к ней, но на полдороге растерянно остановился.
— Ты чего? — удивлённо спросил Элле.
— Ничего, — независимо ответил тот и отвернулся.
Элле, помедлив, догадался, что Дэн забыл про свою раненую руку. Одной рукой с автоматом было не управиться.
— Дэн, — тихо сказал Элле, — твой меч даже в одной руке круче этого автомата в сто раз. А руку… Я слово даю: выберемся, всех на уши поставим — докторов, магов! Эльфов. Они тебе руку сделают. Не пришьют, так новую вырастят!
Дэн повернулся к другу, сморгнув слезинку.
— Ладно, Эл, пошли. Немного осталось…
Автомат тоже взвалили на Рори.
— Какого-то вьючного слона из меня сделали, — проворчал гном.
— Может — осла? — предположил Дэн.
— Сам ты такое слово!
Углубившись в очередной тоннель на десяток-другой метров, они увидели нечто странное.
Один из корней, тянувшихся вдоль правой стены огромными чёрными колбасами, уходил дальше в темноту. Другой же хитро изогнутый, неожиданно заканчивался, как громадный канат с неровно обрезанным и обтрёпанным концом. Вокруг валялись куски — чёрные с одной стороны, светлые — с другой, странные, бесформенные, словно щепки в мастерской великана-столяра. Крадучись, ребята обошли так загадочно закончившийся корень.
Осветили обломанный конец. С другой стороны он выглядел ещё поразительнее: огромная труба, словно вывернутая наружу чудовищной силой, с порванными, топорщащимися в разные стороны краями. Останки щупальца лежали неподалёку — сморщенное, загнутое чуть не в узел задеревеневшее корневище.
— Эк его разделало… — пробормотал Элле.
— В натуре, будто гранату ему в нутро засунули!
— Я помню! Мне снилось это место, — вдруг сказала Тани. — Это мама его. Оно собиралось ударить и… И потом взорвалось. А от корня люди убегали и несли раненого.
— Леди Морвен-то — ого-го! — уважительно сказал Дэн. — Вообще непонятно, чего они отступали, с такой силищей…
— Такое ведь непросто сделать. Все силы уходят на один удар.
Элле опасливо поглядел на второе корневище.
— Тани, а второй корень? Тоже взорван?
— Я не… Я не знаю, — неуверенно произнесла Тани. — Вообще не помню второго. Вот тут были люди с раненым. Еле тащили его. А щупальце ползло за ними и собралось напасть… Нет, подробно не вспомню, куски какие-то. А потом обвал был, но это подальше… — с виноватой ноткой закончила Тани.
Шаг за шагом они продвигались к последней буровой. Напряжение всё нарастало. Теперь шли молча, вслушиваясь в осторожное дыхание друг друга и лёгкие, еле слышные шаги.
Неожиданно под чьей-то ногой хрустнуло, ещё раз…
Посветив под ноги, поняли, что пол засыпан мелкими, невесть откуда взявшимися камешками.
Элле посветил на потолок.
— Ничего себе! — шёпотом сказал он.
Чуть дальше по коридору свод переставал быть блестящим и гладким, по нему змеились многочисленные трещины.
— Где-то рядом место обвала, — прошептала Тани.
Они попытались посветить фонариком в глубину тоннеля. Бесполезно. Слабые лучики терялись в темноте; в десятке шагов уже почти ничего не было видно.
Продвинулись вперёд ещё чуть-чуть. Камней становилось всё больше, стали попадаться довольно большие булыжники. Наконец впереди замаячили огромные валуны обвала…
Ещё несколько шагов. Это был самый что ни на есть тупик. Груда камней вперемешку с крошкой перекрывала весь тоннель от пола до потолка. Корневище, тянувшееся вдоль стены, изгибалось в кольцо, постепенно истончалось и оканчивалось.
Все озадаченно молчали.
Никаких тварей, корень уже вроде бы задеревеневший…
Элле ещё раз обвёл завал слабым лучом фонаря. Направил его вверх, в огромную впадину, образовавшуюся после обвала.
Впадина была глубокой, уходящей вверх на несколько метров. В ней виднелись лишь неровные, рваные тени.
Хотя что-то… Он слишком поздно сообразил, что это не тени, не только тени: весь свод впадины был облеплен тварями, которые, наверное, спали, или находились в каком-то оцепенении, пока не почуяли поживу, но теперь шевельнулась — одна, другая, — и вдруг дождём, камнепадом они стали рушиться вниз.
— Назад! Они сверху! — заорал Элле, но отступать было уже поздно.
Хорошо, что они не зашли дальше и не попали прямо под эту лавину, но всё равно — они были слишком близко! Убежать от стремительных чёрных молний было невозможно.
Твари падали и в тоже мгновение бросались в атаку. Ребята успели отойти всего на два-три шага, когда уже вынуждены были пустить в дело свои мечи.
Три или четыре прыгуна набросились на Рори. Ему пришлось выбирать: отбиваться или зажигать файер, находившийся в его руке.
Чуть повернувшись боком, он всё же сдёрнул оболочку и, падая, сбитый с ног налетевшими тварями, швырнул шашку на осыпь.
Прошло всего несколько секунд, а тоннель уже превратился в место жуткого побоища.
Ближе всех к завалу находились Элле и Тани; на них насело полтора десятка вражин, и хотя им удавалось пока оставаться невредимыми, у них не было ни малейшей возможности не только помочь гному, но даже как следует глянуть по сторонам. Мечи со свистом разрезали воздух и чёрные панцири, не останавливаясь ни на долю секунды.
Дальше всех оказался Дэн, до него добралась лишь одна тварь. Его меч рассёк её почти вдоль; в ту же секунду он бросился к Рори. Убив двух или трёх тварей, с которыми боролся гном, Дэн хотел было подать тому раненую руку, но лишь беспомощно дёрнул ею на перевязи.
— Ро, вставай же! — отчаянно закричал он, разрубая очередное исчадие тьмы, одновременно увёртываясь от ещё одного, пробравшегося по стене и прыгнувшего почти в упор.
Гном попытался подняться, но едва он встал на колено, как его снова сбили наземь. Куртка Рори была вся изодрана и в крови.
Дэн взревел страшным голосом и кинулся в самую гущу. Меча почти не было видно: как винт вертолёта, он превращался временами лишь в размытую тень. На какое-то мгновенье показалось, что Дэн пройдёт через десяток тварей, как нож сквозь масло.
Ему удалось отбросить их шага на полтора от гнома, который со второй попытки успел подняться и, выхватив свою трубу, бросился вслед. Под мечом Дэна погибло за несколько секунд не меньше восьми прыгунов, но оставалось гораздо больше. Оказавшись ближе всех к завалу, он привлёк к себе новых врагов.
Тани и Элле, сдержав первый натиск, шаг за шагом медленно отступали от осыпи, теснимые тварями. Тех заметно убавилось, но они по-прежнему были повсюду — чёрные, быстрые, смертоносные.
