Через несколько часов услышал грохот переката. И свернул к ближайшему леску. Если есть черные маги, все равно увидят. Но лучше подстраховаться.
В лесу остановился и пробежал взглядом по реке. К вечеру будут здесь. А может и раньше. Идут под парусом и по течению.
Вернулся к порогам. И впрямь речушка с капризом. Намоет остров за тысячелетия и Сечь Запорожская! Но и так хорошо. Коня с собой брать нельзя. Лучше потом вернуться за ним.
Наудачу позвал стаю. Вожак откликнулся сразу. За жеребца можно не переживать. А чтобы не заскучал, на шею торбу с зерном.
Скользнул взглядом в соседний лесок. Любопытно все же, кто их так ловко прикрыл заклинанием? До боли впился в неясные тени. Чувствуя, как кровь раздирает виски, протиснулся сквозь плотный туман заклинания. Не перевелись еще народные умельцы! Кто-то шаманит наудачу. Черных магов нет. К счастью. Или потом разберемся?
Нырнул в траву и снова, разогнав мозг, ужом прополз до соседнего леса. Замер лежа, прислушиваясь. Бросок… локтевой сгиб на шею. Палец безошибочно нащупал точку смерти за ухом. Но убивать не стал. Парень молодой. Пусть живет. Не скоро, но отлежится. И снова шаг. Затаился за деревом. Ребята не ждут пакости. И это хорошо. Для него. А может и для них.
Не пуганые. Даже серьезных дозоров не выставили. Тот, первый не в счет. И этот случайный. И второе тело уютно устроилось в траве. Длинным прыжком расплылся в воздухе, перевернулся в гимнастическом прыжке и встал рядом с костром.
Но ребята активные! Миг и первый меч обрушился на его голову. Или мог обрушиться. Но не обрушился. Чуть отодвинулся в сторону и меч просвистел рядом. Стиснул пальцами руку на излете и клинок упал на землю, а его владелец охнул и побелел от боли.
Что за люди? Где только воспитывались? Не малейшего представления о приличиях. Не здравствуй, не прощай и сразу с ножом к горлу. О времена, о нравы! Нет, чтобы к костру пригласить, коль скоро человек на огонек заглянул. Сколько их надо вот так уложить, чтобы поняли, что не входит в его планы их смерти. Пока не входит.
Ум хорошо, говорят, два лучше. Но сейчас явный перебор. Не грех и поубавить. Легче договариваться.
Крики и вопли лучше проигнорировать. В протокол такое не занесешь. Несколько коротких разящих ударов и толпа заметно поредела.
Вожака заметил сразу. Два прыжка, сальто и он у него за спиной. Локтевой сгиб на горло, кончик ножа под челюсть. На переговорах подобного свойства весомей этого аргумента придумать трудно. Да, и надо ли?
-Мечи в землю! – Рявкнул от всей души. Получилось очень доходчиво. Самому страшно стало. – И три шага назад!
Выждал самую малость. И добавил еще доходчивее.
-Долготерпение в число моих добродетелей не входит.
Под кончиком ножа выступила капелька крови.
Не перевелись еще умные люди на свете. Или черная повязка наталкивает на иллюзорные мысли? Рука осторожно и не заметно тянется к ножу.
Молниеносный бросок и стон. Дерзкая рука, как гвоздем пришита к боку. А в его руке уже новый нож. Бросок был настолько быстрым, что все с изумлением обернулись на стон.
-Я же предупреждал. – С тихой укоризной проговорил Стас. – Не надо делать резких движений. Я же не убивать вас пришел, а договариваться. Хотя кажется мне, что проще было бы убить. Тогда и договариваться не надо бы было. Поэтому еще раз убедительно прошу, мечи в землю и три шага назад. Или на счете «три» убью для начала каждого третьего.
Сказал холодно и равнодушно. И до отвращения буднично. Но поверили сразу. Не горячится, не кричит, не угрожает. Мечи упали на землю.
-А сейчас сесть и руки за голову!
Новую команду выполнили уже быстрее.
Ощутил чье-то легкое прикосновение, словно до головы дотянулась осторожная рука.
Козарин! Не иначе шаману прислуживал. Или самоучка, что вернее всего.
Пришлось пожертвовать еще одним ножом. Шаман упал без звука. Нож вошел по рукоять в глазницу. После такого удара долго не живут. Завидная смерть. О такой только мечтать можно. Сам должно быть не понял, что произошло. Мог бы и спасибо сказать.
-Вот теперь можно и поговорить. – С удовлетворением в голосе произнес Стас. – Приятно иметь дело с такими благоразумными людьми.
И подтолкнул атамана к пеньку.
-Присядем, брат. Имени не спрашиваю. Ни к чему, да и все равно забуду за ненадобностью. На угощении не настаиваю. К тому же, сознаюсь, спешу.
-Ловок! – Прохрипел атаман, растирая помятую шею.
-А, не бери в голову. – Легко отмахнулся от дешевого комплимента Стас. – Не убил же.
-А эти двое? – Атаман кивком головы указал на неподвижные тела.
-Дураков не сеют, не жнут – сами рождаются. А значит и жалеть не стоит. А на остальных заживет, как на собаках.– Как можно доходчивее объяснил Стас. И хмыкнул. – У тебя их вон сколько. Бить – не перебить.
-Зачем пожаловал? – Атаман начал приходить в себя.
-Вот это по нашему! – Кивнул одобрительно головой. – И правильно. Чего тянуть? А хочу я, браток, сущий пустяк, о котором и говорить стыдно. К порогам спускается караван из десяти лодий…
-Знаю – Угрюмо пробормотал атаман.
Обидно мужику. Роста не малого. И силушкой бог не обидел. И ликом гож для ремесла. Не из самых приятных. А пришлец слепошарый строит самым бессовестным образом. На глазах, можно сказать, у подчиненных.
-Знаешь, а не понимаешь. – В голосе скорбь. – Караван должен пройти целым и невредимым.
Дал время, чтобы в полной мере прочувствовать важность и деликатность вопроса. Уловил ухом едва слышный шорох. Что за беспокойные ребята? И по отечески добродушно предупредил.
-Даже не думай!
Нож качнулся в руке. Привстал и насадил на кончик лезвия кус мяса. Из-за спины появилась фляжка. Мясо захрустело на зубах. Войтика бы сюда. Он бы постарался пробудить в их очерствевших душах истинное уважение к кулинарному искусству.
-А не много ли просишь?
Атаман из всех сил пытался сохранить реноме сурового и несгибаемого вождя.
-Я? Прошу? – Изумился Стас. – Да, бог с тобой! Мне казалось, что это ты просишь в обмен за жизнь. Но, впрочем, если ты так считаешь, пусть так и будет. Но и цена, согласись, не малая.
С философским спокойствием набил трубку и, чтобы лишний раз не наклоняться к костру, с небрежным видом прикурил от пальца. И поймал на себе испуганные взгляды.
Темнота! Глушь необразованная!
Но в глазах атамана после слов о цене пробудился неподдельный интерес к жизни. Вскинул голову. В глазах немой вопрос.
-Ты запамятовал, браток! Я же сказал, жизнь… - Щедрость его сегодня не знала границ. Но не передумывать же? Слово, не воробей.… И он решительно повторил. – Жизнь! Твоя. И твоих людей. И все это за жалкий караван из десятка суденышек.
