Переговоры и разработка стратегии получились долгими, трудными. Но разошлись с надеждой, что все получится. Когда Тали и Шаннар остались вдвоем, богиня заметила:
- У вас ответственные подданные.
- Селекция на протяжении поколений, - ответила императрица и улыбнулась. - На самом деле секрет в стабильности власти и в заботе о подданных. В основном экономика, ну и, надеюсь, некоторые мои личные заслуги.
- Уверена. Хотя у меня и небольшой опыт в лидерстве. Да, божественная сила и все такое, но управление требует и знаний. Не хочется становиться тираном.
- Думаю, вы справитесь. В крайнем случае, делегируете полномочия.
- Это, конечно, выход, но... Я не уверена, что мне вообще хочется брать бразды правления в свои руки. Моя задача Странник, а потом... Не знаю. Мне нравится спокойная жизнь. Впрочем, об этом можно подумать и после победы. А если проиграем, то и думать не надо.
На этой не слишком оптимистичной фразе они и распрощались. Императрица осталась в некотором недоумении, но продолжить расспросы не решилась.
Если бы Шаннар могла видеть достаточно глубоко сквозь защитные щиты, то смогла бы различить тройственное сознание Тали. В ней сплетались три сути: воина, творца и мудреца. В последнем подразумевалось скорее исследователь или ученый, но уже само это слияние наводило на мысль, как девушке нелегко. Эти три части не приспособлены функционировать одновременно. Только по очереди. Тем самым божество приобретало три лика. Вот только сама Тали об этом не догадывалась, а лишь смутно подозревала.
Глава 37.
Дойдя до покоев, Тали буквально рухнула на кровать. Двое ее мужчин переглянулись, и Шон осторожно спросил:
- Все хорошо?
- Угу, устала.
- Сейчас расслабим.
С этими словами Вель присел на кровать и принялся избавлять девушку от одежды, после чего приступил к расслабляющему массажу.
- Хорошо! - довольно простонала Тали. - Но ни на что большее меня, чувствую, уже не хватит.
- Мы не настаиваем, - улыбнулся Шон. - Сегодня был очень насыщенный день.
- Угу. Иди к нам, - пригласила девушка.
Спирита не нужно было уговаривать. И как только все трое соприкоснулись, всем стало лучше.
- Ух ты! - заметил Вель.
- Да... - только протянул Шон.
- Наша связь лишь крепнет, - пояснила Тали. - И это хорошо.
- Ага.
Они лежали, наслаждаясь этой перетекающий из одного в другого силой, пока их не сморил сон.
На следующий день случилось нечто непредвиденное. К императрице с петицией пришли иерархи церкви. Зачитав оную, Шаннар еле сдержала смех и попросила слуг пригласить Тали для аудиенции.
Девушка явилась в простых узких брюках, просторной рубашке и расшитом жилете. Ее неизменные сопровождающие, они же возлюбленные, тоже оделись почти по-домашнему, явно ожидая неофициальной встречи.
Впрочем, Тали и Шаннар сделали вид, будто так и надо. Богиня воззрилась на присутствующих, а императрица пояснила:
- Верховный иерарх церкви решил почтить нас своим присутствием, а также передал петицию.
- Могу я ознакомиться с ее содержанием?
- Конечно.
Шаннар протянула Тали лист гербовой бумаги, которой сейчас почти не пользовались. Причем послание было написано каллиграфическим шрифтом с различными избыточными крючками и завитушками. Поначалу от них даже в глазах зарябило.
Отрешившись от шрифта, богиня все-таки прочла написанное, едва сдерживая неуместное хихиканье.
Видимо, информация о ее статусе просочилась в средства массовой информации, так как петиция призывала немедленно отказаться от звания богини, ибо подобным образом может называться лишь создатель, от которого пошла церковь, и никто иной. Также перечислялись всевозможные кары в случае несогласия. И еще весьма любопытный последний абзац.
Иерархи предлагали, в случае истинного раскаянья, простить Тали и даже назвать воином божьим, и пусть себе выполняет свою миссию. Разрешают, значит.
- Вы читали? - едва сдерживая эмоции, спросила Тали у Шаннар.
- Да, поэтому и пригласила вас.
- Очень правильное решение. Шон, Вель, гляньте на это, - спирит принял письмо, а Тали обратилась к иерархам с весьма непочтительным вопросом:
- Вы там в своих храмах совсем с ума сошли?
- Мы совершенно серьезно, - казалось, старший из религиозных лидеров опешил от подобного обращения.
- Тем горше осознавать вашу зашоренность. Вы думаете, меня может напугать вся эта чушь?
- Мы не допустим раскола!
- Раньше надо было думать, а не деньги под себя грести!
- Это кощунство!
- Это истина, - подтвердила императрица.
- Такого просто не может быть! - продолжал настаивать иерарх.
Тали ощутила, как ее одолевает гнев на эту твердолобость. Пришлось приложить усилия, чтобы с ним справиться, и только потом она заговорила:
- Ваше упрямство свидетельствует лишь о слабости вашей веры. А ведь на таком посту это недопустимо, - голос девушки источал арктический холод, от которого не было спасения.
Вместе с силой голоса выглянула и божественная суть. Глаза богини засияли, а вслед за ними и кожа. Аура Тали наполнилась величием, заставляя покориться, осознать собственные заблуждения.
Церковники дрогнули. Часть уставилась на богиню с нескрываемым благоговением, но старший продолжал упорствовать. Осеняя себя крестным знаменем, он выдохнул:
- Это все морок! Колдовские фокусы!
- Вот как.
Шепот Тали громом разнесся по залу. Она встала, позволяя божественной силе развернуться на полную. Появились доспехи и даже сотканные из золотого света крылья. От благоговения задохнулись все в зале. Даже Шаннар прикрыла глаза, не в силах смотреть. Устояли только Шон и Вель. Охрана, слуги, церковники - все, кто стоял перед троном, рухнули на колени, жаждая заслужить божественное прощение и благодать.
Старший сопротивлялся до последнего, но силы, мощи оказалось слишком много, и он рухнул в обморок.
Тали подошла прямо к нему. По одному движению руки бесчувственное тело поднялось в воздух, и она почти любовным жестом погладила иерарха по щеке, заставляя очнуться. Тот открыл глаза и вздрогнул, как от удара, из-за чего довольно некрасиво шлепнулся наземь. Никто не собирался его удерживать силой.
- Вы... вы... - вся спесь и горделивый вид куда-то делись, оставив лишь довольно неприятного старика в слишком вычурных одеждах.
- Да, я, - кивнула Тали, все еще сияя силой. - Это все я. Божеству вовсе не обязательно фонтанировать силой денно и нощно, чтобы таковым являться. Мою искру не так просто затушить, и она не настолько зависит от топлива веры, чтобы обзаводиться паствой. Ведь именно это вас так пугает?
- Я...
- Не стоит опускаться до обмана. Думаете, я не почувствую? Кажется, те религиозные чувства, что внушали вам Хранители, давно испарились под жаждой наживы и власти.
