Осетр снова задумался. А через мгновение рассмеялся.
Нет, ты все-таки параноик, «росомаха»!
Какая из Ольги разведчица!
И дело даже не в том, что операция по заброске выглядит слишком уж сложной для реальности – так только в фильмах бывает…
Просто какой смысл засылать к противнику разведчицу, чтобы тут же уничтожить ее. А ее пытались уничтожить! Кому как ни Осетру быть уверенным в этом! Если бы не он, с его странными способностями, она бы непременно погибла…
Подожди-ка! А может, это она сама пыталась себя уничтожить? Поняла, что разоблачение неминуемо, и попыталась покончить жизнь самоубийством… Большинство шпионов принимают с этой целью яд. А здесь – такой вот способ суицида. Чтобы вместе с собой еще и врага прихватить…
Да ну! Чушь!
Впрочем, теперь это очень легко проверить.
После осмотра ее высочества граф Сумароков немедленно доложил Осетру о результатах.
– У больной явный нервный срыв, ваше императорское величество. Похоже, слишком многое она пережила. Ей сейчас необходим полный и безусловный покой. Нервная система, конечно, не мышцы, на лечение потребуется больше времени. Но, думаю, через недельку все образуется. Молодой организм справится и с этой хворью.
– Симуляция возможна?
Врач удивился. Но ненадолго – все-таки он лечил государственных лиц и встречал в своей практике всякое.
– Не похоже, ваше императорское величество! – Он покачал головой. – Все симптомы налицо. И медицинский анализатор подтверждает диагноз.
– Посещать больную можно?
– Сейчас посещения должны быть исключены. Ей лучше не волноваться. А дальше видно будет.
– Хорошо, я все понял..
Доктор исчез с видеопласта.
А Осетр снова задумался.
Нет, сестра – не шпионка. Шпионки не сходят с ума – разве лишь от чрезмерных, нечеловеческих пыток. Если, конечно, нервный срыв – не результат работы неизвестного росским щупачам блока. Коли можно вызвать при допросе необратимую смерть, почему нельзя обойтись сумасшествием? Хотя какой смысл?.. Зачем сохранять жизнь способному проболтаться, когда проще его похоронить? Нет человека – нет проблемы, как говорил кто-то из старинных государственных деятелей…
Черт, совсем запутался. То шпионка, то нешпионка, то сама пыталась покончить с собой, то ее пожелали убить… Нет, с этими метаниями надо заканчивать!
Он снова связался с Сумароковым:
– Граф! Можно ли сделать больной инъекцию суперпентотала!
У врача чуть глаза не вылезли из орбит.
– Ни в коем случае, ваше императорское величество! Сейчас это означает – убить ее!
– А когда будет можно? Вы поймите, граф… Тут замешаны интересы государственной безопасности.
– Через неделю! – отрезал Сумароков. – И ни днем раньше! И не уговаривайте! Я давал клятву Гиппократа и не позволю, чтобы с моей помощью больному человеку был нанесен вред.
Графу Ивану Мстиславовичу Охлябинину было совершенно ясно, что генерал Засекин-Сонцев ошибся в своих стратегических расчетах. После провального расследования на Крестах министр имперской безопасности ничего не знал наверняка, но понял, что Всеволоду Андреевичу пришлось пойти на попятную не от хорошей жизни. Ошибся господин Железный Генерал. И теперь главное – не ошибиться ему, Охлябинину.
Собственно говоря, вариантов выбора было всего три. Во-первых, поддержать императорского советника в его планах сместить мальчишку. Во-вторых, наоборот, сдать мальчишке Засекина-Сонцева, заработав таким образом в глазах императора немалое количество политических очков. И в-третьих, вообще ничего не предпринимать, переждать начинающуюся бурю в тихой гавани, а потом, когда станет понятно, чья берет, выплыть в открытое море и присоединиться к побеждающей эскадре.
И сейчас, сидя в своем кабинете, министр ломал голову, как именно поступить.
Безоглядно поддерживать Железного Генерала было совсем не безопасно. Вернувшись со встречи с великим князем Владимиром, господин императорский советник усиленно делал вид, что там все срослось. Однако Иван Мстиславович задницей чувствовал, что Засекин-Сонцев приукрашивает действительность.
Не все у него там срослось, ох не все! Скорее всего, ВКВ, главной чертой которого всегда была нерешительность в жестких ситуациях, повел себя обычным образом, не говоря ни «да», ни «нет». Это настолько в его стиле, что даже не удивительно. Честно говоря, кабы ВКВ не был братом бывшего императора, он никогда бы не встал во главе «росомах». С другой стороны, кабы он был другим человеком, во главе заговора против Владислава Второго стоять ему, а не Засекину-Сонцеву. Это ясно, как божий день… А в общем, сложилось, как сложилось!..
Отстаиваться в тихой гавани было не только небезопасно, но и крайне недальновидно. Если Железный Генерал проиграет схватку за власть, император, еще более набравший политический вес, непременно спросит с министра имперской безопасности, каким образом он эту самую безопасность профукал. Имперская безопасность, в первую голову, – отсутствие опасности для самого императора. Так было всегда… В лучшем случае, главного мибовца отправят в отставку. А могут запросто и к участникам заговора отнести. Тогда вообще головы не сносить! Мальчишку уже сейчас поддерживают немалые силы. Да, собственно, все, кто настроен против сайентологов и у кого нет причин быть недовольными нынешним императором… А если выяснится, что Засекин-Сонцев планировал государственный переворот и проиграл… Тогда власть Остромира Первого утвердится окончательно, и у него вообще не будет никакой внутренней угрозы! Сейчас-то ВКВ, хоть и выжидает, но наверняка внутренне готов присоединиться к планируемому заговору, но если Всеволод Андреевич профукает… Черт знает, куда тогда повернет великий князь!
И, наконец, небезопасно было и сдавать Железного Генерала. Во-первых, полной уверенности в том, что Остромир выиграет схватку за власть, нет. Молод он все-таки! Хватит ли у него мудрости и жесткости, чтобы переиграть Засекина-Сонцева на его, генерала, собственном поле? Не факт… А во-вторых, предателей никто не любит. Предавший своего бывшего соратника неизбежно предаст и тебя. Общеизвестно!.. Впрочем, это – уже проблема будущего. Надо сначала пережить нынешний день, а там посмотрим!..
Конечно, было бы прекрасно, кабы ситуация полностью находилась под контролем Железного Генерала. Но в этом бы случае мальчишка попросту ни о чем не догадывался…
А он определенно догадывается, иначе бы никогда не дал приказ отыскать на Крестах гражданина Бажанова. Может, он догадываться и о том, что графу Охлябинину предложено участвовать в заговоре.
