Что, в таком случае, он тут делает?
Однако сейчас было не время задумываться над философскими вопросами; он уже почти достиг караульного помещения. Астамир вздрогнул, услышав, как вскрикнул один из тех, кто вместе с ним должен был обезвредить стражников: голос сопровождался свистом рассекшего воздух меча и звуком падения тела.
Не спуская взгляда с ниши, где находился механизм, приводящий в действие ворота, мистик поспешил вперед, но тут же замер на месте: оттуда выскочил человек, яростно размахивающий кривым мечом.
Астамир замер в оборонительной позиции. Однако совершенно неожиданно нападающий тоже остановился, удивленно глядя на него. Судя по амуниции, перед ним стоял чежу-лей.
— Джеста Ту? — недоверчиво спросил Вэй Атанн.
Мистик прищурился и слегка присел, готовый броситься на заклятого врага своего ордена.
Тот с ревом ринулся вперед, угрожающе выставив вперед меч. Астамиру, единственным оружием которого были руки и ноги, не оставалось ничего другого, как отступать.
Тем не менее действия его противника не достигали успеха. Словно мангуст, уворачивающийся от нападающей на него змеи, мистик сохранял такое расстояние между ним и собой, чтобы оставаться вне досягаемости его меча. Он делал еле уловимые движения, всего лишь легкие повороты или наклоны, поскольку первым правилом Джеста Ту в сражении с опытным противником было экономить энергию. Астамир мог рассчитывать лишь на то, что в конце концов чежу-лей выдохнется, что позволит выбить из его рук оружие и самому нанести удар.
Меч в очередной раз опустился и снова взлетел вверх, но вместо того, чтобы отступить, мистик бросился вперед и на узком парапете сделал кувырок, проскочив мимо Вэй Атанна как раз в тот момент, когда его меч начал смертоносное движение вниз.
Чежу-лей взревел и развернулся так быстро, что, едва успев вскочить на ноги, Астамир увидел, что меч противника вновь готов разрубить его пополам.
— Что ты здесь делаешь, Джеста Ту? — прорычал Вэй Атанн. — С каких пор вы имеете дело со взбунтовавшимися ру?
Мистик промолчал, потому что не знал ответа.
В этот момент из-за городских домов в темноту неба взмыл пылающий шар и, описывая яркую дугу, устремился на восток за пределы Дариана.
Астамир встревоженно проводил огненный шар взглядом. Он пошл, что это такое, еще до того, как чежу-лей с издевкой произнес:
— Ты думал, что вам удастся застать нас врасплох? Если Джеста Ту решили сражаться вместе с ру, это было ошибочным выбором. Смотри, мистик! Если ты сумеешь прожить достаточно долго, то собственными глазами увидишь, как челюсти судьбы сомкнутся на горле Ашвараву и его головорезов.
Астамир не понимал всех деталей происходящего, но не сомневался, что эта яркая вспышка — выпущенный баллистой огненный заряд — была каким-то сигналом. И потому не удивился, услышав с двух сторон — к северу и к югу от города — трубный рев.
Однако прежде, чем он успел осознать, что все это означает, Вэй Атанн снова двинулся на него, размахивая кривым мечом.
Кружась у городской стены, Бринн посылала в обороняющихся стрелу за стрелой, многие из которых она не успевала поджечь у факельщиков; да в этом теперь не было особой нужды — деревянные своды сторожевых башен пылали двумя громадными кострами, освещая все вокруг.
Ашвараву возглавлял группу всадников, которые устремились к воротам в попытке разнести их в щепки. Воины, сгрудившиеся вокруг командира мятежников, осыпали стрелами любого, кто осмеливался нацелить в него оружие. Другие тогайранцы карабкались на стену и кидались на защищавших город бехренцев.
Учитывая ярость атаки, храбрость нападающих и вдохновляющий пример Ашвараву, у Бринн затеплилась надежда, что сегодня они одержат победу. Конечно, она не питала иллюзий, что столь малыми силами можно захватить такой большой город, как Дариан, но чувствовала уверенность, что они могут нанести врагу серьезный урон и в ореоле героев снова раствориться в бескрайней степи.
Девушка заметила огненную дугу на небе, но в пылу сражения не придала этому значения, отнеся выпущенный заряд к обычным действиям обороняющихся. Однако призывные звуки труб, долетевшие до ее ушей с двух противоположных сторон, насторожили ее.
Городские ворота должны были вот-вот пасть, но внутри у тогайранки все сжалось от дурного предчувствия.
Астамиру крайне не хотелось поворачиваться спиной к противнику, но тем не менее ему пришлось пойти на это, поскольку уголком глаза он заметил приближающихся сзади двух бехренских солдат.
За его спиной Вэй Атанн рванулся в атаку. Бехренцы же застыли, удивленно глядя на человека, который, неожиданно присев, сделал кувырок назад.
И тут брошенный нападавшими в сторону ворот мех с маслом взорвался, сбросив со стены обоих солдат и ослепив Вэй Атанна. Мистик завершил кувырок ударом ногами в живот чежу-лея. Тот замер, судорожно хватая ртом воздух. Астамир нанес ему второй удар в пах. Когда мистик вскочил на ноги, Вэй Атанн уже валился набок, готовый упасть со стены; в этот момент он был полностью уязвим, и Астамир мог прикончить его одним ударом. Однако мистик уже успел оценить ситуацию и знал, что у него нет ни одного лишнего мгновения.
— Бегите! — закричал мистик осаждающим, размахивая руками, чтобы обратить на себя внимание. — Это ловушка! Бегите!
Однако в шуме сражения его голос не был никем услышан.
Лежа на земле и ожидая, что противник прыгнет на него сверху, Вэй Атанн поднял над головой меч. Однако этого не произошло. Когда у него восстановилось дыхание, чежу-лей поднялся на ноги. Больше всего ему хотелось вскарабкаться обратно на стену и расквитаться с ненавистным Джеста Ту, но он понимал, что сейчас не время для этого. Не обращая внимания на двух катающихся по земле объятых пламенем бехренцев, Вэй Атанн заторопился к воротам.
Оглянувшись, он увидел, что его солдаты, выполняя данный ранее приказ, покинули укрытия в тени ближайших домов и бегут в сторону сторожевых башен. Указав их командиру на горящие, вздрагивающие под ударами ворота, чежу-лей бросился к винтовой лестнице, находящейся внутри башни.
Среди нападающих началось смятение. Тогайру наконец заметили приближающиеся к городу огни факелов, услышали трубный рев и начали понимать, что оказались в ловушке.
Вэй Атанн взглянул вниз, ища глазами Джеста Ту, но заметил другого человека, которого сразу же узнал: Ашвараву!
Ашвараву был все еще у ворот, его конь колотил в них копытами, а сам предводитель мятежников, несмотря на очевидное изменение ситуации, криками подбадривал товарищей.
