Ольга Громыко - Путница

– Ты уж определись: или девственница, или распутная, – засмеялся Жар.

– Ничего, за ночь она успеет побыть и той и этой.

– Если честно, мне бы сейчас и просто ванны с вином хватило, – зевнул вор. – А девственница пусть с утра подходит.

– Согласен. – Альк тоже прикрыл ладонью рот. – Ладно, Рыска, свободна. До утра ты нам не понадобишься.

– Что?! – опешила та.

– Вообще-то я имел в виду готовку. Но твой вариант мне тоже нравится! – Белокосый выпятил живот и начал медленно, со вкусом распускать поясной ремень. Как Альк и ожидал, девушка немедленно покраснела, слов не нашла и поспешила удрать за Жара.

Саврянин, посмеиваясь, снял штаны, рубашку и завернулся в покрывало. Вор что-то там ворчал, но Альк уже не слушал: спать действительно хотелось так, что сейчас он заплатил бы те полсребра, лишь бы прекрасная девственница оставила его в покое.

– Зачем он тебе? – не укладывалось в голове у Рыски.

– Как это зачем?! – Жар, в свою очередь, не понимал, как можно бросить в лесу такую добротную вещь. – Кашу на привалах варить будем. А доедем до города – кузнецу загоним.

– Он же чей-то!

– Был бы чей-то – в трухлявом сарае не валялся бы. – Вор тем не менее еще раз внимательно осмотрел котелок внутри и снаружи, опасаясь подвоха, как с коровами. Но все было чисто.

– Просто никому в голову не пришло, что на такую чушку кто-то польстится! Может, тут бродяги ночуют. Или рыбаки.

При дневном свете спутники обнаружили, что неподалеку раскинулось небольшое, но рыбное с виду озеро: по берегам камыши, над ними птицы кружат.

– Тогда бы они его в хворосте заныкали, – резонно возразил Жар, оборвав возражения подруги. Рыбаки не то что котелок – якорный камень на веревке так в плавнике схоронят, что сами потом лучину искать будут! – Я же тебя его тащить не заставляю, навьючу на корову.

– Ты еще булыжников в него насобирай, – поддержал девушку Альк. – Будем во врагов кидать или каменщику в городе продадим. Нужная вещь!

Жар насупился, но котелка не выпустил, привязал к седлу – хотя Болезнь тоже глядела на него с осуждением. Зато теперь было чему уравновешивать гитару.

За заозерным лесом, если сощуриться, виднелись какие-то шпили.

– Кругом объедем? – предположил вор. – В ближайших городах нас будут искать прежде всего.

– За день не найдут, – возразил саврянин таким тоном, словно хотел добавить: «Наверное», но в последний миг передумал.

– Так у нас же вроде еды хватает, – удивилась Рыска, с утра пересмотревшая сумку. С продуктами Альк обошелся более сурово, чем с одеждой, запихал мягкие булочки и вареные яйца вперемешку с мешочками круп, так что на завтрак были лепешки с осколками скорлупы, зловеще хрустевшими на зубах.

– Если к собачьему хвосту привязали трещотку, то собаке надо думать, как от нее избавиться, а не как убежать подальше. Раз переждать грозу не удалось… – Альк вместо продолжения пнул корову в бока, направляя по дороге к городу.

– Ехать ей навстречу тоже не слишком-то умно, – проворчал Жар, но поехал следом. – И как мы будем избавляться от этой «трещотки»? Придумал уже?

– На месте додумаю. Главное, чтобы стражу у ворот насчет нас предупредить не успели.

Город был небольшим, тусклым и скучным, особенно после Лосиных Ям. Спутники въехали в него без помех, заплатив по две медьки с человека и по три с коровьей морды – «на ремонт дорог». То ли путешественники сюда забредали редко, то ли карманы у стражников были дырявые, но мостовые, похоже, не чинили с закладки города. Неунывающие воробьи купались в наполненных дождем и грязью колдобинах; попадались и такие, что даже человеку не стыдно утонуть.

– М-да, – разочарованно сказал Жар. – Не Зайцеград.

– Зато гадить бесплатно можно. – По мнению Алька, отсутствие надушенного наместника перевешивало прочие недостатки городишки.

– Куда мы едем-то? – У Рыски настроение было еще хуже, чем у Жара. Сейчас бы она в охотку возилась в огородике или гуляла по рынку, здороваясь со знакомыми. Даже стирка, которую девушка не любила, по сравнению с бегством в никуда казалась невыразимо приятным и желанным занятием. Вот хозяйка, наверное, удивилась и обиделась, обнаружив, что жильцы внезапно съехали. Даже не попрощались. Рыска ей три сребра вместо двух оставила, и все равно стыдно было.

– На городскую площадь.

– Зачем?

– За новостями.

– А что ты хочешь узнать?

– Кто здесь самый главный и где он живет.

Ответ на второй вопрос нашелся сам собой: площадь, как и город, была мала и неказиста, и тень от замка накрывала ее почти целиком.

– Эй, любезный! – окликнул Жар пожилого гончара, торговавшего на углу расписной посудой; были и тарелки с изображением замка, и кувшины. – Чьи это хоромы?

– Господина Шарака Полтора Клинка, – неспешно ответил тот, вначале внимательно приценившись к всадникам взглядом.

– А это кто?

– О-о-о… – Судя по тону гончара, тот прикидывал, кем незнакомцы могут оному господину приходиться, то бишь ругать его или хвалить. Так и не решил и ограничился честным: – Господин Шарак – бывший тсарский военачальник, из старинного и знатного рода. Он же здешний наместник.

– Ну, – повернулся вор к саврянину, – доволен?

– Полтора Клинка, – задумчиво повторил тот. – Что-то я такое слышал… Да, доволен. И благородный, и главный. То, что надо.

– Раньше тут его батюшка правил, – с гордостью добавил гончар. – А до него дед, этот замок уже сотню с лишним лет нашу землю оберегает! Хотите тарелочку?

– Нет, спасибо… – начала отнекиваться Рыска. Приставучие торговцы всегда ее смущали, вечно подлизываются-заливаются, а если откажешься, то в ответ и «тогда вали отсюда, жлобыня, нечего забесплатно глазеть!» получить можно.

– Хочу, – неожиданно перебил ее Альк. – Вон ту, побольше.

– Моя любимая, – расцвел умелец. – Каждую башенку прорисовал, каждую лесенку, каждое окошко, даже бойницы все наперечет, вот поглядите!

– Надеюсь, ты найдешь силы расстаться с ней за разумную плату?

Гончар попытался торговаться, но проще было договориться с березой в лесу. Альк точно знал, сколько эта вещица стоит; за столько ее и получил.

Тарелка и впрямь была красивая, Рыска с такой есть пожалела бы, повесила бы на стену. По краю вилась надпись: «Родовойзам окПолтораК линк а – крас аизащит аславн огогор одаПодзам ка». Промежутки между буквами зависели только от выступов рисунка – главный-то здесь он! К тому же большинство покупателей читать все равно не умело, а надпись выглядела внушительно.