— Жрец? — Переспросил он. — Что-то вы быстро прибыли, достопочтенный. Из храма жреца мы ждали не ранее завтрашнего вечера, а то и послезавтрашнего.
— Я не из вашего храма, — ответил Неймон. — Я странствующий жрец, член гешского монашеского братства.
Рейдаф присвистнул.
— Ого! Из самого Геша к нам прибыли, значит? Далековато вы забрались. А с какой целью?
— Я проповедую учение Белой Богини Мольвири, последней и самой совершенной из Солнечных Княгинь. В ней пребывает полнота солнечной благодати, и принесенная ею весть чиста и не запятнана искажениями и ошибками.
— Вот как… — Рейдаф почесал затылок. — Ну что ж, добро пожаловать, достопочтенный. Нэб, позови там кого из мажордомов… пусть определят, куда устроить на ночь господина жреца, а заодно и накормят.
***
Раказ Эбвельт, рыцарь герцога Гэйбара, зевнул и поплотнее закутался в плащ. Светало, но Солнца еще не было видно. Да его и не увидишь за этой проклятой пеленой туч. Хорошо, хоть дождь кончился. Раказ и Джейнор вместе со своими людьми дежурили сегодня во вторую половину ночи, охраняя лагерь Синвора эс-Цагара и наблюдая за замком Фальне, и холодный осенний дождь порядком попортил им нервы. Костры нещадно дымили, а резкий переменчивый ветер бросал пламя — и исходившее от него тепло — то в одну сторону, то в другую. Одежда Раказа пропахла дымом, он промок и кашлял.
— Чертов замок, — пробормотал он, протягивая холодные руки к огню. — Чертовы пираты. Чертов барон. Чертов герцог.
Неужели нельзя было дать Краснозубу и Секире спокойно убраться отсюда, после того, как они разделались с бароном? У них свои дела, зачем только герцог решил влезть в эту историю? Чтобы показать, что он тут на острове главный и трогать его вассалов никто не смеет? Раказ выругался еще раз. Чертов идиот. Следил бы лучше за своими вассалами, и прижимал бы к ногтю тех, кто пиратствует не так, и не вовремя — как Фальне — и все было бы в полном ажуре. Но нет, своим неумелым управлением он создал проблему, которую теперь расхлебывать должен Раказ и прочие рыцари, подчиненные Синвору. А ведь вместо этого они могли бы сидеть в тепле, пить вино, жевать оленину, бросать кости в шутов, смеяться и лапать за разные места грудастых служанок.
Крик Кэйджа вырвал его из пелены печальных размышлений. Раказ недовольно обернулся к оруженосцу, оставленному наблюдать за Фальне, пока его господин пытался согреться у костра.
Кэйдж выглядел очень взволованным.
— Сир!.. Сир!.. Вы это видели?
— Что «это», дурья башка?
— Это… это… оно только что было здесь! — Оруженосец размахивал руками, показывая на Фальне. — Пролетело рядом со стеной!
— Ну что там пролетело? — Раказ, прищурившись, посмотрел на нижнюю часть стен и на ту часть рва, который был ему виден. — Голову, что ли, чью-то опять скинули?
В начале осады пираты периодически скидывали вниз головы обезглавленных придворных, но вот уже больше недели не прилетало ни одной, и всем почему-то стало казаться, что это развлечение наскучило бойцам Секиры и Краснозуба.
Кейдж замотал головой.
— Нет, сир, это что-то другое! Оно влетело в замок, а не вылетело!
— Влетело? — Повторил Раказ, опять посмотрев на оруженосца. — Что ты несешь? Птица, что ли?
— Нет, сир, не птица. Длинное, летело у стен, — Кейдж показал пальцем стену у правой башни. — И блеснуло так, как будто оно из металла.
— Может, упало чего?.. Ну, может меч кто из этих головорезов вниз уронил?
— Говорю же, сир — оно не вниз летело, а наверх! Хотя ваша правда — на меч очень похоже!
— Как меч может лететь вверх? Совсем что ли ум за разум зашел?
— Не знаю, сир! — Оруженосец виновато пожал плечами. — Говорю что видел.
— Ни хрена ты не видел. Уснул, видать, вот и привиделась чертовщина какая-то.
— Да я же тут стоял, сир! — В голосе Кейджа прорезались возущенные нотки. — Не сидел даже.
— Стоя уснул. Бывает.
— Да не спал я! Травгур Судья мне свидетель!..
— Тихо. — Сказал Раказ, поднимая руку. На оруженосца он больше не смотрел — пытался, повернув голову, вновь уловить те звуки, которые, как ему показалось, он только что услышал. — Помолчи-ка немного.
В наступившей тишине они отчетливо услышали вопли и лязг оружия со стороны Фальне. Глаза оруженосца расширились.
— Я же говорил…
— Рот закрой! — Рявкнул Раказ, продолжая слушать.
С диким криком один из пиратов прыгнул со стены. Он продолжал орать, падая вниз и замолчал лишь тогда, когда разбился о камни внизу.
— Это что-то новенькое… — Хрипло пробормотал рыцарь, разглядывая окровавленное переломанное тело, медленно сползавшее в ров.
— Да уж… — Побелевшими губами подтвердил оруженосец. — Раньше такого не было…
Раказ повернулся и решительно направился вглубь лагеря. Крики упавшего пирата, несмотря на то, что были приглушены большим расстоянием, все же разбудили в лагере нескольких рыцарей и оруженосцев, но Синвор еще спал.
— Сир! — Раказ потряс командира за плечо. — В замке... черте что... Пираты со стен прыгают.
— Что?.. — Синвор, еще толком не проснувшись, уставился на рыцаря. С начала осады он постоянно не высыпался. — Зачем?
— Не знаю, сир. Прыгают и орут. Непонятно...
Синвор встал и вышел из шатра. Пересек лагерь и принялся разглядывать Фальне. По меньшей мере, четверть обитателей лагеря, занималась тем же. Еще четверть натягивала сапоги и кольчуги и готовилась к ним присоединиться.
— Крики слышу. — Констатировал Синвор. — А где прыгающие пираты?
— Видать, перестали. — Раказ пожал плечами. — Вон там один упал.
Он показал на темное пятно на камнях, едва различимое в предрассветных сумерках.
— А чего они орут-то? — Спросил Синвор.
— Не знаю, сир. Может, не поделили друг с другом чего. Или, может, пленники восстали.
— Да?.. А чего ж мы тогда сопли жуем?.. — Синвор повернулся к лагерю и заорал:
— Подъем!!! Лестницы на стены!.. Живей! Живей!..
Зевая, его подчиненные подхватили лестницы и понесли их к стенам. Ждали стрел, дротиков и камней, пока пересекали ров, но у бойниц никого так и не появилось. Крики стихли, и Фальне хранил зловещее молчание. Установили лестницы, Когда первые бойцы оказались на стенах, их глазам предстало кровавое зрелище. Повсюду валялись мертвые тела воинов Секиры и Краснозуба — некоторые продолжали сжимать оружие в остывающих руках, другие, по всей видимости, даже не успели обнажить его. У многих тел не хватало конечностей, иные были разрублены напополом — вдоль, поперек или наискось — в третьих были проделаны вертикальные сквозные дыры, при том пробиты были не только тела, но и доспехи, как спереди, так и сзади. Какая сила могла бы совершить все это, никто и представить себе не мог.
